Александр Протасов - Планировщик задач

– Не бзди! Усё идёт за планом.

Они прошли метров пятьдесят, в глубь тоннеля, ведущего от шлюза к админ боксам, и остановились.

– Мирон, Мирон, там кто-то есть.

– Только не дёргаться! Свои, – послышался голос с далека.

– Свои дома сидят и чай хлебают, – кинул в ответ Мирон.

– Да это я! Барабанов!

– Поняли мы, Толя! Поняли, что ты! А то давно бы уже дробью накормили.

К ним приближался охранник в полном боевом, и с протонной винтовкой на изготовке.

– Мирон, чего так долго? Мне ведь тоже возле шлюза светиться не охота, Обстановка то напряжённая: ждём спецназ.

– Немного задержались, ничего страшного.

– Мирон, ты деньги взял?

– Взял, взял, ты лучше давай веди, а деньги потом получишь, когда репортёрша будет у нас.

– Мы так не договаривались, Уговор был только провести через шлюз.

– С тобой, Барабан, никто и не договаривался, Если работаешь на меня, то делай что говорят, и будешь в шоколаде, Кстати, догадываешься, что тебе может быть если узнают, что ты нам коды передал, или за твоего товарища, которому ты палец отрезал? А где он сам. кстати? – Ха-ха-ха, – Давай веди! Деньги потом получишь, ты ведь знаешь: кредиты для меня ничего не значат.

– Следуйте за мной и не вздумайте разговаривать, Через пять минут будем возле бокса начальника.

– Нафига нам начальник?..

– Репортёрша у него, – сказал Барабанов, и было видно, что он сильно нервничает.

– Вот видишь, Анатолий, приятно с умным человек побеседовать, – и повернув голову к своим: – В наше время: умный – значит долгоживущий, – усмехнулся Мирон, и они взяли курс к боксу начальника.

Волков лично для себя, хотел, чтобы Вероника осталась, как можно дольше, но с другой стороны – вся эта напряжённая обстановка, и указ о чрезвычайном положении – был только один вариант: как можно скорей избавиться от этой пронырливой репортёрши.

– Через два часа «Голиаф» тебя заберёт: что там надо, собирайся, а то потом времени не будет, – сказал Волков.

– Вещи, какие там вещи: свитер на пол сумки и, всё остаётся здесь, ведь я только на денёк, два, и сразу обратно, Ты ещё не забыл, о нашем уговоре?!

Волков промолчал, чтобы она ничего не заподозрила, И тотчас сменил тему:

– Тогда предлагаю перекусить, дорога у тебя не близкая, и на голодный желудок.

– Я не против.

– Миша, сообрази нам покушать и бутылочку вина захвати, – передал Волков по рации, – Еда конечно, как ты уже поняла: одна консервация.

– Ничего страшного, я в еде не привередлива.

– Хорошо солдатам, отбыл вахту: и домой, на домашние харчи, а я здесь постоянно, – с грустью сказал Волков, – Знаешь, не на кого это хозяйство и оставить! Забыл когда последний раз в Тронплексе был, – ещё долго изливал душу начальник.

В бокс постучали, Волков нажал на пульте, чтобы открыть дверь, и сказал:

– Миша, давай заходи. заждались.

Дверь распахнулась и в кабинет ворвался Мирон, с помповым ружьём на перевес.

Протонные винтовки и другое вооружение полиции и военных, работает только при считывании прав доступа: ДНК занесено в специальную базу данных, и обновляется раз в неделю, Передатчик Грокхмана, который вросся во всё вооружении Федерации: каждые пять секунд отсылает свои координаты в спец отдел, при военно-космическом штабе, – и это только добавляет хлопот и делает всю мощь, сверхсовременного оружия, для бандитов: бесполезной.

– Смотри начальник, без шуток, а то оба ляжете!

Следом ввалился Баклан, толкая перед собой тележку с обедом.

– Повара, затаскивайте сюда, двери закрывай, – крикнул Твердохлебов и отпустил подзатыльник Охламону.

Мирон! Слышь! Давай деньги и я пойду: пока тихо, – без боязни перед Волковым, послышался голос Барабанова, И он твёрдо был уверен, что если начальник и репортёрша попали в руки Мирона, то они уже не жильцы, и особо об этом тревожиться не стоит.

– Сука, ты продажная! – гневно крикнул в его сторону Волков.

– Ты там гонор сбавь! Козлина полицейская! – выпалил Мирон, – Баклан, хорош жрать! Отдай товарищу долг! Мы его больше не смеем задерживать.

– Понял! Ван момент, – сказал тот и подошёл до охранника, – Хорошо поработал, Молодец!

И незаметно достав нож – вонзил его в печень Барабанова, а для надёжности ещё и прокрутил, Толя медленно сполз по стенке на пол.

– Обманули тебя родимый, Обманули, Кому легко! – улыбался Баклан вытирая нож об вильтоновые салфетки.

– Мирон, это твой конец, Через час здесь будет спецназ и вас всех распылят, и я об этом позабочусь в первую очередь.

После таких слов Мирон, молча, подошёл и саданул Волкова в глаз, да так, что тот потеряв равновесия – мигом очутился на полу.

– Ты, начальник, смотрю, герой. Лапшу будешь вешать своим собакам. Спецназа не будет не только через час, а даже и через два, и до его прилёта, попробуй ещё доживи. И если ты не в курсе, то скажу: мой билет от сюда уже оплачен, – и демонстративно достал нож, поднёс к бороде Вероники.

– Не трогай её, скотина! – крикнул Волков и попытался встать.

– Слышь, Валера, научи начальника добрым манерам, а то этот дядя плохо себя ведёт.

– Это я с удовольствием.

Баклан быстро подбежал до начальника и нанёс ему ударов восемь – своими массивными ботинками, Со рта Волкова полилась густая юшка крови.

– Ну что понял, как надо разговаривать? А если не понял, – и уже было замахнулся для очередного удара, как Твердохлебов, в повелительном тоне сказал: – Хватит! Он нам живой больше пригодиться, а сейчас лучше позабавимся с этой бабёнкой.

У Вероники от страха свело дыхание и глотая слова она тут же выпалила:

– За меня, Канал, Большие деньги, Я ценная, Пожалуйста, не трогайте меня!

– Барышня наверное уже уписалась от страха, – громко засмеялся Мирон, – Сейчас я это проверю, – сказал он обернувшись к своей банде, – Какие мы нежные, – и под одобрительные выкрики коллектива, полез рукой под её юбку; кореша подбивали его на решительные действия, и между собой завели спор: кто следующий.

Сердце у Вероники забилось будто у загнанного зайца и на её глазах появились слезы, которые быстро скатились по её румяным щёкам – закрыв глаза и прикусив нижнюю губу она ожидала самого наихудшего, что могло произойти с честной девушкой в обществе такой компании.

– Мирон, прошу тебя! Не трогай её, Что тебе надо я всё сделаю, – сказал с полу Волков и закашлял кровью.

– Охламон, помоги Баклану, а то что-то, начальник, не по теме разговорился.

– Щас заделаем!

Волков тотчас попал под град тяжёлых ботинок – удар в висок, металлической набойкой, от Охламона чёбота – выбил из него последнюю мысль о справедливости, Последующие пинки он уже не ощущал, потому что валялся без сознания, в луже крови, под столом своего бокса.