Михаил Лапиков - Чепай

По итогам вдумчивого анализа общий уровень культурно-просветительской работы в санитарных постройках местного значения на четвёртый, определяющий, год третьей пятилетки был признан неудовлетворительным. Запросам Вашей Покорной — так уж наверняка. Оставалось только в последний раз содрогнуться от искреннего омерзения и двинуться в обратный путь.

Досыпать? Если бы!

До кровати Вашей Покорной добраться так и не удалось. Люди в форме успели раньше. Двое плечистых крепко сбитых дядек средних лет скучали в тесном коридоре. Вряд ли военные, но со вполне убедительными кобурами на поясе.

— Эй, девка, — начал один вполголоса. — Ты здешняя?

— Не, — совершенно искренний ответ успешно замаскировал растерянность. — А что случилось?

— Комендант особого поезда случился, — торопливо пояснил дядька. — Должен здесь через минуту с экипажем колосса знакомиться, а кругом ни души. Где они все? Не капитан, так хотя бы старлей какой-нибудь?

— Тётя Паша только что здесь была, — умение включать дурку, спасибо Хомяку и любимой семейке, Ваша Покорная освоила в совершенстве. — Она что, ушла куда-то?

— Да плевать на тётю! — не выдержал второй дядька. — Лаврентий Евграфович сюда придёт с минуты на минуту, с людьми, ты понимаешь, как он будет выглядеть, когда здесь никого?

— Наверное, смешно, — истерика дядьки Вашу Покорную немало забавляла, так что удержаться от подколки не вышло. — Или глупо, не знаю. Смотря как его те люди уважают.

— Да чего ты время на эту засранку черноногую теряешь, — с терпением его товарищу явно не повезло, — давай бегом!

— Засранку? — к сожалению, попытки гневно шипеть в спину заметно теряют в убедительности, так что с праведным негодованием пришлось немного повременить. До Вашей Покорной наконец-то дошли слова двух взмыленных ментов: сюда надвигался какой-то начальник и свита его верных прихлебателей. Шли явно за тем, чтобы увидеть героев — мужественного капитана боевого колосса и бравых старлеев, разумеется, по уши в знаках отличия. Вместо этого, даже в лучшем случае, им светила компания из помятого работой армейского завхоза из пыльного чулана и трёх колоритных оборванцев.

Лучшем для них.

А с точки зрения Вашей Покорной, для настолько дорогих гостей и как есть — более чем достаточно!

В других обстоятельствах, ментов, наверное, даже вышло бы пожалеть. Им-то начальство выбирать не приходится. Но, только не в этот раз. Прозвище Ваша Покорная всё меньше соответствовало моменту. Хотелось взять черенок от лопаты и…

Где-то здесь мысль, хоть и приятная, но явно несвоевременная и заканчивалась. Начиналась сугубая проза жизни: общение с комендантом поезда и чёртовой дюжиной его спутников и прихлебателей.

Та ещё компания.

Лысеющий дядька с корявой, будто топором вырубленной, мордой походил на обветренного трудягу, но, к сожалению, только походил. И дело вовсе не в дорогом по местным представлениям костюме, явно шитом на заказ, вовсе нет. Обрывка разговора с подчинёнными вполне хватило. Дядька всерьёз намеревался поздравить героический экипаж героев от имени партийного актива партии, конец цитаты.

Что ж, тем хуже для него.

Привлечь внимание оказалось не так уж и сложно. Нагретая тёплыми солнечными лучами ступня боевого колосса по ширине заметно превосходила капот оставшегося невесть где "Мерина" Вашей Покорной. Умение же лежать на всяких гладких поверхностях так, чтобы любой желающий мог в мельчайших подробностях оценить любой изгиб предложенного вниманию тела, вколачивается насмерть даже в обезьяну всего за несколько утомительных фотосессий.

Ваша Покорная не то чтобы произвела фурор, но гомон просто смолк. Лишь обалдело присвистнул один из ментов сопровождения. Ну что же, хоть кто-то в этой гоп-компании не потерял чувство юмора. За проверкой всех остальных дело не стало.

— Ты, что ли, будешь главный? — отрепетированное многими выступлениями плавное воздвижение навстречу зрителям из лежачего положения в стоячее повергло свиту в шок. Возможно, потому, что вовлекало работу почти всех мышц тела, начиналось движением груди навстречу зрителям, да и заканчивалось, чего уж там, не менее зрелищно. Повторять без тренировок не имеет смысла — как и любая другая показуха, движение совершенно неестественное и долго и муторно ставилось перед зеркалом в компании профильного специалиста. Но, каков эффект! Комендант поезда буквально на глазах приобрёл цвет хорошо проваренной свеклы.

— Женя, — Вашей Покорной осталось только представиться на добивание. — Женя Че. Будем знакомы!

— А, — первые звуки больше походили на малоразборчивое сипение, — где, э-э-э?

— Завхоз на вокзале, учитель возле поезда, куда сбежала пионерка — ни малейших понятий, — свита коменданта всё больше походила на актёров финальной сцены "Ревизора". — Героических военных, уж извини, сегодня не завезли, поздравительная речь отменяется. Впрочем, я принимаю скромные подарки и пожертвования. Начать можете с обуви.

Годы упорных тренировок, помимо всего прочего, дали Вашей Покорной возможность не только поднять грязную босую пятку на уровень человеческого роста, не особо теряя ни равновесия, ни достоинства, но и столь же непринуждённо продемонстрировать её всем желающим.

Лучше всего этот номер, конечно же, исполнять в мини-юбке, но здешней неизбалованной зрелищами публике и в шортиках сойдёт.

— Обувь, — шевеление грязными пальцами подействовало на зрителей не хуже, чем удав — на кролика. — Хотя бы сандалии. Одежда. Бритвенные принадлежности, мыло, зубные щётки. У нас, видите ли, из всего имущества — только эта вот самоходная баня. Хотите помочь — у вас есть уникальная возможность подтвердить благие намерения действием. От кобуры с пистолетом и патронов тоже не откажусь, неуютно тут у вас без оружия.

— Не положено! — хотел было рявкнуть комендант, не приходя в сознание, но всё же нашёл достаточно благоразумия, чтобы проглотить остаток гневной фразы и вовремя заткнуться.

— Что с поездом? — давить настолько ошарашенных собеседников получалось без малейшего труда. Отправить Хомяка съездить в магазин за продуктами, когда он того не хочет, и то сложнее.

— Заправляют, — ответил кто-то из не вполне утерявших дар связной речи приспешников коменданта. — Скоро выпустят.

— Хорошо, — на самом деле, не так уж и хорошо, но им про это знать не следовало. — На втором поезде семьи нашего экипажа. Хотите выбраться отсюда комфортно и относительно безопасно до того, как чьи-нибудь танки снова начнут занятия по стрелковой подготовке, слушайте меня очень внимательно…

Предложение, от которого невозможно отказаться. Классика вымогательства. Тем более, что вместо братков с автоматами предварительную обработку вполне успешно провела целая рота панцеров с автоматическими пушками.