Денис Грушевский - Добро с кулаками

Неужели же я сошёл с ума, размышлял Дорохов. Как же такое может быть… А может, так и надо? Быть может поделом мне окаянному? Ведь что я за личность, если подумать в целом. Ничтожная личность и только. Гадкая даже, наверное. Толку с меня как с козла молока. Эх, пропал, пропал! Ну и ладно, и поделом мне. Всё-всё-всё заслужил, гад я окаянный.

Придя к такому умозаключению Аркадий, Афанасьевич немного успокоился. Перестал дёргаться и предвзято по старинке смотреть на окружающих его геологов будто царь на халдеев и потихоньку начал принимать участие в жизни лагеря. Как-то за разбором палатки его застал бригадир Иван Васильевич тот самый преклонного возраста работяга допрашивавший зам министра в числе первых.

— Во, вот это другое дело. Давно бы так. Смотрю, надоело дармоедничать. Ну что ж похвально. Между прочим, по штату ты не числишься и пайка на тебя не предусмотрено. Так что работай как все, — протрубил старик и тут же задумчиво по-отечески добавил, — в костюмчике, однако не с руки в тайге. Надо бы что-нибудь сообразить.

Всем лагерем сообразили Дорохову новый таёжный прикид, состоявший целиком из самых ненужных вещей работяг, которые и выбросить то было не жалко, да к тому же ещё и разного размера. Дорохов долго упирался. Заявлял, что ему и так хорошо, но всё же уступил. В костюме и впрямь было совсем неудобно, да к тому же костюм этот уже начал превращаться в грязные лохмотья. И вот утром перед планёркой перед всеми предстал новый Аркадий Афанасьевич, разительно не похожий на прежнего. Так сказать обновлено-таёжный. Делать Дорохов не умел ничего полезного, а посему назначен был опять-таки заместителем, но только уже не министра, а электрика лагеря. То есть по-простому — принеси-подай. По упрямому своему нежеланию рассказать правду кто он и откуда тут взялся, так его и прозвали по старой должности. Раз зам министра получай. Дали Аркадию Афанасьевичу громкую кличку Чубайс, по фамилии некогда печально знаменитого министра энергетики. Теперь если в сырую дождливую погоду плохо разгорался костёр — Чубайс получал выговор. Если электрик не успевал протянуть линию, следовал выговор с предупреждением. А уж если не приведи Господи, в туалете перегорала лампочка и вовремя не была заменена — Чубайс на обед лишался второго и компота. Попытки связаться с миром Аркадий Афанасьевич прекратил. Кому я там нужен, размышлял он, а главное зачем. Всё более и более втягивался он в жизнь коммуны. Каждый день он всё более удивлялся и радовался окружающей его природе, простоте людей, окружавших его. И кличка Чубайс более не казалась обидной. Ну что же Чубайс так Чубайс, в конце концов, это не конец света. С заиканием также Аркадий Афанасьевич как-то начал смиряться, обозначив его для себя как кару Божью. Побывал Дорохов и на охоте. Посадили его на солонец и бросили. Адреналину хапнул Чубайс тройную порцию на такой охоте, но в целом остался доволен, хотя никого и не добыл.

— Слава Богу, са-са-са-самого не до-до-до-добыли, — с волнением делился впечатлениями после охоты зам министра, выжимая насквозь мокрую от пота майку.

— А Чубайс то наш преображается! Глядишь, и в карты научится играть, — судачили между собой геологи.

— Что карты, пора его за руль вездехода ставить. Пусть учится помаленьку, — задумчиво бухтел бригадир старик.

— Ага, ставь! Он тебя прямиком к залежам нефти и газа и привезёт, — хохотал на это электрик. — Он запуск электрического газогенератора неделю осваивал, а ты про вездеход толкуешь. Спасибо за помощника нечего сказать! Пару раз чуть не прибило.

— Пускай лучше клубнику да грибы собирает рядом со стоянкой! На самый крайний случай рыбу удит, — веселились работяги.

