Лесия Корнуолл - На этот раз – да!

– Видите ли, мистер Фрейзер весьма… м-м-м… настоятельно рекомендовал вам покинуть его гостиницу.

– Что, и гостиница пострадала? – страдальчески поморщился Кит.

Лесли кивнул:

– Боюсь, что так, милорд. Деревенские драчуны после побоища прикончили все его запасы бренди и французских вин. К величайшему счастью, леди Элеанор была настолько великодушна, что предложила нам приют здесь, поскольку теперь вы…

– Ее доброта просто не знает границ, – издевательски хмыкнул Кит.

– Уверяю вас, ее светлость и вправду очень добра. Я взял на себя смелость перевезти все ваши пожитки, да и свои заодно. Мне это показалось допустимым… в данных обстоятельствах. Так вы теперь женаты, милорд? На самом деле? Я слышал, конечно, об этих шотландских «венчаниях вокруг наковальни» и тому подобном, но никогда не мог вообразить…

– Нет, я не женат, Лесли, – отрезал Кит. – И не смеши меня!

Лесли наморщил лоб:

– Однако леди Элеанор, похоже, полагает… – Он сглотнул. – Так мне снова собирать багаж, милорд?

Кит взглянул на готовый закипеть чайник, стоящий на плите. Комната была в деревенском стиле, но весьма уютная и к тому же куда более просторная, чем в его хижине. Да и трудно было представить Лесли, устраивающего себе жилье на чердаке. Кит посмотрел на ванну – соблазнительные струйки пара, поднимавшиеся от воды, манили его. А на спинке стула уже лежала чистая одежда… Не выйдет же он к ужину в таком виде, в самом-то деле? И Кит принялся расстегивать пуговки сорочки.

– Я приму ванну и поужинаю, но потом вернусь к себе в долину и переночую там. Это ясно?

– Совершенно ясно, сэр, – с каменным лицом ответил камердинер, однако Киту показалось, что Лесли понимает куда больше. Пожалуй, больше, нежели он сам…

Граф с наслаждением залез в горячую воду и погрузился в размышления. Элеанор явно волновала внешняя сторона этого «брака»: ведь если бы багаж Кита и его камердинер оставались в деревенской гостинице, это не прошло бы незамеченным, в деревне начались бы кривотолки. Все стали бы гадать, женат ли он на Меган Макнаб по-настоящему или все это обман. Впрочем, кто бы что ни говорил, а Кит теперь женат на ней и будет женат еще целых триста шестьдесят четыре дня…

Он принялся намыливать ноющие от работы мышцы – и комната вдруг наполнилась ароматом вереска. Это был запах Меган… а еще вдруг запахло ветром, запутавшимся в ее волосах, и еще немного солнцем. Кит поднес кусочек мыла к носу, принюхался – и словно увидел ее, стоящую на холме… Вот она заслоняет ладонью глаза от солнца, улыбается ему…

– Где ты взял это мыло? – спросил он у Лесли.

– Леди Элеанор была так любезна, что лично принесла его. Она также приказала постелить для вас постель и предоставить вам еще кое-какие мелочи для вашего комфорта.

– Какие еще мелочи? – насупился Кит, сурово глядя на камердинера сквозь мыльную пену на лице.

– Огромный роскошный плед, милорд. Полагаю, цветов клана Макинтош. Такие весьма популярны в здешнем краю, а клозетная горничная заверила меня, что в пледе весьма удобно гулять в горах.

– Плед? – Кит едва не захлебнулся, но проворный Лесли уже подливал в остывающую воду кипяток из чайника, потом набрал воды в кувшин и принялся лить хозяину на макушку.

«…Клозетная горничная?»… Боже праведный! Что стряслось с добропорядочным английским камердинером Джозаей Лесли?

– Не желаете ли примерить килт, милорд? – спросил Лесли, когда Кит уже вытирался. Это уже ни в какие ворота не лезло!

– Разумеется, не желаю! Я оденусь к ужину как обычно, – зарычал Кит, хватаясь за свою льняную сорочку, пошитую знаменитым лондонским портным, с вышитыми на манжетах монограммами и гербом – такую благопристойную, привычную, такую английскую…

Киту почудилось вдруг, что на невозмутимом лице Лесли мелькнула тень сожаления, но он предпочел не обращать внимания на причуды камердинера. Одевшись так, как подобает английскому джентльмену, Кит отправился вниз, в столовую.

Столовая оказалась настолько необычной, что Кит замер в дверях. Оштукатуренные стены из края в край были увешаны роскошными оленьими рогами и прочими охотничьими трофеями, потолки были сводчатые; и все это вместе делало комнату похожей на пещеру с проросшими внутрь мощными древесными корнями или нору некоего мифического существа, дикого и опасного. Стол, однако, оказался вполне обыкновенным, застеленным белоснежной скатертью и уставленным тончайшим фарфором и серебром. Ужин был сервирован на двоих. Пламя свечей плясало на кончиках оленьих рогов, на грубых темных потолочных балках и в стеклянных глазах чучела дикого кота, стоявшего на буфете. Под ногами у Кита легонько поскрипывали половицы. Столовая выглядела очень по-шотландски, словно обиталище грубоватого и властного горного лэрда, плоть от плоти здешних долин и озер. Здешний хозяин явно выходил на ужин в килте… Кит нервно оправил манжеты, украшенные монограммами, вдруг почувствовав себя разодетым не ко времени и не к месту.

– Добрый вечер.

Обернувшись, он увидел в дверях Меган. Она надела элегантное платье из кораллового муслина, а темные волосы уложила в высокую прическу. Выглядела девушка совершенно по-английски, как и сам граф. Она указала ему на кресло, стоящее подле стола, тяжелое, резное, ножки и подлокотники которого были сделаны из огромных оленьих рогов.

– Не желаешь ли присесть? Джинни готова подать ужин.

Кит галантно усадил даму на стул справа от кресла – этот стул был обыкновенный, из отполированного до блеска красного дерева, с элегантно изогнутыми ножками.

– Пища у нас сегодня простая: жареное мясо ягненка с картошкой… то есть, прости, с картофелем. – Меган покраснела и смущенно улыбнулась.

– Звучит восхитительно, – признался Кит.

Угощение и в самом деле оказалось на диво вкусным. Впрочем, возможно, граф просто зверски проголодался, весь день проработав на свежем воздухе. Покончив с изрядной порцией, он позволил Джинни вновь наполнить его тарелку – Кит не помнил, когда в последний раз ел с таким наслаждением.

– А что бы ты ел на ужин, если бы остался у себя, в долине? – поинтересовалась Меган.

– Наверное, то, что осталось от завтрака… Или поймал бы рыбку и изжарил на костре. Сознаюсь честно: наша сегодняшняя трапеза выглядит куда более… цивилизованно.

…Не говоря уже о том, что он с самого детства не жарил рыбу. Тогда они с братьями ее так и не дожарили, а еще у Кита остался на память шрам на подушечке большого пальца…

– У цивилизации, разумеется, есть свои плюсы, – сказала девушка. – Уверена, принять горячую ванну куда приятнее, чем плескаться в холодном озере… – Вдруг ореховые глаза ее наполнились ужасом, и она прижала ладонь ко рту: – Ой… я, кажется, сболтнула лишнего!