Илья Твиров - Точка невозвращения

«Внимание, к нам гости», — предупредил Григорий, перебросив Кондратьеву мыслеобразы.

«Это что за хреновины? Я ничего не понимаю», — завопил Михаил, хорошо еще не в голос.

«Прости, думал разберешься».

«Извини, не разобрался. Так что это?»

Мезенцев попытался передать свои ощущения словами:

«Что-то неопределенное. Точно не люди, но и не инопланетяне».

«Откуда ты знаешь, как должны выглядеть инопланетяне»?

«Прости, оговорился. Я имел ввиду не гуманоиды, похожие на людей. Короче, бог знает что, но пси-поле они сильно баламутят».

«Обнадежил», — буркнул Кондратьев и весь напрягся, сжался опасной, готовой в любой момент распрямиться пружиной.

Что же, черт возьми, это такое, подумалось еще Мезенцеву, когда на крохотную полянку прямо перед бойцами выкатили три ярких пятна. Пятна по краям сияли голубым светом, однако к центру их окрас сменялся на ярко-белый, причем определенной цветовой границы не имелось. Из-за подобного цветового окраса тела пришельцев-призраков казались аморфными, хотя их примерные габариты Михаилу все же удалось определить, да и Мезенцеву тоже: примерно полтора метра в самой высокой точке и сантиметров восемьдесят в самой широкой. Пятна определено не имели конечностей и в пространстве перемещались, используя, судя по всему, левитацию. Мало того, их тела свободно проникали сквозь ветви деревьев, кустарники и траву, что могло говорить о малой их плотности, сравнимой с плотностью воздуха или газов.

«Они опасны»? — спросил Кондратьев, в любую минуту собираясь атаковать незваных гостей.

«Без понятия. Их энергетика отлична от всего того, с чем я до сей поры сталкивался. Это не аура человека или животного, это вообще непонятно что. Кажется, сгусток психической энергии невероятной концентрации, но я не уверен».

«Скажи, что нам с ними делать»?

Кондратьев явно нервничал, хоть и не подавал виду. Еще бы, даже суперсолдату до сего момента не приходилось сталкиваться с подобными противниками. Хотя, противниками ли?

Троица призраков, выстроившихся в линию, как по команде замерла напротив пары вооруженных людей, готовых открыть ураганный огонь из всего, что у них имелось в наличие. Теперь каких-то жалких пять метров отделяло Кондратьева и Мезенцева от неизвестной и наверняка разумной формы жизни непонятного происхождения. Что за намерения скрывались в «головах» у призраков?

Мезенцев попытался нащупать хотя бы что-то отдаленно напоминающее ментальные центры, интеллект, мозг, сознание, но так в этом и не преуспел. Мешанина психо-энергетической субстанции, чрезвычайно изменчивая, словно кипящая, и больше ничего.

«Ничего не понимаю…, они что, не разумны»?

«Это ты у меня спрашиваешь? Понятия не имею. По мне, так вполне разумные. Двигаются, людей с ума сводят. Кажется, именно этот свет, который жжет, видел тот несчастный из команды спасения».

«Да, скорее всего, именно его. Интересно, почему с нами пока ничего не происходит»?

«Может быть, нужно долго-долго так на них смотреть, прежде чем у нас крыша поедет»? — предположил Кондратьев.

«Возможно, но я не уверен. Кажется, они…»

«Что они»?

— Светлячки, — прошептал Мезенцев, тут же переключаясь на ментальную связь.

«Светлячки летят на свет, повинуясь инстинкту. В их поведении нет ничего разумного, и эти сгустки, всего лишь энергия. Их поведение — это не показатель разумности. Это доказательство их… эм… квазиразумности. Они словно те светлячки, а мы — зажженная лампочка».

«Так какого хрена они на нас уставились»?

«Скорее всего, их привлек наш или мой, не знаю, пси-потенциал. Кстати, это и объясняет, почему в районе отсутствует всякая фауна. Призраки обладают очень мощным психическим потенциалом, и только мы с тобой смогли его выдержать. Мы оба тренированы, просто каждый по-разному, понимаешь? А тот спасатель имел слабую, стандартную ментальную защиту, вот и сошел с ума. Призраки абсолютно безвредны, они не собираются никого атаковать, впрочем, как и вступать с кем-либо в контакт, просто их природа сама по себе аномальна и опасна для окружающего мира».

«Значит, их необходимо уничтожить»?

Что еще можно было услышать от суперсолдата?

«Не надо их уничтожать. Мне кажется, они могут нам как-то помочь найти то, что мы ищем».

«Тебе только кажется? Все, что ты мне сейчас про них рассказал, это твои домыслы?»

«Разумеется. У меня же нет под рукой десятка ученых и лабораторного комплекса. Я делаю выводы, основываясь на собственных чувствах».

«Предположение — мать провала», — пробурчал Михаил.

«Валить всех на право и налево — не выход», — огрызнулся Мезенцев.

«Не кипятись. Они, правда, могут нам помочь найти Марину»?

«Насчет Иванцовой не знаю, а вот указать причину всего здесь происходящего — вполне возможно».

«А что, если они и есть та самая причина»? — сделал предположение Кондратьев. Троица призраков по-прежнему не двигалась с места, озаряя все вокруг себя мертвенно-бледным светом.

«Вполне возможно. Сил у них хватит, но я про другое».

«Про что»?

«Призраки откуда-то появились. Они — следствие, а не причина. Возможно, они вообще не имеют никакого отношения к охотничьей заимке, а развлекаются исключительно здесь. Нужно искать то, что их породило».

Кондратьев усмехнулся:

«И как мы будем это делать? Эти твари, насколько я тебя понял, не разговаривают».

«След. Они оставляют мощные пси-возмущения на своем пути. Следы очень четкие и держатся долго. Возможно, мы сможем отыскать что-то интересное, идя по ним».

Михаил ни секунды не сомневался:

«Тогда вперед. Надеюсь, эти премилые ребята не станут нам чинить препятствия».

«Не думаю. Максимум, что они себе позволят, это любопытство. Они чувствуют наш потенциал и притягиваются к нему».

«И все же, я предпочел бы путешествовать в одиночку».

Григорий промолчал, делая шаг вперед.

Мезенцев оказался прав. Призрачные сущности — сгустки психической энергии — не стали проявлять к людям никакой особой активности. Они лишь следовали за ними на приличном удалении, шагов в сорок-пятьдесят, кружились друг относительно друга, меняли построение, но никакой враждебности не проявляли. Порой их становилось двое, иногда Григорий краем глаза замечал, что их сопровождает всего один призрак, но остальные всегда находились неподалеку.

След виделся отчетливо, ярко. Григорию не составляло особого труда идти по нему и вести за собой Кондратьева. Местность вокруг все также была подвержена буйству ментально-психических возмущений и уже совершенно не вызывала никакого удивления. Огорчало лишь отсутствие фауны, причем как живой, так и мертвой. Казалось, все, что шевелится, двигается, пищит, чирикает и воет, взяло и в одночасье переместилось в неведомые дали с непонятными намерениями.