Александр Зорич - Последний Аватар (фрагмент)

Анекдота он не запомнил - слова, доносящиеся из речевого синтезатора, казались чем-то совершенно нереальным, бессмысленным, нечеловеческим.

Он не понимал, что же произошло. Почему он выжил в Утгарде? Почему вернулся? Почему помнит так много? Почему на капсуле не горит роковой знак УС, "убийство до смерти", или хотя бы "временное убийство"? И куда, в конце концов, подевался этот весельчак Локи, его Тень, его папа (при этом воспоминании Августина передернуло - папаша, вглюченный ему в голову глючным Утгардом, был удивительно похож на его настоящего отца, Бориса Михайловича Деппа) и персонаж еще полутора десятков виртуальных миражей, которые запомнились не так отчетливо? Вопросов было больше, чем волос на лобке Сэми, и последняя метафора немного приободрила уставшего душой и телом Августина.

Показно кряхтя, он приподнялся на локте и осмотрелся, привыкая к привычному миру, сотворенному Богом из Логоса, протонов и электрино, а не господином Олафом Триггвассоном из американских комиксов, нейронных импульсов и нанокомпьютерных технологий. Собственно, привыкать было не к чему - за окнами была глухая ночь, в комнате тоже стояла непроглядная тьма. Августин вполголоса выругался - громче было бы очень болезненно для его бедной головы - почему, почему в десять часов теплым июньским вечером в центре Москвы так темно, почему в окно не бьют огни большого города?

Ответом ему послужило глухое утробное ворчание. И в этом ворчании что-то было не так.

- Сэр Томас? - спросил он у темноты несколько более настороженно, чем обычно хозяин обращается к своему псу, пусть даже такому внушительному, как ньюфаундленд.

Темнота ответила леденящим душу воем, какой может издавать только очень голодное, истосковавшееся по пище существо. И это существо тосковало явно не по травке. Августин почувствовал, как дрожит и расползается раскисший папирус реальности под первыми же прикосновениями цепких пальцев критического сознания. Он похлопал себя по бокам и ощутил грубую ткань английского походного костюма - базовой одежды морфа "Робин Гуд". Ага. "Ага", - мысленно повторил он только для того, чтобы не заорать благим матом, как до смерти перепуганный ребенок.

Августин быстро вскочил на ноги, выхватил из колчана стрелу, привычным движением сдернул с плеча лук и выстрелил в темноту на слух. Раздался разъяренный рев, темноту разорвала яркая вспышка и в ее свете Августин увидел человекоподобный силуэт, скорчившийся от боли. В том, что это Локи, Августин без всяких там здравых размышлений не сомневался ни секунды и удивлялся, почему тот позволил ему до сих пор оставаться живым. Он достал еще одну стрелу в решимости до конца защищать свою виртуальную жизнь и - не дай бог - реальный рассудок.

- Упрямый ты фараон, твою мать! - к своему величайшему удивлению услышал Августин весьма миролюбивое замечание Локи. - Я тебе только что жизнь спас, а ты мне за это третий глаз выбил. Гляди!

Под потолком комнаты вспыхнула и заколыхалась яркая зеленая медуза, "светляк" из стандартного магического комплекта аватаров класса Джирджис.

В зеленых сполохах Августин увидел, что помещение, в котором он находится, не имеет ничего общего с его московской квартирой, но это его не удивило. Он был поражен совсем другим. На полу, у ног Локи, во лбу которого еще подрагивало оперение его йоменской стрелы, медленно растворялась уничтоженная до смерти субстанция. Выглядела она настолько необычно, что Августин подмигнул в ее сторону, по привычке посылая запрос в полицейскую базу данных по аватарам и морфам. Будь они в Митгарде, Голос Неба тотчас же сообщил бы ему всю необходимую информацию. Но в Утгарде Голоса Неба не услышишь, разве только здесь есть иное Небо и иной Голос.

- Можешь мигать хоть до выключения, - язвительно заметил Локи, - все равно такого не сыщешь. Дрянь была совершенно отпетая, а уж выла так, что у меня чуть уши не лопнули.

- Так это был не ты? - пробормотал Августин, медленно опуская лук.

- Нет, - только и успел сказать Локи.

Комната взорвалась оглушительным грохотом. Там, где только что стояла колоритная фигура Локи, взвился гудящий вихрь огня. Стена помещения, в котором они находились, превратилась в тучу горячей каменной пыли. Августин не стал дожидаться, когда невидимый наводчик перенесет огонь на его скромную персону и стремглав ринулся в открывшийся пролом. Что бы там ни находилось, но бежать все равно было больше некуда - еще в колеблющемся свете медузы Локи Августин подметил, что он, оказывается, пробудился на расстоянии вытянутой руки от многорядной колючей проволоки. Не приходилось сомневаться, под тысячевольтным током. В таких вещах любому завсегдатаю ВР лучше не сомневаться.

11

Аватарам класса Гильгамеш третий глаз не положен. Для этого нужно дослужиться до Джирджиса. Поэтому Августин долгое время не видел ни хрена.

Наконец клубы каменной пыли, от которой, вдобавок ко всем ее недостаткам, нестерпимо першило в горле, поредели. Сквозь них стало пробиваться поначалу слабое, но со временем все более яркое апельсиново-оранжевое сияние, и Августин увидел то, что менее всего ожидал увидеть в Утгарде. В преисподней. В геенне. В аду.

В изумрудных небесах сияло солнце. Оно не было похоже ни на реальное, земное, ни на типовые кровавые светила Митгарда. Оно было плоским, приплюснутым и растянутым в стороны, словно ретроградские НЛО на кустарных поддельных фотографиях прошлого века. И, как положено любому уважающему себя НЛО, оно степенно пересекало небосклон. Задаваться вопросом, что произойдет, когда оно достигнет горизонта, было некогда.

Под оранжевыми лучами этого блуждающего светила плескалось ласковое лазурное море. А в море, совсем близко от берега, на сверкающих всеми цветами богемского стекла столбах стоял огромный остров, покрытый лесом. Лес, как и остров, как и солнце, не старался имитировать что-либо естественное. Деревья в лесу были разные - насколько мог видеть Августин, в основном хрустальные, золотые, серебряные и яшмовые. С острова доносился одинокий напев свирели.

Замысел творца всей этой безвкусицы был совершенно очевиден. Аваллон. Элизиум. Рай. Карманный парадиз в недрах Утгарда.

Когда Августин бывал чем-то смущен, он, как и всякий нормальный человек, подсознательно стремился скрыть свое смущение каким-нибудь привычным рефлекторным действием. Даже в тех случаях, когда рядом не было никого, кто мог бы служить свидетелем его смущения.

Сейчас Августин был определенно смущен - все происходящее совершенно не вязалось с его представлениями об Утгарде, а увиденный Аваллон окончательно выбил его из колеи.

Августин рефлекторно посмотрел на часы (странные причуды Утгарда вернули ему привычный аватар и вместе с ним стандартный наручный интерфейс). Они показывали 18.02. С момента его вхождения в Утгард прошли какие-то никчемные секунды. "Да будьте вы все прокляты!" - проорал взбешенный и вконец измученный Августин изумрудным небесам, холодея от мысли, что ему предстоит провести в Утгарде еще целых четыре часа.