Отфрид Ганштейн - Электрополис. Роман

Трудно было сделать это открытие, еще труднее приступить к добыче. Я был первым человеком, которому ваш дядя доверился. В то время в этих горах были еще селения диких племен. Мы тайно, по ночам, пробирались в шахту и тайно работали там. Нам нельзя было наводить на подозрения дикарей, потому что среди них распространена легенда, в которую они свято верят: каждый, кто спустился в пещеру демонов, погибнет сам и погубит все племя. Мы взяли с собой стеклянную бутылку, залитую асбестом, опустили туда немного урановой смоляной руды и отправились в Сидней. Там мы продали все, что у нас было с собой: оружие и часть одежды — и устроили в подвале одного запущенного дома маленькую лабораторию… В этой лаборатории мистер Шмидт проделал свои первые опыты с рудой и добыл радий.

Мы были бедные парни. Очень бедные. Ничего за душой. Но вот Шмидт подал мне маленький ящичек и сказал:

— Это стоит пять тысяч фунтов. Половина из них принадлежит тебе!

Потом мы решили отправиться в Сан-Франциско. В Австралии мы не хотели показывать наше богатство. Лучше еще немного потерпеть и поголодать. Мы снова спустились в рудник и взяли добычи уже на четверть миллиона фунтов. Мы зашили маленькие ящички в нашу одежду и нанялись кочегарами на пароход, отплывавший в Сан-Франциско. Там мы попытались продать радий. Разумеется, это надо было сделать очень осторожно, чтобы нас не обвинили в воровстве… Приходилось пользоваться услугами разных, весьма не почтенных людей, которых мы дорого оплачивали. Имея четверть миллиона в кармане, мы вернулись в Австралию. Мистер Шмидт обдумал план действий и поделился им со мной. Я также был когда-то инженером, был одним из тех, в кого жизнь крепко вцепилась зубами, но я никогда не был гением, как ваш дядя. Если бы случилось так, что я один нашел бы радий, то я, вероятно, продал бы его в Сиднее первому встречному, пошел бы в какой-нибудь портовый кабачок и пропил бы все до гроша. Но благодаря тому, что радий достался не мне, а Шмидту, я — теперь богатый человек.

— Но какое счастье для дяди, что он напал именно на нас.

— Почему? Ах, да! Потому что я не перегрыз ему горло? Но, во-первых, ведь не каждый человек — убийца, а во-вторых, я люблю его и любил всегда, как отличного товарища. Невеселое это было время в Сиднее, пока мы оба чистили сапоги, но мы пережили его.

— А что было дальше? — полюбопытствовал я, прерывая его молчание.

Он расхохотался.

— Дальше было презабавно. Мы вернулись в Австралию, поселились в лучшем отеле «Виктория», взяли автомобиль и отправились к правительству. Я как сейчас вижу физиономию правительственного комиссара, с которым начал беседу ваш дядя. Для этой беседы он совершенно преобразился и стал похож на карикатурного американца из юмористического журнала.

Он начал так:

— Извините пожалуйста, я бы хотел купить землю.

— Где?

— Среди пустыни.

— Зачем?

— Хочу построить там дачу.

— Среди пустыни?

— Yes. На горе Руссель.

Комиссар засмеялся.

— А вы знаете, какое племя диких там живет?

— Yes. Людоеды.

— Сколько же вы хотите заплатить за гору Руссель?

— Я могу предложить вам сто тысяч долларов…

Через несколько дней договор был готов. Австралийское правительство от души хохотало над сумасшедшим американцем, о котором оно даже не знало, что он немец. Гора Руссель стала собственностью вашего дяди, а сто тысяч долларов — собственностью австралийского правительства. Договор был составлен по всем правилам, но чиновники покатывались со смеха, когда мистер Шмидт вписал туда пункт, гласивший, что гора принадлежит ему со всем тем, что находится на ней и внутри ее на протяжении ста километров в окружности, и что ему принадлежит также воздух над горой и земля под ней.

Мы снова раздобыли частицу нашего сокровища и снова продали его в Америке. Вернувшись в Австралию, мы принялись внимательно изучать эту пустыню. У нас ушло на это почти два года. Здесь мы открыли ту пещеру, в которой живет теперь ваш дядя и под которой проходит подземный источник. Затем мы приступили к работе. Через полгода в Кембриджский порт прибыло целое судно с турбинами и гигантскими динамо-машинами и всем прочим.

В течение того времени, что мы изучали пустыню, мы завели дружбу с дикарями. Это не трудно, так как дикари — те же дети. Разумеется, их нельзя стегать хлыстом, убивать их женщин и детей и выгонять их из селений, как это делали белые, явившиеся в Австралию.

А мы добились этой дружбы, т. е., вернее, не мы, а ваш дядя. Я же был только его помощником. Затем мы проложили здесь рельсы и стали подвозить материалы. Да, да, мистер, мы работали десять лет, пока достигли всего, что вы видите здесь. За это время мы постепенно и осторожно продавали частицы радия. У нас накопился миллион фунтов стерлингов, и Австралия продала нам весь этот участок земли. Конечно, правительство и до сих пор убежденно, что это — затея сумасшедшего. Но отчего же не извлекать из этой затеи ежегодно по миллиону фунтов.

Я посмотрел на американца.

— Вы думаете, это возможно?

Мистер Холльборн ответил совершенно спокойно:

— Если мистер Шмидт скажет мне сегодня, что он через месяц стащит с неба на землю Луну, то я буду уверен в том, что он сделает это. Он никогда не обещает того, чего не может сделать. — Мистер Холльборн встал: — Я думаю, нам пора домой. Скоро взойдет солнце, и мне нужно идти к машине.

Я остановил его еще одним вопросом:

— Сколько человек живет в «Пустынном городе»?

— Пятеро белых: мистер Шмидт, вы, я и два служителя.

— И это все население города?

Американец ответил совершенно серьезно.

— Это правящий класс. Но есть рабочие.

— Белые рабочие?

— Большинство — черные, есть и красные. Все они очень сильны, добросовестны, беспрекословно послушны, если с ними хорошо обращаться, и неутомимы. Эти рабочие: машины, турбины, динамо, трансмиссии… Лучший из них — подземный источник, питающий нашу силовую станцию и приводящий все в движение.

— И для обслуживания этих машин нужно всего пять человек?

— Нет, машины обслуживаю один я, иногда ваш дядя, слуги же нужны нам только для таких случаев, когда к нам приезжают гости вроде лорда Альбернун, придающие большое значение тому, чтобы в доме были человеческие слуги. Раньше здесь жило еще двести американских монтеров, которые оборудовали нам силовую станцию. Потом мы всех их отправили обратно.

— Зачем? Ведь дядя замышляет грандиозные работы.

— Да, но не следует иметь много соглядатаев. Этих рабочих набирали по пять человек из каждого города по всей Америке. Правда, они не придавали большого значения тому, что мы здесь делали. Они, так же, как и австралийское правительство, считали все это сумасшедшей затеей…