Микаэль Юрт - Ученик

– Да.

– Дай мне адрес. Оставайся там, где находишься и подожди нас.

– Нет.

– Себастиан, черт тебя возьми! Делай, что я говорю!

– Только не в этот раз.

«В этот раз», – подумал Торкель. Будто он когда-нибудь делал то, что говорил Торкель. Что говорил кто-нибудь еще. Выполнение приказов не являлось одной из сильных сторон Себастиана Бергмана.

– Ты не можешь ехать к нему один. – Торкель предпринял последнюю попытку договориться с ним. Найти нужные кнопки. Достучаться. – Возможно, ты стремишься к суициду, но подумай о Ванье.

– О ней я и думаю.

Себастиан умолк. Торкель не знал, что ему делать. Умолять, просить, злиться. Все одинаково бессмысленно.

– Торкель, я сожалею, но это дело касается только Хинде и меня.

Себастиан положил трубку.

Фары машины высветили надпись «Окерсбрюк» и стрелку направо. Себастиан включил сигнал поворота и свернул.

Что бы ни произошло, этому скоро наступит конец.

Торкелю пришлось сдерживаться, чтобы не швырнуть телефон на пол. Проклятый идиот. Себастиан, разумеется, но и он сам тоже. Надо было его выставить. Ни за что не подключать его снова. Вообще никогда. А он так и не извлек урока.

Перед тем как покинуть изолятор, он объяснил охранникам, где они могут найти Ральфа Свенссона. Велел им привести его и посадить в комнате для допросов. Он придет туда через пять минут. Но сперва ему надо посадить всех имеющихся у него людей искать Себастиана. Тот, вероятно, взял машину. При удачном раскладе они смогут отследить его с помощью GPS. Если нет, то он, по крайней мере, узнает, чью машину тот взял, и разошлет модель, марку и регистрационный номер. Объявит розыск по всему долбаному региону. Охрана отзвонилась в тот момент, когда Торкель входил к себе в кабинет. Они нашли Ральфа Свенссона, но он не в том состоянии, чтобы его допрашивать. Когда они его обнаружили, он был практически неконтактен. Не реагировал ни на обращение, ни на прикосновения. Его изувечили или он изувечил себя сам. Раны на лице и голове. Запястье сломано. Его везут в больницу.

Торкель выругался про себя. Что, черт подери, Себастиан натворил? Избил подозреваемого. Это ему так не пройдет. Торкель лично проследит за тем, чтобы ему это не сошло с рук.

– Торкель, – послышался от двери голос Билли.

Торкель развернулся.

– Что там еще?!

– Я кое-что нашел. В компьютере Ральфа.

Вернувшись из дома в районе Мидсоммаркрансен, Билли принялся сосредоточенно работать. Отчасти потому, что действительно хотел помочь. Отчасти потому, что работа помогала ему не думать о том, что произошло бы, отправься он на пробежку вместе с Ваньей. Если бы он согласился, проявил себя настоящим другом. Торкель сразу отвел его в сторону и сказал, что, окажись он тоже там, в лесу, он бы, вероятно, не выжил, или им пришлось бы сейчас волноваться за двух похищенных полицейских. Билли тогда кивнул, конечно, все правильно, но ведь могло быть и так, что, не откажи он ей, они с Ваньей сейчас сидели бы здесь вместе. Что они бы схватили Хинде. Он знал, что думать так неправильно, непродуктивно, но чувствовал себя виноватым. Он просто-напросто обязан сделать все, чтобы попытаться найти Ванью, пока еще не поздно. Все занимавшиеся этим делом знали, что она умрет, но никто вслух этого не произносил. Вопрос был только в том, сколько у них времени. В худшем случае они уже опоздали. Мысли такого рода ему и приходилось отгонять работой. Они оказывали парализующее воздействие. Поэтому он полностью погрузился в поврежденный диск компьютера Ральфа. Это принесло результаты.

Торкель пошел с Билли к его месту. Билли сел в свое кресло, Торкель склонился к монитору.

– Они общались через сайт fygorh.se с помощью чатовой программы. Мне удалось восстановить фрагменты их переписки.

– Ближе к делу. – Торкелю не терпелось. Ему было наплевать, как, хотелось знать, что. Билли указал на экран.

– Вот, смотри… Ральф рассказывает о каком-то спортивном домике в лесу, куда он обычно ездил с дедушкой. Довольно бессвязно, с людьми в виде зверей и…

– Ладно. Они там? – подгонял Торкель.

