Лесия Корнуолл - На этот раз – да!

– Тогда свяжите ваши руки, – приказал сказитель.

Достав платок Меган, Кит соорудил из него свободный узел, надел его себе на запястье и протянул руку девушке.

Меган вложила свою ладонь в его руку, Кит сомкнул пальцы вокруг ее маленькой ладошки – ледяной, невзирая на жару, – и его ударило словно молнией. Меган подняла на него глаза, а Кит затянул платок. Дункан набросил на их связанные руки край своего пледа:

– Скажите нужные слова!

– Какие слова? – изумленно спросил Кит.

Старик сурово сверкнул глазами:

– Твое имя, ее имя и обет, который вы даете! Девочка, покажи ему, как надо, ну?

Меган сглотнула и вновь зарделась:

– Я, Меган Катриона Макнаб, обещаю оставаться с тобой в течение одного года и еще одного дня… этого довольно?

Дункан почесал в затылке:

– Что ж, это не так чтоб уж очень романтично, но… ладно, этого довольно. – И повернулся к Киту: – А теперь ты скажи то же самое.

– Я, Кристофер Натаниэль Александр Линвуд, граф Россингтон, обещаю оставаться с тобой в течение года и еще одного дня.

Воздух будто сгустился и застыл. Старик не сводил глаз с Кита.

– Ты сказал «Линвуд»?

Кит кивнул:

– Это моя наследственная фамилия.

Старик вновь словно заглянул к нему в душу.

– Стало быть, началось , – пробормотал он. – Уж не думал, что я до этого доживу…

– Что все это значит? – спросила Меган.

Дункан взглянул на нее:

– Это значит, что дело сделано.

– Но ты сказал «началось»…

– Ну да, я так сказал. – Старец вновь посмотрел на Кита. – Я уже глубокий старик, девочка. Ты как-то пришла ко мне и попросила рассказать тебе сказку. Но ты сочинишь свою собственную, и вот сегодня сказке положено начало: кто знает, чем и когда она закончится?

Старик выудил из заплечного мешка видавшую виды чарку – когда-то роскошная, вырезанная из цельного рога и инкрустированная серебром, теперь она потрескалась, а серебро почти все облупилось. Плеснув в нее виски, Дункан протянул чарку Киту. Отхлебнув, молодой человек почувствовал, что в горле у него забушевал пожар, затем огонь распространился по всему телу, а дыхание прервалось – и он мог лишь наблюдать, как Меган делает глоток из чарки, неотрывно глядя ему в глаза.

– А теперь целуй ее! – приказал Дункан.

Кит заколебался, а Меган изумленно глядела на него, снова мучительно заливаясь краской.

– Ну же! – торопил Дункан. – Не могу же я с вами возиться до заката дня!

Кит подался к девушке, обнял ее за талию, притянул ближе… Страх в ее глазах боролся с каким-то иным чувством, Меган опустила ресницы, и их губы встретились. Кит ощутил теплоту ее дыхания и нежность губ… а еще вкус виски. Сердце его снова словно обожгло огнем, он прижал к себе девушку и поцеловал уже куда более уверенно. А она, привстав на цыпочки, прильнула к нему и ответила на поцелуй.

– Ну вот, теперь достаточно, – вмешался Дункан.

Кит не хотел прерывать поцелуй, но инстинктивно отпрянул и изумленно воззрился на старика.

– У меня нет при себе метлы, только посох. Но и он сойдет…

Дункан положил на землю узловатую палку длиной футов пять. Рукоятка посоха была до блеска отполирована за долгие годы ладонью владельца, а другой конец – черен от дорожной грязи.

Руки их были все еще соединены. Кит улыбнулся:

– Готова?

Меган кивнула, улыбаясь в ответ. Ее щеки и губы раскраснелись от поцелуя. Глаза сверкали как звезды. Граф досчитал до трех, и они прыгнули…

На счастье или на беду, теперь они связаны. И свободны.

– Меган Макнаб! Что ты делаешь? – раздался леденящий душу вопль.

Меган обернулась и увидела свою мать. Та взирала на дочь в ужасе. Глаза вдовствующей графини едва не вылезали из орбит, и Меган испугалась, как бы они не выскочили вовсе и не покатились в дорожную пыль… Подле Деворгиллы стоял лорд Мерридью, испепеляя Кита взглядом. Он похож был сейчас на пса, готового ввязаться в драку, – верхняя губа его приподнялась, обнажив зубы. Он даже издал звук, похожий на рычание, – и Меган мертвой хваткой вцепилась в руку Кита.

– Мы… то есть лорд Россингтон и я… Мы совершили обряд скрепления рук и заключили союз на год и один день! – выпалила она.

Лицо Деворгиллы от гнева сделалось темно-пурпурным. Она цепко схватила дочь за руку – так, что острые ногти впились в кожу Меган.

– Ничего подобного, юная леди! Ты этого не сделаешь! Прекрати молоть чушь и сейчас же возвращайся в Дандрамми!

Дункан властным жестом воздел морщинистую руку:

– Больше никаких «ты этого не сделаешь», миссис! Дело сделано. Я сам совершил над ними обряд. Он так хотел, она так хотела, и…

– Заткнись! – взревела Деворгилла. Дункан отпрянул, а графиня повернулась к Мерридью: – Этот идиотский обряд не имеет никакой силы, милорд. Просто древнее суеверие, дурацкие игрища диких горцев, на смех курам и малым детям!

Мерридью же не сводил пылающих глаз с Кита:

– Леди Маргарет всего лишь невинное дитя, графиня. Но не Россингтон! Я видел, как они целовались!

– Оба они достаточно взрослые, и обряд совершен по обоюдному согласию, – сказал Дункан.

Тут гнев Деворгиллы обрушился на Кита:

– Как вы посмели, милорд? Разве так надлежит вести себя английскому джентльмену? Похитить добронравную графскую дочь и обращаться с ней, как с рыночной шлюхой на ярмарке?

– Это омерзительно, Россингтон, – встрял Мерридью. – Ваш брат никогда не позволил бы себе подобного!

Меган ощутила, как напрягся Кит.

– Я не мой брат, Мерридью, – тихо произнес он, крепко сжав руку девушки.

– Мама, я пыталась объяснить тебе, что не хочу замуж за лорда Мерридью, но ты наотрез отказывалась слушать! И вот я попросила Кита… лорда Россингтона…

– Он из рода Линвудов, – улыбнулся Дункан. – Он Линвуд! Я и не думал, что доживу до того, как замкнется этот круг, но дожил! Наконец-то это случилось! Так как ты его называешь, девочка? – спросил он у Меган, однако та испуганно смотрела, как сквозь толпу протискивается Джейн Паркхилл собственной персоной.

– Россингтон? Леди Маргарет? – Джейн заметила, как крепко они держатся за руки, и ее улыбка тотчас увяла. – Что здесь происходит?

– Эти двое соединились, – сказал Дункан, однако никто его не услышал.

– Как вы посмели? – орала Деворгилла. – Вы отказались жениться на моей дочери, а теперь… вот это?

Вдовствующая графиня шагнула к Россингтону и угостила его увесистой оплеухой. Голова Кита мотнулась, а губа окрасилась кровью.

– Мерзавец! – заорал Мерридью и без всякого преду-предупрежденияударил противника кулаком в челюсть.

– Так они поженились? – раздался душераздирающий визг Джейн Паркхилл. Она вытянула шею, словно гусыня: – Поженились? – Барышня подступила к Меган с явным намерением расцарапать ей лицо, однако брат удержал разъяренную сестрицу: – Она же говорила, что не желает за него замуж! О, Эдвард! – завыла она.