Дмитрий Кружевский - Возвращение

- Рад видеть одного из тхала, - произнес появившийся на экране человек, чье лицо заставило каплана нервно заскрипеть всеми своими ста тридцатью зубами.

- Проникнувший.

Брови человека удивленно дернулись вверх.

- Мы встречались.

- Ты, - Эйтрахк задохнулся от неожиданно нахлынувшей ненависти, которая словно бурная река прорвалась через все преграды хлоднокровия. - Ты убил мою ученицу, ты нарушил план Единства, повредил его великое плетение, ты...

- Да, да, я, а теперь послушай меня.

Глаза человека впились в маску каплана, и на секунду тому показалось, что он видит нетолько его лицо, но и его прячущийся за гневом страх.

- Послушай меня, тхала. Собирай свой флот и убирайся отсюда, убирайся туда, откуда выполз и может тогда я пощажу тебя, но лишь для того чтобы ты смог передать своим сородичам. Вы влезли не туда ребята, разозлили мой народ, а мы такого не прощаем и придем за вами. Может пройдет год, может десять, а может столетия, но мы придем и вам придется нести ответ.

Эйтрахк несколько мгновений удивленно смотрел на Проникнувшего, затем глухо рассмеялся - это заявление было абсурдно, по своей сути. Людской флот был практически разбит, а это низшее существо, не познавшее прикосновения великого Единства, смело ему угрожать. Воистину глупое создание, которому почему-то все последние годы способствовала удача, и которая сегодня от него отвернулась. Тойцу будет отомщена. Каплан почувствовал, что неконструктивный страх уходит.

- А теперь послушай меня низший я...

- Каплан, - лицо капитана выражало беспокойство. - Мы фиксируем множественные цели.

- Какие цели?

- Судя по всему к флоту низших подоспела подмога.

- Вот и все тхала.

Каплан медленно повернул голову.

- И знаешь, - человек улыбнулся. - Я передумал. Ты сдохнешь, сдохнешь здесь и сейчас. Огонь главным калибром.

И тут Эйтрахк закричал от ужаса и неожиданно нахлынувшей безысходности, когда похожий на меч огромный корабль развернулся и выплюнул в его сторону сгусток смертельной энергии.

Кергарская армада была разбита. Нет, она еще продолжала превосходить численностью земной флот, даже учитывая прибывшый к нему на подмогу 2-ой ОФ под руководством адмирала Нейсона, но в ней больше не было единства. Построения распались. Что послужило этому причиной, гибель тхальского корабля или просто количество потерь превысило все разумные пределы даже для кергарцев, но в какой-то момент земляне неожиданно поняли, что победили. В то время как часть кергарских кораблей в центре все еще пыталось оказать хоть какое-то сопротивление, большинство просто спасалось бегством, спешно ныряя в надпространство без нужного разгона, без прокладки курса, без надежды, зачастую наталкиваясь на обломки погибших соплеменников и тем самым пополняя их ряды. Мековцы и наемники из вольных торговцев, коих в рядах флота оказалось немало, спешно ложились в дрейф, стопоря реакторы, вещая на всех каналах о желании сдаться, но чаще всего тут же гибли в неразберихе боя. Поддавшись панике и желанию выжить, они просто не осознавали, что противник не слышит их, ибо давно уже использует несколько другие принципы связи, а даже если кто и улавливал в эфире бормотание на чужом языке, то желания вникать в его суть не испытывал. Как и многие столетия назад, люди придерживались древней тактики: "Ввязавшись в битву - бей, бей до конца, пока враг не перестанет двигаться, пока не испустит последнее дыхание, а все разбирательств оставь на потом". И, тем не менее, сражение продлилось еще около полутора суток по земному времени, а после подхода 7-ой оперативной эскадры РИ и 109-ого ударного флота ОСМ переросло в самое настоящее избиение. Все было кончено за несколько часов и корабли человечества, подобрав сброшенные спасательные капсулы и сняв экипажи с обездвиженных космолетов, поспешили покинуть эту область пространства, так как даже им находиться там стало опасно. Целое облако из частей подбитых кораблей, вперемешку с неразорвавшимися ракетами, торпедами, минами, мёртвыми телами, кусками обшивки и прочим мусором медленно, но уверенно начинало жить собственной жизнью, превращаясь в этакую искусственную туманность, зону смерти, двигаясь в собственном такте, просчитать который не смог бы, наверное, даже самый мощный компьютер. Через много лет это место станет настоящей Меккой для различных искателей приключений, туристов, ученых и охотников за артефактами, а так же новой родиной для некоторых выживших инопланетян, что построят из обломков станцию на границе скопления, и соответственно головной болью для рейнджеров и спасательных служб Анклава. Но это будет позднее, через несколько десятилетий, когда человечество, объединённое системой пространственного метро, вновь хоть на какое-то время почувствует себя единым целым, а затем совершит новый рывок, резко раздвинув свои границы, вновь устремившись к неизведанным мирам. И впереди, на самом острие новой волны колонизации, пойдут корабли с восьмиконечными звездами на бортах, неся в своих чревах юношей и девушек, чьи глаза будут гореть не желанием наживы и проходящей славы, а неутомимой жаждой приключений и желанием познать неизведанное.

Это будет потом.... А пока остатки объединённого флота человечества возвращались домой, и радость победы смешивалась с горем огромных потерь.

Робот отодвинул резак от плиты и, откатившись в сторону, замер.

- Всем смирно! Равнение на знамя!

Темно-синее полотнище с восьмиконечной белой звездой под звуки траурной музыки медленно поползло вниз по серебристой стреле флагштока, а над холмом с ревом пронеслась четверка "Гладиусов" и свечкой ушла вверх, расходясь веером в разные стороны.

Комиссар Майер принял из рук подбежавшего курсанта берет с лежащим на нем значком и бережно передал их стоящей напротив Ирине.

- Он был настоящим воином и прекрасным человеком, так ей и передай.

- Так и передам, - кивнула женщина.

- Во имя Земли! - Майер вскинул руку к козырьку форменной фуражки, и дружный хор юношеских и девичьих голосов повторил вслед за ним.

Церемония закончилась. Ирина несколько минут стояла неподвижно, смотря на горящее в глубине темного камня имя, потом тяжело вздохнула и, проведя по поверхности плиты пальцами, остановила их напротив другого.

- Теперь вы снова вместе. Брат и сестра.

Скупая слеза прочертила серебристую дорожку по ее щеке и сорвалась вниз.

- Тетя Ир, идемте, глайдер ждет, - сказала Лаймалин, осторожно кладя руку на ее плечо. - Думаю вам лучше вернуться к Лиа.

- Да ты права, девочка моя, нельзя ее надолго оставлять одну. Дай мне еще минутку.

Лаймалин понимающе кивнула.

- Я подожду у выхода.

Ирина убрала руку с камня, провела ей по щеке, затем ее взгляд невольно скользнул по целой череде свежевыжженных имен и фамилий, выхватив одно.