– Нет, но Эдвард ответил. Довольно длинный пассаж о важности того, чтобы не забывать. Он рассказывает о брате матери, у которого они с матерью проводили лето, когда он был маленьким. Судя по всему, на самого Хинде дядя никогда не посягал, но матери доставалось здорово. Он связывает это с собственными переживаниями. То, что она получила травму. Вот, смотри.

Билли показал на самый низ экрана.

«Я думаю, что здесь все и началось».

– Мы знаем, где это?

– Я прокрутил мать Хинде, нашел ее брата. Он жил в местечке Окерсбрюк. Он уже умер.

– Адрес у тебя есть?

– Естественно.

«Вполне хватило бы просто листочка с адресом», – подумал Торкель, но он понимал, что пытается сделать Билли. Уменьшить вину. Показать, что он работал изо всех сил. Сделал все, что мог. Торкель полностью понимал его ощущение. Он похлопал молодого коллегу по плечу.

– Отличная работа.

Прежде чем выйти из офиса, Торкель уже успел связаться с группой захвата.

Сначала она не поняла, что он делает, стоя с мобильным телефоном в руке. Это произошло очень быстро. Но когда он опустил телефон, улыбнулся ей и попросил надеть ночную рубашку, Ванья сообразила, что он воспользовался камерой. Она разозлилась. Ей следовало понять. Она упустила это только потому, что он использовал телефон, а не обычный фотоаппарат. Она сердито уставилась на него. Ему придется надевать на нее рубашку самому. Что бы он ни делал, ему не удастся заставить ее надеть рубашку добровольно. Она знала, что серии снимков жертв являются частью его фантазии, и те, которые она видела у Ральфа, все начинались одинаково. Голая, выставленная напоказ женщина – именно так только что сидела она сама. Следующий снимок будет в рубашке. Это она знала.

С этим снимком ему придется повозиться. Она уж как-нибудь постарается.

Ванья помотала в ответ головой и отвернулась от него. Он сильно придавил ее вниз, угрожая и ножом, и электрическим пистолетом. Она попыталась бороться, но не слишком активно, чтобы затянуть процесс, не провоцируя его воспользоваться оружием. Было трудно соблюдать баланс – бороться и изворачиваться изо всех сил, но при этом создавать у него ощущение, что он на пути к цели, что он победит, чтобы он не предпочел вырубить ее.

Все, чтобы выиграть время.

Тут она вдруг почувствовала, как возле матраса с правой стороны кровати высунулось что-то жесткое и острое. Оцарапало ей правую руку. Перед этим он начал натягивать ей через голову ночную рубашку, и она бросилась вправо, насколько смогла. Попыталась уклониться. Теперь она старалась найти это острое, хотела посмотреть, что это такое. Но с того места, где она лежала, не получалось, выходило не под тем углом, и, кроме того, рубашка почти полностью закрывала ей глаза. Она попробовала нащупать рукой. Не нашла, ее правая рука больше не доставала до края. Ванья решила возобновить борьбу, на этот раз с целью придвинуть руку ближе к острому предмету. Начала со сдавленного вопля. Выгнула тело ногами, сделалась жесткой, как палка, и, казалось, на секунду вывела противника из равновесия. Она бросилась вправо и почувствовала, что рука теперь дотягивается дальше, стала ощупывать пальцами край матраса, лихорадочно ища острый предмет. Она надеялась, что он не будет ни к чему прикреплен. Хинде снова сильно прижал ее и попытался обрести над ней контроль. Ванья поддалась, но крепко ухватилась правой рукой за раму кровати, не отодвигаясь от края. Сработало. Она позволила ему продвинуть рубашку чуть дальше, а сама опять принялась искать пальцами острый предмет. Она чувствовала, как он дергает рубашку, чтобы протащить ее через голову, и боролась левой рукой. Правая продолжала щупать. Внезапно она опять нашла это. Что-то металлическое, острое и жесткое. Во время борьбы она выпустила предмет из руки, но теперь она знала, где он приблизительно находится, и вскоре сумела снова поймать его. Похоже, болтающаяся сломанная пружина. Ванья сильно потянула за нее большим и указательным пальцами, чтобы освободить полностью. Не получилось. Тогда она сменила тактику и принялась наклонять пружину туда-сюда, чтобы ослабить место крепления. Несколько раз. Как могла быстрее. Туда-сюда.