Аркадий Рэм - Космос нараспашку (СИ)

В ближайшей стене прямо посреди светящихся экранов распахнулось портальное окно в рост человека. Псионики покинули переговорную в полном молчании. Станислав только успел прощально кивнуть озадаченной Комиссии.

К слову, при переходе заметил, что края портала чуть-чуть подрагивали.

«Влад всё-таки нервничает?» — подумалось Коменданту.

«Эм… нет. Это не Влад создал проход», — сообразил Комендант, разглядывая в углу комнаты юридической конторы, где они оказались, поникшего Володю Мелеха.

Парень сидел, ссутулившись, в небольшом кресле и устало тёр виски. На стоявшем рядом микроскопическом журнальном столике лежала открытая коробка шоколадных конфет, серьёзно опустошённая. Володя тоннами поглощал шоколад, когда шли такие энергетические траты с телепортами.

Но сегодня заслужил! Насколько знал Стас, строить телепорт-проёмы никто не умел, кроме Оператора. Вот теперь и Мелех может… Делает успехи парень.

Но вот чего не знал Комендант, так это какого чёрта творит Старший псионик?

— Влад, зачем так грубо, а? Это нерационально, как ты любишь говорить, — мрачно произнёс Комендант в спину беседующего с юристами Стечко. — Нам с этими людьми ещё работать и работать. Стоит ли их настраивать против себя?

На его реплику Оператор обернулся и с холодным выражением лица ответил:

— Очень много пустопорожней болтовни. Вы, люди, обожаете все эти расшаркивания, многомудрые беседы ни о чём. У нас мало времени, чтобы убивать его так бездарно.

— Формулировки, Владик, формулировки, — попенял ему Сергей Викторович, покачивая седой головой. — Вот об этом говорит Стас. Можно же всё это преподносить мягче и вежливее. Ты можешь разрушить все договорённости, если будешь хамить представителям власти.

— Эти договорённости в первую очередь нужны им, — отрезал Оператор. — Не дуйте на воду. По большому счету, мы им делаем одолжение, что вообще о чём-то договариваемся и помогаем. Все их обиды и фырканья нас уже мало касаются.

— А как же Иультин? — спросил Стас.

— Напомню, что на нём свет клином не сошёлся. Как и на России в целом. Есть предложения и от других стран… Так! Все готовы? На Земле у кого-то ещё есть дела или возвращаемся на Луну? Владимир, ты уже в состоянии телепортировать нас домой?

— Ага, конечно, — с сарказмом произнёс парень, — Ты же знаешь, что нет. Такой километраж пока не тяну.

— Это плохо, — констатировал Оператор. — Надо сменить комплекс тренировок. И больше заниматься.

Владимир только закатил глаза.

Стечко обвёл взглядом комнату, и через секунду она опустела с лёгким хлопком. Ему теперь не обязательно касаться людей, чтобы телепортировать.

Алина уже давно взяла за правило не реагировать на звонки в дверь — знакомые или курьеры предупреждают о появлении заранее, а больше ей никто дома не нужен. Это правило древнее, чем сама Москва. Потому на первую раскатистую трель она только вздрогнула, расплескав кофе на цветастую скатёрку кухонного стола, и выругалась себе под нос.

Но встать даже не подумала — продолжила методично проматывать на линзах подборку рабочих материалов.

Звонок вновь яростно задребезжал. Да так настырно, словно пожар где-то случился. Какой-то придурок жал и жал на кнопку без пауз.

— Ну вот что за гадство? — горько спросила девушка у джезвы, с кряхтением вставая. — У соседей что-то стряслось?

Подойдя к двери, прислушалась к эмофону звонившего. Делала это пока ещё неуверенно — не совсем хорошо овладела даром, но тренировалась постоянно.

Глубокая тёмная тоска вперемешку с уязвлённой гордостью. Боль и обида на весь мир. За дверью стоял… «Бомж, что ли?» — спросила сама себя Алина и уже вслух громко сказала:

— Да? Что вы хотели?

— Алина, уделите мне пять минут, прошу, — отозвался глухой голос из-за двери. — Я не причиню вам вреда, не бойтесь, пожалуйста. Да и охраны вокруг вас довольно много. Я еле-еле прошёл.

Девушка глубже вслушалась в эмоции мужчины и не обнаружил ни грамма фальши в словах. Он совершенно не желал ничего плохого, но это ничего не значило. Многие хорошие актёры великолепно управляли эмоциональным фоном. Но что-то подсказывало ей, что вряд ли за дверью кто-то опасный. Раньше он, скорее всего, таким был, но сейчас это просто сломанный человек.

«Будем надеяться, что, если чего случится, то Влад быстро отреагирует на настоящую опасность», — подумала Алина, и, удивляясь собственной глупости, открыла дверь.

Внутрь даже не зашёл, а проскользнул тощий молодой человек, лет тридцати на вид. Точнее, измождённый, словно наркоман. Одет совершенно простенько для Москвы, похоже, будто только-только сошёл с магнитки из какой-нибудь Самары. Но вот белоснежная грива с длинными дредами как бы намекала, что не всё так просто.

— Здравствуйте, Алина, — тихо проговорил парень и обессиленно опустился на банкетку у двери. — Меня зовут Юджин. Вы могли обо мне слышать.

— Ещё бы не слышала, — хмыкнула девушка, запирая дверь. — Вы во всех учебниках псиоников фигурируете как главный злодей, агент Конклава. Неужели я ещё и Ватикану понадобилась? Тогда вы зря приехали… У меня ментальный блок от Оператора. Вообще бесполезная, учтите. Чай будете?

Когда устроились на кухне, Юджин признался, отхлёбывая из большой кружки сладкий чай:

— После провала операции в Куюмбе, потери способностей и нескольких месяцев общения с парнями из российских спецслужб, дома меня не ждут. Никому я там не нужен — прислали уведомление об отставке, и всё. Повезло, что я из среднего офицерского состава и нас таких много было. Руководство же наше с тех пор никто и не видел в живых…

— Мне вам посочувствовать? — язвительно спросила Алина, выкладывая в вазу домашнее печенье, и подталкивая посудину к гостю. — Не глотайте пустой чай.

— Да бог с вами, — горько отмахнулся парень. — Это жизнь. Да, я теперь как инвалид, совершенно бесполезен. Они поступили разумно.

Но в эмофоне звучало совсем иное — Юджин был просто в бешенстве от поступка своего руководства. Клубящаяся чёрным обида пронизывала каждую клеточку бывшего псионика. Но из-под этого вихря чуть-чуть проглядывали росточки слабой надежды.

«На что он надеется, интересно?»

Алина одёрнула себя, оторвавшись от созерцания эмокартинки парня, пропуская мимо ушей его слова. «Что я пропустила? А, ничего важного».

— И при первой возможности сбежал от них. Решили депортировать в Германию, но охраняли так себе, спустя рукава. Потому сдёрнул…

— От кого, говорите, сбежали? — переспросила девушка. Но на самом деле ей это было совсем неинтересно.

— От полиции, — повторил визитёр, отправляя в рот печенье.

Руки у конклавовца мелко дрожали. Плохо выглядит, если честно, — явно несколько дней не брился, дреды стянуты сзади головы бухгалтерской резинкой. Совсем не такой, каким помнила его Алина по инфопакету Центра.