Яна Завацкая - Выстрелы с той стороны

Никакого ответа. Евгений Павлович кричал еще что-то, Королева на его слова никак не реагировала... я смотрел на лица окружающих... маленькая девчонка, похоже, вообще ничего не слышала. И не соображала уже. - Огонь! - крикнул Евгений Павлович, отчаявшись. Я поднял автомат к плечу и стал стрелять, целясь в Королеву... Бесполезно. Очереди потрещали. Карросы слегка ослабли, мы сделали полшага вперед. Да, придется додавливать их до конца... жалко. Не изверги же мы, в конце концов. Небо между тем совсем посветлело. Восход. Если это можно назвать восходом. Всего два метра отделяло нас от адвантов. Два метра слабенького, почти невидимого при свете дня, но все же смертоносного света. Ничего, осталось немного... Интересно, на что они все же надеются? На какую-нибудь магическую помощь? А вдруг... у меня мороз пробежал по коже. Да, как знать - от них всего можно ожидать, магия. Даже сейчас бой может закончиться смертельно для нас. Полезут какие-нибудь существа... Нет, лучше об этом не думать. И жалости не поддаваться. Хотя когда я смотрю на эту девочку... и понимаю, что она безнадежно влюблена в Белого Всадника... вижу, что она почти падает, глаза ее закрыты, и каррос она держит почти символически, толку от ее света уже никакого. Мне становится жаль ее. Но это война. На войне каждый, кто взял оружие - солдат... даже если это девочка. Рядом со мной встал Юрик... Лицо его отчего-то перемазано черным. Упал, что ли, в грязь... умыться, конечно, некогда. Ну и вид у него... Юрик на последний бой надел свой земной, "парадный" костюм. И стоял теперь с автоматом наперевес, красивый, гибкий, высокий, весь в черном. Он бы еще гитару взял, подумал я. И спел бы "Вихри враждебные веют над нами, темные силы нас грозно гнетут". Какие там темные силы... или светлые... домой бы! "А я в Россию, домой хочу, я так давно не видел маму". Даже у совершенно темного человека есть мама... Юрик стоял прямо напротив Белого Всадника. Тот тоже был выше и сильнее остальных адвантов. Получался красивый контраст - светловолосый Всадник, весь в белом, и черный, мрачный Юрик. Я подумал о том, что на Земле его ждет невеста, и Юрик ее прямо-таки трепетно любит... и до сих пор, сколько я знаю, ни разу ей не изменил. И родители его ждут. Или не ждут уже. Оплакали, потеряли... как, наверное, были счастливы, когда Юрик вернулся из Афгана живым. И вот теперь... А может, нам все-таки удастся вернуться? Но как? - Мы вернемся, - прошептал вдруг Юрик, словно прочитал мысли, - Мы их заставим, слышишь, Коля! Я не могу... мне домой надо! Меня ждут. Он вдруг засмеялся. И шагнул вперед, прямо в убийственный свет. Я замер. Юрик стоял в свете карроса прямо, как будто никакого вреда не причинял ему этот свет... а может быть, и правда... нет. Сбоку я видел, что улыбка его скривилась, превратившись в гримасу. Он просто терпел. Он сделал еще шаг вперед. Совсем маленький шажок. Дальше идти он не мог, я стоял рядом и видел - он едва удерживается, чтобы не упасть. - Юра! - закричала где-то сзади Лерка. Юра буравил глазами Королеву. Он стоял в ее свете, и будто не замечал боли, или боль лишь усиливала ненависть в нем... И я увидел, что лицо Королевы стало уже совершенно белым, и глаза закрылись... надо же, и она, оказывается, подвержена слабости. Королева стала медленно сползать по стене. Но какой в этом смысл... если она умрет - уже никто не откроет нам дорогу домой. И Юрик-то знает это. Юрик засмеялся, коротко и зло.. Свет больше не падал на него. Он встал поудобнее. И тогда Белый Всадник оказался перед ним. И одновременно закричали две женщины. Королева: - Всадник! Стой, остановись! И второй голос - той маленькой девочки, совсем слабенький: - Дан! Всадник сбросил на землю плащ, оставшись в одной белой рубахе. Отшвырнул каррос. И выхватил из-за пояса меч... И я увидел - это все-таки был человек. Обыкновенный человек... с нормальным, усталым лицом, и глаза его не сверкали, как каррос, обычные светло-серые глаза. Просто он был влюблен в Королеву и собирался теперь ее защищать... даже потеряв свою сущность белого мага, отбросив ее, когда она стала бесполезной. Он никогда не справился бы с Юриком - дзюдоистом и десантником. Даже мне было видно по тому, как он держал меч - он чуть ли не первый раз в жизни его обнажил. Сейчас Юрик перехватит его руку... ну давай, мысленно крикнул я. Юрик не двигался, он стоял, пошатываясь. Свет карроса все-таки пронял его... Всадник прыгнул вперед и вонзил меч. Кровь хлынула. Юрик качнулся чуть сильнее и упал... видимо, пробита аорта - кровь хлестала фонтаном, стекая и впитываясь в землю, и земля становилась влажной и черной под ним... Но в тот же миг меч выпал из руки Всадника, и он медленно повалился на землю рядом со своей жертвой... Им нельзя убивать, вспомнил я. Он потерял свою силу... всю силу потерял. Лерка, неведомо как здесь оказавшаяся, уже перевернула Юрика и рыдала в голос. Из рваной раны на животе все еще стекала кровь. Я присел рядом - ноги мгновенно ослабели. Вот и вернулся ты на Землю, Юрик... дождались тебя родители и невеста. Ты уже не будешь играть на гитаре, и голоса твоего больше никто не услышит. И сыновей ты не научишь быть бесстрашными и стоять друг за друга - твои сыновья никогда не родятся. Какой-то шум раздавался вокруг, ропот... И как будто посветлело. Я поднял голову. Над нами расходились тучи. В просвете сияла голубизна, самое настоящее земное голубое яркое небо. И просвет становился все больше, все шире, и наконец из-за туч на истерзанную холодную серую землю хлынули солнечные лучи. Я мгновенно забыл о Юрике и вскочил. И увидел Ворота... Тело Белого Всадника, лежащего ничком, медленно таяло, исчезало... и над ним вставала крутая невысокая радужная дуга... и там, за дугой я увидел сосны. - На Землю! - закричал Макс, стоящий рядом. И шагнул в Ворота... исчез за ними. Тотчас все рванули вперед... Лезли в Ворота как попало, как придется, но не толкались, пропускали друг друга... Лерка подхватила безжизненное тело Юрика и, плача, потащила его в Ворота. Вот они исчезли за радужной гранью. С неожиданной прытью бросился в Ворота Борис Михайлович. Грушко стоял невдалеке, наблюдая за процессом перехода - видимо, чувствуя свою капитанскую ответственность и собираясь покинуть Ладиорти последним. Потом я увидел Артема и Катю - они стояли, держась за руки и глядя друг на друга... Наконец Катя опустила голову и пошла к раненым - им нужно было помочь преодолеть черту... Артем решительно шагнул в Ворота. Тело Белого Всадника исчезло окончательно... А все-таки это он открыл нам дверь, подумал я. Он и Юрик... Перед тем, как шагнуть, я бросил еще взгляд на адвантов. Они спали... спали, ничего вокруг не видя, повалившись прямо на траву... карросы валялись рядом. Ну и спите на здоровье. Когда вы проснетесь, нас уже не будет. И я шагнул в Ворота.

Обжигающий холод коснулся меня. Мороз, ну конечно же... в Зеркальске зима. Раннее морозное утро. Высокое синее небо. Заиндевевшие кружевные веточки сосен. Я стоял в том же самом карьере, откуда попал в Ладиорти. Штормовка и штаны неплохо защищали от холода, но лицо уже пощипывало. Я стал медленно подниматься по склону... Как же давно я не был один. В Ладиорти почти невозможно было остаться одному. Разве что в лес уйти, побродить - но на это обычно не хватало сил. Господи, неужели я вернулся?! Я прикоснулся к заледеневшему сосновому стволу. Неужели кончилось это безумие? И можно опять жить нормальной человеческой жизнью. Все-таки холодно... я пустился бегом к троллейбусной остановке. И на бегу думал о том, что адванты остались в Ладиорти. И Королева все-таки жива. Или кто-нибудь убил ее на прощание... вряд ли. Все думали только о том, чтобы поскорее вернуться на Землю. Нам было уже не до того... адванты остались в Ладиорти, мы не уничтожили их, и они будут по-прежнему нести свой свет - теперь уже рыбакам... может быть, тем, кто будет проваливаться в Ладиорти в будущем вряд ли теперь эти дыры залатаны. Мало того, они будут приходить на Землю и нести свой свет здесь. И они разрушат нашу жизнь... но я так надеялся тогда, что до этого еще далеко. Постепенно мои мысли приобретали другое направление. Я думал о том, как обрадуется Линда, и как бы не перепугать до смерти тетю Валю... может быть, сначала ей позвонить из автомата, как-то подготовить. Да у меня и двушек-то нет.