Фредерик Пол - Остановка на Медленном Году (сборник)

Эти кометы были первыми объектами, которые Деккер стал проверять со своего пульта. Обе траектории были оптимальными.

Это давало небольшую передышку, поскольку именно у перигелия контролю следовало быть особенно точным. Если комета не выйдет из своего падения к Солнцу с правильным вектором и скоростью, это может привести к серьезным неприятностям. Тогда контролерам Со-Марс Два придется приложить все силы, чтобы выправить последний этап ее полета к встрече с Марсом. Иногда это не удавалось, и целая дорогостоящая комета, со всеми затратами времени и инструментов, оказывалась безвозвратно потеряна — ну, не совершенно безвозвратно, поскольку когда-нибудь она достигнет апогелия и начнет падать обратно.

Но до тех пор возможно придется ждать около сотни лет.

К тому времени, когда объявили перерыв на ленч, Деккер послал приказы на четыре взрыва, причем два из них пришлись на одну и ту же комету — орбитальные элементы проклятой 3Р-Т38 оставались неверны и после первого корректировочного взрыва. Деккер с помощью компьютеров подтвердил, что остальные восемнадцать подконтрольных кометы не нуждаются в корректировке курса. Проходя мимо нее к двери, он кивнул Аннете Бэнкрофт.

— Простите за этот дополнительный взрыв.

Она пожала плечами.

— Тебе попалась нестабильная комета, — сказала она. — Я сверилась с контроллером Co-Марс. У нее тоже были проблемы с ЗР-Т38.

Это принесло Деккеру немалое облегчение. Деккер знал, что иногда установка змеи инструментов оказывалась недостаточно точна или в самой комете могли оказаться пустоты или скопления свободно связанного материала, пропущенные сенсорами. На следующем занятии надо будет внимательнее присматривать за этой кометой.

Аннета подняла руку, чтобы удержать его.

— Доктор Келем пропустила тебя, — сказала она.

Деккер кивнул. Так он и предположил, раз он все еще в классе. Впрочем, Аннета не собиралась заканчивать разговор. Аннета сказала:

— Ты ведь не позволишь оргазмам вытеснить у тебя из головы занятия, Де Во. Мне ведь не нужно об этом тебя предупреждать, не так ли?

— Нет.

— Но я тем не менее тебе об этом говорю, ясно? — продолжала она. — Вен Купферфельд хороша. Мне бы хотелось, чтобы вы оба прошли, потому что вы как раз того сорта люди, какие нам нужны в космосе. Скоро я сама вернусь туда обратно, и я была бы счастлива работать с любым из вас. Но, — добавила она, — быть может, не с вами обоими в одном и том же месте.

На том их беседа и закончилась. После того как Бэнкрофт отпустила его, Деккер прокручивал их в голове всю дорогу в столовую, пытаясь сообразить, какое именно скрытое сообщение пыталась передать ему инструктор. Что за земные штучки! На Марсе люди просто выходили и говорили, что лежало у них на сердце, во всяком случае, если это не было оскорбительно. Почему земляне не могут вести себя также?

К тому времени, когда он добрался до столовой, его сокурсники уже заполнили три стола, и ни у одного из них не оставалось свободных мест. Сяопин Йе, как бы извиняясь, улыбнулась ему, но это было более чем компенсировано неприкрыто враждебным взглядом Джей-Джона Бельстера.

Он сел в одиночестве и был удивлен несколько минут спустя, когда кто-то поставил свой поднос наискосок от его собственного. Когда Деккер поднял глаза на этого вновь подошедшего, им оказалась Вен Купферфельд.

— Привет, — весело сказала она.

Деккер хмыкнул в ответ, на что девушка улыбнулась.

— Ты все еще злишься на меня. Тебе и вправду не понравился мой вирт. Он, пожалуй, был слишком кровавым для первого раза. А ты думал это реально?

Деккер только пожал плечами, а она, уговаривая, продолжала:

— Но, Деккер, это ведь не могло быть реальностью, правда? В шестидесятых годах девятнадцатого века не было никакого оборудования для записи виртуалов. Знаешь, это — просто инсценировка. Вроде тех, что они делают для коллекционеров.

Деккер положил вилку на стол и уставился на девушку.

— Но люди покупают подобные вещи?

— Конечно, люди покупают подобные вещи! Не каждый. Слабак, не способный выдержать… — она оборвала себе на середине» фразы. — Прости. Я не хотела тебя обижать. Я просто хотела сказать, что у людей бывают различные вкусы.

Деккер снова принялся за еду, обдумывая ее слова. Потом он проглотил ложку картофельного пюре и жаркого из убитого-животного и сказал:

— Ну, то, что видели мы, было реально, не так ли? Авторы не все инсценировали. Если люди достаточно больны, чтобы хотеть смотреть на разыгрываемое перед ними убийство, это печально. Но когда это происходило на самом деле, это было реально.

— Но это же — история, Деккер!

— Это — та история, которую, как предполагается, мы переросли, — поправил он.

Вен покачала головой.

— Деккер, ты просто не понимаешь. Война — это не просто убийство. Конечно, во время Семи Дней было немало потерь — вот почему это столь прославленная битва — но не все сражения таковы. Некоторые величайшие в истории победы были одержаны без единою выстрела. Взгляни на то, как Адольф Гитлер завоевал Австрию и Чехословакию. Он просто ввел свои танки. Никто не был убит, вообще не было никакого сопротивления, поскольку все знали, что ничего хорошего из этого все равно не выйдет. Взгляни на то, как американцы усмирили русских. Ни единого выстрела. Один только факт, что они могли бы это сделать, добыл им победу.

Деккер с минуту это обдумывал, потом покачал головой.

— Это не играет никакой роли. Я мало знаю о войнах, но с точки зрения статистики, сколько войн было выиграно без гибели людей? Одна, из десяти, может быть?

— И того меньше, — признала Вен. — Обычно обе стороны несут потери. Но войны возможны.

— Предположим. Но даже и в этом случае, единственной причиной, почему побеждают какие-то люди, остается то, что они способны убивать. Делают ли они это на самом деле или нет, не играет особой роли. Убийство — это неверно, Вен. Сила — это неверно.

— Даже ради правого дела?

Деккеру, когда он глядел на сидящую через стол Вен, казалось, что она стала еще красивее, защищая свою точку зрения. Чувство справедливости заставляло его дать ей шанс выговорить все, что у нее накопилось. Честность и, быть может, до какой-то мельчайшей степени слабый запах духов, доносящийся через стол.

— Кто может судить, какое дело правое, какое нет.

— Естественно, каждый сам должен решать это для себя. Даже если это всего лишь ты, и весь мир полагает, что ты сошел с ума — быть может особенно, если это так. Деккер, ты знаешь, кто такой террорист?

Марсианин смотрел на нее с кривой улыбкой. Как женщины умеют переключаться в подобных спорах!

— Конечно, я знаю, кто такие террористы. У вас на Земле их было когда-то немало. Я знаю также, кто такие динозавры, и те, и другие вымерли.