Йэн Стюарт - Колесники

– Не важно…

– Еще как важно! Если станешь от этого счастливее, могу тебя заверить, что как только наши яйцеголовые действительно поймут, что делать с восемью проклятыми штуковинами, я всегда успею им рассказать, где хранятся остальные сто двадцать девять. Даже с Юпитера радиоволны дойдут всего за несколько часов…

– А то и раньше.

– Возможно, ученые обнаружат что-то важное, если ознакомятся с ними со всеми.

– Возможно. Но уж тогда я определенно закончу на паперти. – Хотя Пруденс приувеличила, но, во всяком случае, ее слова означали, что в таком случае ей не стать мультимиллионершей.

– Но какое это будет иметь значение, если придет комета? Какой прок тогда от денег?

– Если комета придет, сгорят все ставки. Дотла. Зато если она все же разминется с Землей, я передам остальную часть колесников Эйнджи Карвер. С большой для себя, кстати, выгодой. Особенно если смогу забрать с Каллисто все, что осталось.

Между прочим, Пруденс отказалась также объяснить, где именно на Каллисто она вырыла колесников. Экспедиция «Жаворонка» вела поиск, но пока ничего не нашла. Юпитерианская луна велика, площадь ее поверхности равняется Африке и обеим Америкам, вместе взятым. Дистанционное зондирование было недостаточно детальным и к тому же не могло охватить такую огромную область. По этой причине команда сэра Чарльза не сделала ни одной по-настоящему серьезной попытки найти место захоронения колесников.

– Ага. У тебя в мыслях только Чарльз Дэнсмур, добьется он успеха или не добьется, тебе один черт – все плохо. Это цинично.

– Правильно, Черити, у меня не такой ангельский характер, как у тебя. Эгоистичная сука, верно? Но я вынуждена быть такой – в моем бизнесе я бы обанкротилась через день, если была бы не сукой. И я не в силах измениться. Ты счастлива от работы в своем занюханном медвежьем углу. А мне по жизни не хватает острых ощущений.

Черити перешла в защиту.

– Ты догадываешься о действительной причине, почему не хочешь сотрудничать с властями?

У Пруденс был готовый ответ:

– Я утверждаю свое фундаментальное право свободного выбора.

– Не переворачивай с ног на голову. Ты говоришь о фундаментальном праве, а на самом деле у тебя эмоции перехлестывают через край. Все из-за Дэнсмура, не так ли?

– Не понимаю, как из-за мелкого хрена-попрыгунчика…

– Не понимаешь? Аксиома не требует доказательств. Мы знаем, как он тебя не раз и не два пробросил, и теперь ты ему не можешь простить, да? Неужто даже теперь, когда человечество оказалось на краю гибели, ты не подашь Дэнсмуру руку помощи? Но иначе у людей нет шанса уцелеть. Поверь, Пру, в тебе говорит ложная гордость! Наступи себе на горло, чтобы…

– … снова попасть впросак? – Конечно, Черити могла до бесконечности отстаивать свою точку зрения, но скорее в аду черти озябнут, чем Пруденс признает правоту сестры. – Согласна, я не верю, что Дэнсмур – человек, способный выполнить Миссию, как не верю и в то, что он способен справиться с любым нестандартным заданием. Однако ответственности за возложенное дело у него не отнять, и если я окажусь в состоянии ему помочь, то, несомненно, помогу. Но даже если передать ему всех колесников, весьма сомнительно, что это принесет какую-то пользу.

Имелась также еще одна причина, по которой домоседка Черити никогда не поймет. Колесники там. Пру хотела их откопать. Все. И за находку хотела соответствующего признания. Когда она доказала, что колесники не подделка, время было уже упущено: СМИ больше не проявляли интереса к артефактам чужаков. Когда же комета появилась на горизонте и СМИ пробудились от спячки, нетрудно догадаться, кто оказался в центре внимания… Ничего, в следующий раз Пруденс хорошенько подготовится.

Она подхватила чемоданы и принялась зашвыривать их в багажник.

– Поняла, Черити? Это не гордость и не упрямство, а лишь рациональная оценка того, чего я стою.

Черити окатила сестру взглядом, полным презрения.

– Пруденс, я знаю истинную цену твоей позы.

– Ну и?

– Она заслуживает осуждения.

Позже Черити станет стыдно, что у нее не хватило ума промолчать. Стук захлопнутой двери, наверное, услышали даже в Дар-эс-Саламе.

Бейли Барнум сомневался, что в состоянии представить себе Юпитер. Марс – да! Красная планета казалась чем-то вроде забавы, особенно во время съемок пустыни, по которой разгуливали вкорли, воссозданные компьютерной графикой. Но Марс был относительно близок к Земле. До Юпитера требовалось добираться два года в одну сторону, так что туда и обратно выходило все четыре.

Когда Эйнджи уполномочила их на съемки своей коллекции, он не думал, что придется лететь за пределы радиовещания к родине колесников. А должен был подумать. Рут Боусер сразу бы учуяла неладное…

В отличие от своего босса Кэшью находилась в приподнятом настроении. На спутник Юпитера так на спутник. Она всегда хотела путешествовать.

Джонас колебался, он ценил домашний уют. И тогда Пруденс уединилась с ним для длительной дружеской беседы – чрезвычайно длительной и дружеской. Джонас вернулся не сколько ошарашенным, но полным щенячьего энтузиазма путешествовать запертым в жестянке много месяцев.

Эйнджи уладила все вопросы, напомнив о некоторых из положений в контракте.

Оператор спрашивал себя, почему Пруденс так стремится к Юпитеру, но она предпочитала не объяснять истинную причину. Лучший способ заручиться вниманием СМИ – это взять с собой собственные ручные СМИ. На сей раз, Чарльз, тебе не лишить меня грома фанфар.

Странствующие муравьи покинули Деревню!

Сколько помнила Биншаба, они всегда маршировали через Деревню почти одним и тем же путем, причиняя хоть и незначительные, но приводящие в бешенство неудобства, избежать которых было невозможно.

Женщины Деревни громко обсуждали замечательное событие. Муравьиное нашествие было испытанием. Сельские жители давно отчаялись и оставили попытки избавиться от незваных гостей.

Кашина, одна из женщин, вынесла на обсуждение свою любимую теорию. Это была третья годовщина со дня прибытия мальчика – благоприятный день. В такую дату следовало ожидать что-нибудь удивительное.

– Биншаба, это сделал твой ребенок.

– Мозес?

– Я его видела – каждый день по нескольку часов рядом со следами муравьев.

Биншаба расхохоталась:

– Мозес читал муравьиные следы? Ну и что, Кашина, я и сама не раз такое видела. Он любит наблюдать за животными, даже за насекомыми.

Женщина упорствовала:

– Вчера мальчик куда-то нес дохлую крысу. А сегодня муравьев нет и в помине, остались только их следы на земле.

Если идея распространится, это станет опасным. Биншаба ответила настырной женщине пронзительным взглядом.