Светлана Орехова - Колумб в космосе

Так она стала особо выдающимся студентом ВУКУ (особо выдающимся в не самом лестном смысле): девушка просто обожала нарушать правила, а запретить ей летать в пределах Земли никто не мог, Тошка всё равно бы не послушала. Единственным настоящим авторитетом для неё был отец, который почти всё время отсутствовал в рейсах или просто был занят работой. Так что она никого не слушала и поступала, как захочется.

Антония любила летать на всем, что могло подняться в воздух, что могло хоть ненадолго оторвать её от земли. Один раз она спрыгнула с крыши башни вместе с магнитной подушкой. Совершив сорок пять оборотов, девушка зависла в метре над землёй, резко остановившись. Магнитная подушка сработала отменно, а все преподаватели, случайно наблюдавшие её выходку из окон аудиторий и внутреннего двора кажется поседели во второй раз.

– Почему сорок пять оборотов, Тошка? – спросили ребята, уже окружившие её. – Маловато, я бы выкрутил не меньше пятидесяти.

– И валялся бы сейчас на асфальте, давясь своим завтраком, – фыркнула девушка (она всегда надменно отвечала, если её решения или действия пытались оспорить, особенно если спор завязывался на пустом месте), – ты знаком с Васей с биофака? Нет?! Да ладно, там все знают Васю… Он пишет курсовую на тему влияния сильных магнитных полей на координацию. Настоятельно советую ознакомиться!

И очередное препирание кончилось как всегда в её пользу. Ещё никому не удавалось поставить Тошку в неловкое положение или унизить, хоть и пытались, иногда даже ради шутки – как сейчас например. У девушки было много друзей, а шутников находилось – по пальцам пересчитать.

А из-за того, что у неё было много друзей, то всегда находились те, кто вовремя подставлял спасательную подушку – давал ей совет, проверял оборудование на исправность или предлагал альтернативную замену. К концу первого курса девушка уже перезнакомилась со всеми потоками, так что теперь у неё в приятелях были и химики, и физики, и начинающие радисты, пара астрономов, вечно споривших о проблемах чёрных дыр и искривлении пространства, даже биолог, тот самый Вася. Девушка не брезговала ничьей помощью, а её изобретательский талант превращал каждую новую встречу в приключение.

Но она отнюдь не пыталась создать себе репутацию своими выходками, это было даже не желание быть наравне с мужчинами – с детства Тошка не чувствовала себя чужой в мужском коллективе, разве что только порой для одного человека. Причинами такого вызывающего поведения являлись характер, пример отца, ставшего знаменитым благодаря своему бесстрашию. Но со знаменитым капитаном отношения складывались не всегда гладко – он очень редко был отцом, и очень часто командиром. Именно из-за этого девушка с ним поссорилась в последний раз: Сергей Павлович отчитывал её за неудачные лётные испытания. Он сказал именно то, что больше всего бесило юное дарование: «Тебе всё равно никогда не быть на их месте. Полёты не для женщин!» И точка. Девушка была готова взорваться от переполнявшего её гнева и обиды. Человек, который всё это время был ей примером, растоптал её последнюю надежду, пусть и нечаянно, не желая ей зла.

В отместку Тошка больше ни разу не встретилась с ним и не появилась на старте в день отлёта «Колумба» – о чём сейчас жалела. Но у неё были на это свои причины: она не знала, как посмотреть в глаза отцу, да и гордость ей не позволяла. Зато сейчас вся гордость ушла – девушка буквально часы считала до появления корабля в зоне Солнечной системы. Она больше всего на свете хотела извиниться перед отцом, услышать его шелестящий низкий голос, всегда ровный и чуть глухой через динамик.

Прошёл месяц, другой, «Колумб» уже должен был выйти на связь, выскочить где-нибудь в районе Венеры. Она хорошо знала курс, хоть отец и не говорил, как они полетят. У Антонии было много знакомых из Центра Полетов, она ещё девочкой бегала в Центр. И очень часто, ожидая отца, проводила время с лётчиками и инженерами. Они все знали столько баек, космических передряг, в которых сами побывали или лично были знакомы с виновником. А девушка надеялась, что с такими знакомыми ей может посчастливится полетать хоть ради забавы, хоть иногда, просто так.

И о миссии «Колумба» Тошка узнала почти без труда. Пришлось перебрать правда ворох бумаг с расчётами орбит планет и какими-то старыми курсами – сдавали в картотеку!

Но награда того стоила. Она даже узнала про гигантский прыжок, который совершит «Колумб». Зависть или что-то похожее зашевелилось в душе девушки: полёт, колоссальный полёт, который точно войдёт в историю, неизведанная планета, исполинский иллюминатор и целая команда в подчинении. Тошке так хотелось узнать подробности и побывать на «Колумбе» до отлёта и хоть разок на тренировке. Но как бы она ни спрашивала, Сергей Павлович ничего не говорил, он вообще почти не бывал дома, говорил, что занят… занят… занят! А потом ещё случился этот неприятный разговор. Она взбесилась, обиделась и не пришла на старт. Сказала, что заболела, на носу экзамены. Она соврала. Потом очень сильно жалела, что соврала – два месяца ходила хмурная и только после январских каникул немного отошла, потом и вовсе перестала волноваться: всё равно целый год она ничего не сможет узнать от отца.

А когда поставленный будильник пробил в конце ноября, она резко вспомнила. Установила эту дату и это время уже давно, чтобы не пропустить первую передачу от «Колумба».

Но к удивлению девушки, её не пустили в Центр. Все её многочисленные знакомства не помогли – Тошку игнорировали, всячески скрывали любые эмоции, проходя мимо с каменным лицом. Антония видела, что без неё эти люди перешёптываются, обсуждают то, что явно не предназначено для её ушей. Но тем гаже было девушке, не привыкшей, что от неё что-то скрывают.

Томительная неделя прошла в неведении: ей ничего не говорили, преподаватели также молчали. Уж они не могли не знать – одного прямо с лекции забрали зачем-то в Центр. У всех началось веселье, а девушка думала, что с ума сойдёт, не знала куда деться. На неё волнами накатывала истерика. Казалось, что все забыли о корабле, будто он вообще не отправлялся ни в какой полет, словно его вообще не было!

Осень давно прошла, погода только усугубляла ситуацию, вдобавок ей приходилось возвращаться домой через аллею космонавтов. Всё напоминало девушке об отце. Вот по этой аллее они гуляли в детстве, и Сергей Павлович рассказывал о космосе… а здесь они запустили первую модель… памятник Гагарину, её любимый… Впоследствии это место стало любимым местом Тошки, но сейчас она ненавидела его!

Ситуация усугублялась с каждым днём. Вчера мать положили в больницу, она слегла с нервами, теперь девушка одна сидела в просторной пустой квартире с высокими потолками. В этом году что-то барахлило отопление, а дом был каменный, в пустых тёмных комнатах было холодно. Тошка без дела слонялась в толстом свитере по комнатам, перебирала вещи, пыталась заставить себя готовиться к экзаменам. Но не шло как-то. Она что-то чувствовала, какой-то необъяснимый страх или жалость – она не могла понять, как-то томительно сжималось сердце, девушка каждый день ждала звонка из Центра. А дни всё шли и шли, они медленно тянулись тяжёлой давящей вереницей с подолом из увядших листьев и давно минувших приятных воспоминаний.