Арина Свобода - Сорок восемь

– Мне пора. – Он поддернул лямки рюкзака и нехотя повернул в сторону дома.

– Эй, К-крамер, – негромко сказал Стас ему в спину. – Разговор есть. Да и умыться тебе не помешает.

Дома все оказалось не так плохо. Мама, конечно, поахала, поворчала, что «нельзя решать проблемы с помощью кулаков», но как-то вяло, точно по привычке. Отец вообще глянул мельком – как математичка сегодня – и ушел в комнату.

С одной стороны, хорошо, что не доставали как обычно, но с другой, Андрей на родителей даже обиделся. А если бы ему голову проломили в этой их продвинутой школе? Нормально, да? Цель оправдывает средства?

Впрочем, долго обижаться не получилось. В голове теснились новые, непривычные мысли.

Он сам не понял, как поддался на уговоры Стаса и позволил затащить себя к нему домой. Жил тот совсем рядом. Поднявшись по узкой лестнице, Андрей очутился в тесном коридоре, заваленном пыльными стопками книг и журналов, пустыми бутылками, покореженными остовами компьютеров. В углу валялась похожая на мертвое животное куртка, высунув из рукава багровый язык шарфа.

Комната с растрескавшейся краской на стенах напоминала маленькую лабораторию, заставленную непонятными приборами и склянками. В клетке на столе копошились и попискивали белые крысы.

На тахте валялся полноватый мужчина с ноутбуком.

– З-знакомьтесь, это Валентин Чертков, – бросил Стас. – Андрей К-крамер.

– Ого! Здорово тебя отделали, – сказал Чертков, разглядывая подбитую физиономию. – Было за что?

– Какая разница? – огрызнулся Андрей.

– А били тебя, я полагаю, по идейным соображениям? Единственный натурал в школе?

– Нет. Есть еще парень и две девчонки.

– Не густо. В наше время было пятьдесят на пятьдесят. Если и дальше так пойдет, то мы, настоящие люди, скоро останемся в меньшинстве. – Чертков вскочил с тахты и заходил по комнате. – Знаешь, Андрюха, что тебя ждет? Рано или поздно, если эти подонки не забьют тебя в какой-нибудь подворотне, ты сломаешься и превратишься в тупое молчаливое существо. Красивые девушки-генобки не будут обращать на тебя внимания, потому что для них ты ничем не лучше животного. Нельзя же влюбиться в обезьяну! Через несколько лет тебя и твою семью загонят в резервацию, куда-нибудь в Сибирь, и всю жизнь ты будешь пахать, как рабочая скотина, чтобы обеспечить сытую, беззаботную жизнь генобам. А потом сдохнешь. И твои дети – если таковые вообще появятся – будут влачить еще более жалкое существование, потому что у них тоже будет сорок шесть хромосом. На две дополнительные, вмещающие модификации, ты не сможешь заработать никогда, потому что твой коэффициент интеллекта на тридцать-пятьдесят пунктов ниже, чем у генобов, и на высокооплачиваемую работу тебя не возьмут. Как тебе перспектива?

– Паршиво, – буркнул Андрей.

– Пока у нас есть еще в-время, – сказал Дарновский. – Еще лет пять, и такие, как мы с тобой, уже не смогут получать образование и проводить исследования. П-потому что нас всех попрут с работы, вон как В-вальку. А через десять лет миром будут п-править твои одноклассники. И мы уже не с-сможем ничего изменить. Будет слишком п-поздно. Нам нельзя т-терять время. Лет через д‑двести-триста мы станем абсолютно разными в-видами. И разница б-будет не в н-нашу п-пользу.

Когда он волновался, заикание усиливалось, а изо рта начинали вылетать мелкие капельки слюны. Андрей отодвинулся и неуверенно возразил:

– А что мы можем? Они ведь реально лучше! Сильнее, умнее…

Стас возмущенно затряс головой:

– Да ты п-послушай себя, послушай! Ты сам – сам, добровольно! – записался во второй сорт! А если вживить курице в мозг п-процессор и она начнет перемножать в уме четырехзначные числа, она тоже станет лучше тебя?! Это не люди, а п-продукция, генетически сконструированная п-продукция с заданными с‑с‑свойствами.

– Не, ну при чем тут курица?..

– А‑а‑а! – загудел Валентин. – Вот то-то и оно, что очень даже при чем! Ты – человек! Я тебе больше скажу: ты круче любого из этих, модифицированных. Потому что все, чего ты добился в жизни, – твоя личная заслуга! А не оплаченные богатыми предками ачивки!

Андрей из вежливости отхлебнул очень крепкого и очень горького кофе, который налил ему Стас, зажевал печенькой. И вдруг понял, что ему здесь хорошо. Так хорошо, как давно уже нигде не было – ни дома, ни тем более в школе. Эти мужики, умные, необычные, взрослые, разговаривали с ним на равных. Не перебивали, не обходили взглядами, не отделывались пустыми отговорками, а по-настоящему слушали!

Конечно, родители – особенно отец – тоже болтали что-то похожее. Про самодостаточность, самоценность, равноправие… Даже про курицу с компьютером в башке отец, кажется, упоминал… Но почему-то сейчас это звучало по-другому. Убедительнее.

Перед сном мама зашла к нему в комнату. Как всегда, подоткнула одеяло, чмокнула в висок. И вышла. Так и не сказав ни слова. Глаза у мамы были отсутствующими, будто думала она о чем-то гораздо более важном, чем непутевый сын.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.