Ларри Нивен - Мошка в зенице Господней. Хватательная рука

«Синдбад» был быстрее многих пассажирских лайнеров, и Бери условился о встрече с остальными кораблями своего флота с провиантом и горючим так, чтобы «Синдбаду» удалось подойти к ним по возможности самым коротким маршрутом: двигаясь по прямой; но даже и в этом случае путешествие продлилось достаточно долго, чтобы довести всех до нервного состояния. Все вели себя вежливо и корректно, однако радовались, что размеры «Синдбада» позволяли каждому оставаться наедине с самим собой, чтобы не выказывать другим своего раздражения.

И все же Реннер отметил, что странная дружба между Бери и Бакманом оставалась крепкой как никогда; и если, с одной стороны, новый вице-король устал выслушивать бесконечные истории об имперской торговле, а с другой — о дурацкой политике Империи касательно науки, он не подавал даже признаков раздражения. После того официального ужина Реннеру страстно хотелось сразу извиниться перед ним.

И он весьма обрадовался, когда смог объявить о последнем прыжке.

— Прыжок произойдет около полуночи по корабельным часам, — сказал он. — Так что примите снотворное и можете спокойно спать. Вы даже не заметите, как это случится.

— А мне бы хотелось пережить это, — сказала Руфь Коэн. — Не думаю, что когда-нибудь мне выпадет возможность испытать «прыжковый» шок.

— Можете проспать все это время, но, если хотите, можете этого не делать, — отозвался Реннер. — Но, уверяю вас, ничего особенного вы не испытаете. Во всяком случае, прыжок займет очень мало времени.

— Одному из моих кораблей придется ждать, — сказал Бери.

— Да, сэр, — кивнул Реннер. — Они подождут немного. Мы получили донесение, что он проделал прыжок три недели назад.

— Дорого же нам обойдется это рандеву, — поморщился магнат. — А, ладно! Спасибо тебе, Кевин.

Тонкий пронзительный голос нарушил тишину корабля. Сперва он прозвучал на арабском, затем на «англике»: [3] Упрощенный вариант английского языка для международного общения.

— Лучше молиться, нежели спать! Помолимся же! Я свидетельствую, что наш Господь — единый Бог. Я свидетельствую, что нет другого Бога, кроме Аллаха, а Мухаммед — это Пророк Аллаха. Помолимся же! Бог велик! Лучше молиться, нежели спать!

— Что такое?.. — удивилась Руфь Коэн, садясь совершенно прямо.

Корабль пребывал в свободном падении. Специальные одеяла, предназначенные для человека, находящегося в невесомости, убаюкивали девушку в ее кровати, и поскольку за последние несколько недель она привыкла к изменениям в гравитации и возникающим вместе с ними побочным эффектам во время вращения корабля, они ни в малейшей мере не мешали ей спать. «Как мягко все прошло», подумала она, сидя в полном одиночестве на постели. «А ведь я действительно проспала прыжок».

Когда пронзительный голос замолчал, из примыкающей каюты по воздуху быстро приплыл Кевин.

— Тс-с-с.

— Но…

— У Горация гости, — объяснил он шепотом. — Деловые партнеры или родственники, а может, и те и другие. Они прибыли на транспортнике из Леванта. Бери всегда приказывает Набилу играть роль муэдзина, когда ему хочется выглядеть ортодоксальным мусульманином. Прости, что не предупредил тебя, но о гостях мы узнали только когда пошли на стыковку, а теперь я очень занят.

— Но…

Реннер поморщился.

— Им бы не понравилось, что пилот «Синдбада» спит с любовницей.

— Я не…

— Да, да, я знаю, и ты знаешь об этом, но им-то ничего не известно. Ладно, оставим это. Они не будут потрясены тем, что у меня любовница. Может быть, они даже не затрясутся, узнав твое имя.

— Имя?

— Ты ведь с Дайяны.

— Я не с Даяйны. Я из Нью-Вашингтона.

— Знаю.

— К тому же я офицер космического флота и нахожусь на службе. — Она опустила глаза на свое полупрозрачное гаремное одеяние и выдавила улыбку. — Что ж, именно сейчас я не на службе… Кевин, это не смешно.

— Да, наверное. По крайней мере, не так уж сложно высчитать направление.

— Кевин…

— Дело в том, что если ты сейчас обратишься лицом к Земле, то будешь смотреть и в сторону Мекки, и в сторону Иерусалима. Иными словами, здесь нет никакой разницы. Одна и та же кыбла [4] Направление, куда обращает свое лицо мусульманин во время молитвы. .

— Разве это имеет здесь какое-то значение?

— Некогда я специально изучал это, — сказал Реннер. — Когда Мохаммед впервые посетил Медину, он проповедовал, что евреи и правоверные — один народ, все произошли от Авраама и у всех один Мессия. Может быть, он сам, но это не укоренилось. Один Бог, Аллах, был тем же самым, что еврейский Иегова. Мохаммед почитал Тору. И молился в направлении Иерусалима.

— Иерусалима? Кевин, а зачем мы обсуждаем это?

— Чтобы ты не думала, что тебя оскорбят.

— Мне по-прежнему не нравится это.

— Разумеется. И Бери — тоже. Ты ведь — гостья. Если ты упорно придерживаешься тех же действий, что и он, Бери будет на твоей стороне. Хотя один Господь знает, во что это ему обойдется.

— О! — Руфь натянула одеяло на подбородок и завернулась в него, лежа на своем матрасе. — Хорошо. Расскажи мне еще. Неужели ты все это выдумываешь?

— Нет, — улыбнулся Реннер. — Нет. Мне рассказывали, что в Медине есть знаменитая мечеть, называемая мечетью Двух Кыбл…

— Кыбла. То есть направление?

— Да, направление. Куда выходит мечеть. Мохаммед посылал письма еврейским лидерам, приглашая их присоединиться к нему. Они не стали этого делать. Они сказали, что ты должен быть сыном Иакова, чтобы унаследовать царство и получить все благодеяния от пророчеств, и арабы не имеют на это право, ибо они всего лишь навсего — сыновья Авраама.

— И никого не волновал вопрос о дочерях.

— Нисколько. Однако в течение двух лет они молились, обратившись лицом к Иерусалиму. Но когда евреи отказались от предложения Мохаммеда, он задумался над этим. И как-то утром, когда Мохаммед оказался в центре своих молящихся, обратившихся лицами к Иерусалиму, он внезапно повернулся лицом к Мекке. Конечно же, все последовали его примеру. Вот почему арабы бесконечно воюют с евреями.

— Я никогда об этом не слышала.

— Тем не менее это так, — задумчиво проговорил Реннер. — Но это не так уж плохо. Ты даже не сможешь вообразить, что произошло бы с Европой, если евреи и мусульмане оказались бы на одной стороне. Вот тебе история о Двух Кыблах. А теперь о хорошем. — Он улыбнулся.

— О хорошем? — удивленно переспросила Руфь.

— Следующие две недели этот корабль полностью в нашем с тобой распоряжении. Бери встречал здесь не только транспортник. Он раздобыл еще и корабль-госпиталь, где из тупых молокососов из космического флота делают докторов. Примерно через три часа Гораций, вице-король и Бакман собираются перебраться на борт «Милости Аллаха», а мы тем временем отправимся в Новую Ирландию за новыми людьми.