Дмитрий Медведев - Мезозой. Дилогия (СИ)

Вместе с осознанием собственной беспомощности пришел ледяной страх. Кирилл слышал, как зачастило сердце, наращивая частоту глуховатых ударов с каждой секундой. Дыхание сбивалось, выдохи стали хриплыми.

— Мы переборщили, — с досадой произнес Вит. — Но, как говорится, клин клином вышибают. Юля, поставишь укол?

— Что? Еще один?!

— Иначе он впадет в кому или даже умрет, — голос Вита был пугающе спокойным. — Нам нужно дать ему небольшую дозу. Кирилл проснется и сможет протянуть несколько часов, а потом, я думаю, мы все сможем по-человечески отдохнуть, хоть и недолго.

— А он не умрет, если мы поставим второй укол? — Юля сомневалась, ее состояние выдавали дребезжащие нотки страха.

— Исключено, — отрезал Вит.

— Хватит рассусоливать, — прошипела Марья с раздражением, вклиниваясь в разговор. — Если он сейчас копыта отбросит — все зря. Нельзя это допустить. Я сама поставлю укол.

— Руки прочь.

Неужели это Юля говорит? Да быть не может. Слишком жестко, слишком металлически звучал ее голос, обычно звонкий, прозрачный, таким бы только петь, а не спорить с кем-то.

Наступило короткое молчание. Кирилл весь затих в нетерпении, если вообще можно затихнуть, находясь в таком состоянии.

Игла плавно вошла под кожу, клапан шприца пополз вниз, вталкивая в вену яд, созданный сумрачными гениями в неведомых лабораториях. Обжигающая волна мощно подхватила Кирилла и понесла вперед, все ускоряясь. Вокруг мелькали разноцветные сполохи, и у каждого был свой сочный, красивый оттенок, не похожий на другой. Из-за нарастающей скорости эти вспышки быстро превратились в размазанные полосы, ослепляющие своей яркостью. Закружилась голова, к горлу подкатил ком, и Кирилл распахнул глаза.

Первое, что он сделал — перевернулся на бок. Так сильно его не тошнило еще никогда. По правде сказать, после каких-то детских несварений и отравлений его и вовсе не тошнило до сегодняшнего дня. К счастью, все, что ярко горит — быстро гаснет. Кирилла знатно прополоскало и мигом отпустило, только глубоко в горле напоследок что-то больно екнуло.

Он задышал, сел, а потом и встал с помощью подскочившего Сени. Сердце еще колотилось, в ушах слышался гул крови, смешиваясь с шумом водопада за спиной, однако состояние возвращалось в норму.

— Сработало! — просиял Вит, выступил вперед и потрепал Кирилла по плечу. Ученый оставил на каменном полу спортивную сумку, где по-прежнему находился динозавр — оттуда торчала ветка саговника, чьи жесткие листья были наполовину срезаны клювом Яшки. Ветка колыхалась. Ее продолжали потреблять.

— А ты сомневался? — хрипло ответил Кирилл. — Чувствую себя, как мертвец, оживленный колдуном.

— Не совсем удачная аналогия, — с улыбкой ответствовал ученый. — Но в целом верно. Пойдемте, ребята, нам пора двигаться. И не наступите в… Ну, вы поняли.

— Меня снова скосит?

— Да, и очень скоро, но не так, как в первый раз. Будет легче. Препарат экспериментальный, но пока он подтверждает все, что нам о нем говорили. Так что не переживай.

— Что ж, тогда за мной. Поспешим.

Кирилл зашагал первым, с удовольствием ощущая, как подчиняются ноги. Кто бы мог подумать, что это когда-нибудь доставит ему такую радость. А руки! Каждый палец сгибался и разгибался, как положено, без малейшего усилия!

Вытянув руку вправо, Кирилл нащупал тонкую холодную ладонь Юли. Девушка ухватилась за Кирилла, словно он был ее единственным спасением.

— Ты как? — негромко спросила она.

— Все хорошо, не переживай, — Кирилл быстрым поцелуем клюнул ее в макушку и включил фонарик, до той поры ждавший его в специальном нагрудном кармашке. — Ты не бойся, я знаю, куда мы идем.

Мягкий свет разлился по пещере, выхватывая из темноты ее высокие гладкие своды без каких-либо намеков на сталактиты, кои неизменно вырисовываются в воображении Кирилла, стоит ему подумать о ходе или туннеле в горах.

Без приключений они полностью повторили путь отца Кирилла и оказались в зале. Из груди вырвался удивленный возглас, когда в дальнем углу Кирилл увидел пожелтевший, но совершенно целый скелет молодого торвозавра.

Юля испуганно отстранилась, но Кирилл прижал ее к себе, успокаивающе погладил по голове и негромко произнес ей на ухо:

— Его убил мой отец. Я видел это во сне.

Свернув вправо, Кирилл без труда нашел нужный выступ на стене. Он присел и приложил руку к камню. Поначалу ничего не происходило, и Кирилл уже начал беспокоиться, представляя, как он выглядит в глазах своих спутников, однако вскоре камень начал ощутимо теплеть. Он стал обжигающе горячим, но Кирилл не отнимал ладони — держал, сведя зубы и чувствуя, как катится по лбу пот.

Наконец, жар отступил. Толстенная стена мягко пошла в сторону, открывая уже знакомую Кириллу ярко освещенную потолочными лампами белоснежную комнату с теми самыми прозрачными капсулами и сенсорной паленью управления. В жизни она напоминала панели для совершения заказа в кафе или для выбора товара в магазине техники. Кто бы ее ни создал, в плане физиологии и мышления он не сильно отличался от жителей планеты Земля.

Где-то был спрятан хитрый датчик — как только все шестеро оказались в комнате, стена быстро, но плавно и почти бесшумно закрылась. Вместе с негромким звуком касания двух каменных глыб кто-то обрушил на голову Кириллу еще одну такую же глыбу — огромную и тяжелую. Так бывало, когда на тренировке в висок или челюсть прилетал хороший удар соперника.

— Вит, я, похоже, того…, - заплетающимся языком промолвил Кирилл. — Поддержите меня, я введу адрес на панели…

Он не думал, что силы иссякнут так резко. Вит с Марьей с готовностью подхватили Кирилла, оставив его друзей безучастно ждать. К счастью, ни Сеня, ни Милан, ни Юля не отвлекали и не мешали. Кириллу было безумно жаль, что он до сих пор не поговорил с ними по душам, не рассказал им всего, что должен. Они ведь и половины не знают, болезные, даже Юля…

Кирилл коснулся панели управления, та ожидаемо зажглась, подсветив белый шрифт команд приятным голубоватым фоном. Сознание стремилось умчаться вдаль и сигануть в невесомость, Кирилл держался на остатках воли. Даже после напряженной ночной смены в поддержке такой сонливости не бывает!

Боковым зрением он видел, как внимательно смотрят на экран панели Марья и Вит. А зачем вообще Кириллу помогать этим двум? Марья безо всякого уважения и заботы о нем, о Кирилле, отзывалась, про копыта какие-то говорила. У самой копыта, у коровы белобрысой.

— Кирилл, возьми себя в руки.

Это Вит прорычал, понимая, что вконец обмякший «пациент» начинает заваливаться на бок — ноги больше не держали.

— Даже не думайте колоть ему еще какую-нибудь дрянь, — донеслось сзади предупреждение от Юли.