Макс Ливнев - Мустанг и Чика. Черновик.

— Сейчас в мире происходит разрядка напряженности, благодаря мудрой политике руководства нашей партии и лично Леонида Ильича. Так что, парень, войны не будет. Вам, молодым, надо засучивать рукава и готовиться к тому, чтобы стать на наше место строить коммунизм дальше, — вклинился в беседу историк.

— А проектную документацию предоставите? — вкрадчиво спросил я.

— В каком смысле? — не понял сути вопроса мой оппонент.

— Ну, любой прораб откажется строить здание, пока не будет предоставлен проект того, что предполагается возвести. А пока есть только общие контуры, расплывчатые обозначения цели, к которой идет наше общество. С другой стороны есть пословица: — «Если хочешь рассмешить Бога — расскажи ему о своих планах». Колумб пытался найти путь в Индию, и совершил величайшее открытие Америки. Ошибка стоила того, чтобы совершить ее.

— Вы, молодой человек, верите в Бога? — зачем-то поинтересовался историк.

— Как и в необъяснимость сути самой жизни на Земле, — витиевато ответил ему.

Историк начал активно мне не нравиться. Все выспрашивал про семью, про интересы, почему комсомольский значок не ношу. Очень удивился, узнав, что я еще пионер. Как выяснилось впоследствии, он являлся в этой школе парторгом. Глядя на него, захотелось рассказать анекдот: — «В школе учитель говорит детям, встать тем, кто считает себя дураком. Нависает тишина, через некоторое время встаёт Вовочка.

— Ты что, считаешь себя дураком?

— Нет, просто, неудобно как-то, что вы один стоите»!

Учителя засмеялись, только историк возмущенно высказался:

— Разве может советский учитель такое предложить детям?

Может, и еще раз может. Догонит и еще доложит. Спорить с ним предусмотрительно не решился. Тем более, что анекдотец так себе, не фонтан. Решил реабилитироваться другим анекдотом: — «Шум, доносящийся из соседнего класса, мешает учителю вести урок. Он заходит туда, хватает за ухо главного крикуна и уводит его в свой класс. По соседству становится тихо. Через некоторое время раздается робкий стук в дверь. Входит ученик из соседнего класса и говорит:

— Иван Петрович! Вы не могли бы вернуть нам нашего учителя»?

Снова смех, и снова историк заявляет:

— Глупо как-то. В одной школе работают и не удосужились познакомиться.

— Виктор Анисимович, вы сегодня что-то совсем без настроения, — мягко одернул его Марк Ефимович.

— Я только уточнить… Паренек очень интересный оказался, — стушевался идейный учитель.

Математик предложил сыграть в шахматы. Так как других досок не было, решено было сразиться в режиме «все против меня» на одной. Я сделал встречное предложение, заявив, что буду играть, не глядя на доску. Особого желания не было, но решил потешить горевших энтузиазмом мужичков. Была еще одна сторона медали, ко мне очень выгодно повернувшаяся. Пока учителя на другой половине комнаты толпились, переругиваясь, у доски, я злостно потравливал запасы пряников, уплетая их с чаем, на диване сидючи. Как и всякому нормальному пацану мне положено было быть сладкоежкой.

Разбил команду мозгляков в пух и прах, потому что у семи Наполеонов армия без управы. За четырнадцать ходов закруглился. Хотел уже распрощаться с ними, как появился директор с гитарой, за которой лично ходил.

— Как говорят: — «Если человек талантлив, то он талантлив во всем». Паша отлично исполнил песню на 23 февраля. Сыграй ее нам, пожалуйста! — предложил Марк Ефимыч.

Вижу по многим глазам, что ее уже все слышали. Если хорошие люди по-хорошему просят, то не имею права отказывать.

— Да, сильные слова, хоть и простые. Многие так и не дождались с войны отцов и братьев. Вечная им память! Спасибо тебе, парень! — искренне высказался кажется биолог после того, как прозвучали последние гитарные аккорды.

— А еще чего-нибудь исполни. Например, про птицу. Красивая песня очень, — попросил Марк Ефимыч.

— Птица сложна, так что сильно не ругайте, — пококетничал я.

Зря согласился. На обычной гитаре без экспрессии вышло как-то заупокойно.

Реабилитировался песней того же Никольского «Я сам из тех…». Она еще им не написана, но мужички вряд ли будут вникать в эти тонкости. Песня даже вполголоса прозвучала, как гимн души. Расчувствовавшиеся учителя захотели меня накормить в школьной столовой. Мне пришлось со смущением отказаться, потому что живот был забит пряниками под завязку. Попросил отложить это прекрасное дело на потом. Закончив с представлением, раскланялся, приняв из рук директора вместо цветов кулек с остатками пряничного изобилия. В целом, неплохая заявочка на выгодные условия учебы на новом месте.

В фойе дворца налетел на Дибич, которая тоже куда-то направлялась быстрой походкой.

— Паша, когда начнем наши занятия? — сразу взяла быка за рога хореограф.

— Да хоть сейчас, — выпалил я.

— Тогда пойдем.

Не знал, теперь буду знать, что в этом многопрофильном дворце также имелась комната с зеркалами, называемая в простонародье хореографической студией. Раздеваться не стал. Не в семейках же прыгать перед прекрасной дамой. Снял только джинсовую курточку и кроссовки. Зато Лидия вскоре явилась перед моими очами во всем великолепии обтягивающего трикотажного костюма. Мустанга понесло.

— Лидия Геннадиевна, не могли ли вы одеться менее вызывающе? — взмолился я.

Женщина улыбнулась и согласилась:

— Конечно, Паша. Извини, как-то не подумала. Можешь обращаться ко мне просто Лида, хотя бы потому что я — твоя ученица.

Вот платье очень кстати. Тем более, что ниже пояса мы сегодня ничего делать не будем. Люблю послушных девочек. Начали с электрик-буги. Элемент «волну» она взяла с ходу. Будто эти движения она раньше изучала. С коброй и поворотами пришлось повозиться. А еще всякие кручения, или роллы рук и ног. Показал, как из этих элементов сплетается каскад движений. Стиль очень насыщен, но первые успехи ученицы позволяют надеяться на быстрое освоение. По виду и настроению было понятно, что это все ей нравится. Пришлось прервать урок, потому что меня ожидали конкурсанты.

Теперь меня отловил пожилой крепыш с энергичным лицом.

— Павел, постой! Я назначен в ваш ансамбль руководителем. Меня зовут Валерий Михайлович Поздняков. Есть одно дельце, которое не терпит отлагательств. Нужно принять в коллектив двух человечков, весьма неплохо владеющих музыкальными инструментами. Николай Михайлович не настаивает, но просит, — без разогрева выдал информацию мужчина.

Вот так в лоб. Мной овладело холодное бешенство, через которое я продрался широкой улыбкой и логичным предложением:

— Я то здесь причем? Если вы — руководитель, то и принимайте.

Поймал полный недоумения взгляд. Впрочем, мне некогда политесы разводить.