— Ну что вы за народ такой?! Живёте в лесу — молитесь колесу! Ведь видно человек старается. Так вместо подтрунивания взяли бы да подсобили, — строго парировал бригадир.

— Будем стараться дорогой товарищ Джабраил! — дружно хором ответили бригадники.

Иногда, не очень часто, но всё же, мучили Аркадия Афанасьевича сны из прежней жизни. Так, например, как-то встречал он тестя с тёщей в новеньком гостевом домике в Переделкино. Проведя родню по многочисленным роскошно уставленным и декорированным комнатам, показав несколько впечатляющих ванных комнат, бассейн, сауну, пару джакузи, а также пару кухонь одну для прислуги другую для гостей, Аркадий Афанасьевич довольно потирая руки, не без гордости спросил у тестя:

— Ну как вам пап? Сам принимал участие в разработке проекта на всех стадиях. Вы еще, кстати, камин на втором этаже не видели. Прелесть, а не камин! Итальянский мастер самолично ваял. Будет вам теперь, где с Зинаидой Петровной отдохнуть по-человечески.

На что тесть, по-доброму жмурясь, благосклонно отвечал генеральским баритоном:

— Молоток Аркаша! Наш человек! Умеешь воровать и взятки брать по-тихому, неприметно. Не прогадал я, двенадцать лет назад выдавая за тебя дочь. Однако ещё много-много не своровано! Еще более не взято! Так что трудись дорогой мой зять. Трудись не покладая рук на благо родины, как я трудился и твой отец, и деды наши.

Не осталась в долгу и тёща.

— Ну чего ты брешешь старый, напраслину возводишь на зятя-то. Не слушай его Аркаша! Сам же знаешь язык у него без костей, от чего все всегда страдают. Не ворует Аркаша совсем, а подбирает то, что плохо лежит. И не взятки собирает вовсе, а то люди деловые благодарят его, чем могут за сердце доброе, за умение бизнес вести, за работоспособность стахановскую да хватку предпринимательскую. Домик Аркаша просто чудо! Дай Бог тебе здоровья к следующей весне вертолётную площадку как ты хотел справить. Уж больно на старости лет полетать охота.

— Полетаем Зинаида Петровна, ещё как полетаем! Первыми в Переделкино взлетим! Пускай завидуют холопы! — отвечал любимый зять.

Правильно! Абсолютно правильно! Пускай серое большинство работает, чтобы, такие как мы, жили! — подтвердил весёлый тесть.

И в приподнятом настроении всё дружное семейство спускается вниз во двор в беседку отведать весеннего плова с долмой приготовленного тут же на улице в казане не каким-нибудь проходимцем, а самим Хакимом Ганиевым. Но вместо весеннего плова и Хакима Ганиева на террасу неожиданно приземляется автоматчик на парашюте.

— Удачи тебе сынок! Мы люди штатские, нам эта возня совсем ни к чему! Дальше ты как-нибудь сам! — сказав это, тесть с тёщей предательски исчезли, оставляя любимого зятя один на один с весьма серьёзной угрозой и опасностью.

Тра-та-та! Ударила автоматная очередь прямо в сторону Аркадия Афанасьевича. Аркадий Афанасьевич зажмурился на секунду, но пули не взорвали грудную клетку, ни одна пуля не поразила сердце, не прошила лёгкие и печень. Неужели промазал, подумалось Аркадию Афанасьевичу. Ан нет! Сразу же после первой очереди к Аркадию Афанасьевичу непонятно откуда подлетело зеркальце и показало плоды вражеской стрельбы. Каждая пуля оставила по себе на мягко выбритом, ухоженном лице зам министра то огромный прыщ, то бородавку или же угрюмый чирей. Тем временем автоматчик разобрался с заклинившим затвором и снова взял Аркадия Афанасьевича на мушку. Затрещала вторая очередь, изрядно добавив прыщей и бородавок, на молочно-белом личике зам министра. Аркадий Афанасьевич не выдержал и заплакал. Спасенье почему-то увиделось в камине гостевого домика. Туда весь зарёванный Аркадий Афанасьевич и ринулся было прятаться.