Ларри Нивен - Мошка в зенице Господней. Хватательная рука

— Так все это может оказаться липой, — сказал Блейн, усаживаясь за письменный стол. — Что может означать, что они готовились к нашему прибытию с первых секунд, как только нас заметили. Они поняли, как можно воспользоваться протозвездой. И поняли это до нас.

— Они знали о Движителе Олдерсона, — проговорил Реннер. — Они назвали его Движителем Безумного Эдди. Он и заставлял исчезать корабли. И им уже известно, как его создать, и они не забудут это.

— Циклы, — сказала Салли Блейн. — Они вертятся в них. Не способны от них избавиться. Мы можем спросить Джока…

— Мы и спросим, — сказал Блейн. — Но мы знаем, каков будет ответ. Бакману предоставили фальсифицированные данные.

Бери пожал плечами.

— Мошкиты лгут своим финч'клик'. Кому же это лучше знать, как не нам?

Салли с хмурым видом кивнула.

— Им это не нравится… — проговорила она и заметила на губах Бери легкую усмешку.

Род Блейн покончил с кофе, затем вновь заговорил:

— Хорошо, Кевин. Вы предоставили свое доказательство. И очень веское. Правительству придется что-то с этим делать. Я позвоню во дворец прямо при вас. Однако все это по-прежнему не доказывает мне, почему должны лететь именно вы. Почему должен лететь Бери? И почему «Синдбад»?

— Дайте нам совсем немного времени, лады? — попросил Реннер. — Во-первых, вам придется послать Бакмана. Нам нужны новые наблюдения и человек, который смог бы их истолковать.

Он подумал, что сейчас его прервут, но этого не последовало. И Реннер продолжал:

— Во-вторых, система Каледа должна быть готова. Готова к тому, что мошкиты, несмотря ни на что, вырвались… а это уже включает в себя все, что они могут попытаться сделать, капитан, и это не зависит от того, будет ли протозвезда или нет, — им придется прорываться через Новую Каледонию. То есть там, куда ведут ключевые прыжковые точки. Оттуда, насколько я могу судить, идет первый кратчайший путь.

Мы встречались с Мерсером, новым генерал-губернатором. Он прибыл на борт «Синдбада» прошлым вечером. Он типичный политикан, капитан. Умный, но все же политикан. Он не принадлежит к людям из ИВКФ. Очень внимательный слушатель, но приходится все-таки говорить медленно и часто повторяться, при этом используя самые доходчивые слова. Ему надо разъяснять каждую деталь.

— И что же?

— У нас будет время поработать над ним, если он отправится с нами в Новую Каледонию. Как только мы окажемся там, то встретимся с очень говорливой журналисткой, некоей Мей-Линг Трухильо, которая из кожи вон лезет, чтобы урезать субсидии, предназначенные для Флота Безумного Эдди. Она повсюду сует свой нос, и Каннингэм уже готов отправить ее на Флот. Она обладает крупным влиянием и деньгами, и если захочет, то способна раскопать все, что угодно. По крайней мере, посещение Флота может на некоторое время закрыть ей рот. Это, так сказать, в-третьих.

И в-четвертых. Перед вами — Бери. Если вы еще не ознакомились с отчетом, я могу вам все рассказать. Гораций — один из самых чертовски эффективных агентов во всей Империи. Он даже лучше меня. А именно этот один из ваших лучших агентов видит угрозу Империи и хочет провести расследование. Кстати, я — тоже.

— Понятно, — сказал Блейн, посмотрев на Бери. Его лицо не выражало ничего, однако в голосе чувствовалось расположение. — Похоже, мы вынесли правильное решение касательно вас. Которого придерживались все время.

— И какое же, позвольте спросить?

— Я по-прежнему не доверяю вам.

— Вы и мне не доверяете, капитан? — удивленно воскликнул Реннер.

— Э-э…

— Поскольку мы перешли к этой теме, скажите на милость, кому же вам еще доверять?

— Разумеется, вам я доверяю, — сказал Блейн. — Но вы ведь считаете, что на вас работает все титулованное дворянство Спарты. Пусть так, я не возражаю насчет наблюдения. Возможно, это сильнее укрепит Империю. Однако… Ваше превосходительство, я не уверен, что вы хотите еще большего укрепления Империи.

Бери медленно проговорил в ответ:

— Если двадцать восемь лет службы… — и он замолчал. Если двадцать восемь лет постоянно держаться в тени — этого для них недостаточно, в таком случае… ему было нечего сказать.

— Видите? — быстро спросил Блейн, стараясь выглядеть в глазах собеседников как можно более разумным. — Нельзя посылать Бакмана, Кевин. Я сейчас объясню. Это делается на тот случай, если вы устроили все так, что он отправится только вместе с Бери.

— Нет, капитан, если что-то предпринимать, то только так. Он…

— Мы можем послать Арноффа. Или уйму других людей. Кевин, у меня есть очень веская причина не доверять Бери и чертовски мало оснований для того, чтобы ему доверять!

Реннер повысил голос:

— Капитан, за двадцать восемь тех проклятых лет, в течение которых мы прослужили на благо Империи…

— Кевин, в любом случае, вам не удастся убедить меня, что вам это очень нравилось, — заметила Салли.

— Что ж, прекрасно, тогда мне придется убеждать вас, — промолвил Реннер, отпивая глоток кофе. — Капитан, давайте-ка минуточку потолкуем о вашей руке.

Блейн выразительно посмотрел на всех троих. Потом сказал:

— Какого черта вам вдруг захотелось разговаривать о моей руке?

— Ну… сейчас вот вы носите короткие рукава. А я припоминаю, что когда вы возвращались в Нью-Чикаго на борту «Макартура», то были одеты в просторную подбитую войлоком длинную куртку. Как вы заработали эти шрамы? Неужели это имеет какое-то отношение к мятежу?

— А почему бы вам не воздержаться совать свой длинный нос в эти дела, Реннер? — процедил сквозь зубы Блейн.

Бери хотелось спросить о том же самом. Но Реннер уже задал вопрос, поэтому вмешиваться было совершенно безнадежным делом. К тому же уже очень давно Бери не пытался заткнуть Кевину глотку.

— Никто не надевает одежду с короткими рукавами на встречу с теми, кого недолюбливает, — проговорил Реннер. — По-моему, ваши шрамы имеют какое-то отношение к вашей позиции по данному вопросу. Это последствия ожогов? Вы не могли получить их ни в каком другом месте.

— Да. Это произошло в Нью-Чикаго. В Поле Лэнгстона попала торпеда, она прожгла дыру и прошла прямо через корпус корабля. Пламя охватило мою руку, не защищенную скафандром до плеча.

— А теперь на все космические корабли устанавливают сверхпроводники мошкитов.

— Д-да. Видите ли, это вовсе не означает, что нас больше нельзя убить. Нас нельзя повредить. Поле Лэнгстона подверглось перегреву, и весь корпус начал разогреваться. До тех пор, пока там не стало слишком жарко. Это лишь теперь мы оснащаем корабли мошкитскими сверхпроводниками…

— А рукава?

Граф потер переносицу. Это немного скрыло его выражение лица.

— Я… тогда я был настроен очень воинственно. Я не собирался напоминать этим о себе, но, будь я проклят, если позволил бы его превосходительству забыть об этом. Согласен, это довольно мелочно с моей стороны. Кевин, я не позволю старым обидам помешать целям Империи. Полагаю, вы поняли. На «Макартуре» Бери был арестантом. Он подозревался в подстрекательстве к мятежу на Нью-Чикаго.