Наталья Ильина - Надежда. Миры Ллгорн. Книга первая

В первый же день после возвращения на Со-Эй Деу-а связался со своим руководителем Де-Неур. Сообщив о готовности к работе, он отметил, что не желает использовать оставшиеся дни отдыха. Де-Неур, к его облегчению, не возражал, и они обсудили план предполагаемых работ для Деу-а. Ему предстояло продолжить начатое. Обследование третьего сектора Пространства, поиск точек перехода (статичных зон, позволяющих кораблям уйти в гиперпространственные переходы) и локацию зоны выхода из них. Попутно предлагалось оглядеться и установить маяки на ближайших интересных планетах. Работа эта была сопряжена с риском: точки перехода не всегда вели в безопасные места. Выйти не очень близко от гигантских голубых звёзд с чудовищным излучением или избежать зоны взрыва сверхновой считалось удачей. Оттого надёжных переходов было не так и много. А путешествовать через пространство, затрачивая океаны энергии и сотни лет жизни, не имело смысла. И только Ал-Неур процеживали пространство в поисках новых переходов для тех, кто будет стремительно проноситься по ним в дальнейшем.

Его корабль-разведчик «Текке» (так Деу-а назвал его сам, сравнив с юрким, блестящим жуком-плавунцом, живущим на его родной планете) был полностью подготовлен к полёту. Техники наземного обслуживания Неур свою работу знали хорошо. Запас энергокубов, биомассы и всего того, что может понадобиться разведчику его ранга, был размещён на борту зеркальной капли его «Текке». Прощаться было не с кем, и Ал-Неур Киман Деу просто занял пилотское кресло в рубке, готовясь к старту. Кресло привычно подстроилось под его тело, полушлем развернул виртуальные базы данных; комм корабля, словно разделяя нетерпение пилота, запросил программу действий…

Он покидал систему, согласовав маршрут в ее сложном трафике, где любой маневр оставался жёстко регламентирован службой внутрисистемных перелётов. Ближайшая точка перехода, ведущая по направлению к зоне его поисков, находилась в нескольких часах полёта в обычном пространстве. Определив параметры и задав курс и режим кораблю, Деу-а деактивировал шлем и включил обзорный режим. Он никогда не ограничивал полёт стенами рубки. Все четыре плоскости мгновенно исчезли, и панель навигации вместе с двумя креслами пилотов словно повисла в пространстве. Даже в переходах, когда весь окружающий мир поглощается смазанной серой пеленой, он не возвращал рубке видимость. На этот раз он ужинал в последнем, самом долгом переходе, зная, что комм корабля предупредит его об окончании маршрута. Переходы, которые считались безопасными и находились в лоции исследованных маршрутов, имели постоянную длительность нахождения в них. Не имело значения, с какой скоростью корабль входил в переход, можно было вообще отключить двигатели – через точно обозначенное время для этого конкретного перехода изнанка пространства выплевывала корабль наружу. И вот здесь всё начинало работать, как обычно. Если пилот нёсся в форсированном режиме, он с ходу мог угодить во что угодно. Поэтому его корабль был запрограммирован на самый малый ход. Дальше предстояло решить, в какую сторону двинуться, рассчитать топливный ресурс, чтобы хватило до ближайшего мира Ллгорн на обратном пути. Собственно, время его поисков этим самым топливным ресурсом и ограничивалось.

Поиск зон возмущения пространства вблизи точек перехода мог бы показаться скучным занятием. Но не тому, кто был влюблён в свою работу так, как Деу-а. Ему нравилось движение в заполненном незнакомыми мирами пространстве, нравился его неспешный темп. Системы датчиков обшаривали доступные области по курсу и молчали, до тех пор, пока на вторые сутки поиска комм не пригласил его в рубку.

Вырванный из сна, на ходу одеваясь, Деу-а провалился в кресло, активировав шлем. Впереди обнаружилось сразу две близко расположенных точки входа. Он сверился с данными и погрузился в расчёты. Признаки стабильности наличествовали в обеих зонах! Оставалось лишь решить, какую исследовать первой. Деу-а вернулся в жилую комнату, чтобы принять душ и поесть, – неизвестно, каким долгим окажется новый переход и что ждёт его в конце пути. Рубка и кресло пилота могут приковать его на долгие часы, а одного шат, доступного там, и инъекций стимулятора в скафандре может оказаться недостаточно. Когда все подготовительные мероприятия были завершены, он направил корабль к той точке, что была немного дальше другой.

Поел Деу-а не зря. Восьмой час серой пелены, и конца движению не видно. Так можно и в соседний рукав галактики угодить. Да куда угодно… Стоило ему подумать это – и комм предупредил о близости выхода в нормальное пространство коротким перезвоном. Одновременно с этим звуком окружающий мир обрёл краски. Корабль выпал в обычное пространство. Прямо под ногами пилота разворачивалась ослепительная панорама звёздной системы с целым десятком планет. Корабль отметил положение точки выхода и анализировал доступные данные по системе, которая изменила своё положение относительно угла обзора, когда Деу-а откорректировал курс. Согласно данным расчётов, условно пригодный для жизни мир в системе был (большая удача!). Шестая планета от звезды вместе с двумя спутниками теоретически подходила под все критерии. Но Деу-а видел, что не она, а один из её спутников станет его целью. Чем ближе подбирался корабль, тем яснее становилось, что Ал-Неур наткнулся на редкую удачу.

Планету окутывали ленты облаков, в разрывах блестели поверхности жидкости и части материков. Если жидкость окажется водой, то он нашёл сокровище! Пригодная к обитанию планета в часе полёта до точки перехода? И с ещё одной по выходу? Таких везений не бывает!

Он облетел планету дважды, комм измерял и анализировал её и две соседних. Наконец, закончив расчёты траектории, он начал недолгий спуск. Облака состояли из водяных паров, примеси не несли угрозы для Ллгорн. Деу-а выпустил два десятка зондов ниже зоны облачности, и они начали картографировать поверхность. Большой материк в экваториальной зоне он пропустил, а вот средний, немного смещённый к северу, отделённый от первого обширным водным пространством, ему приглянулся больше. Деу-а выбрал зоной посадки невысокое плато с менее буйной растительностью, чем та, что его окружала. Цвет растений был в основном, желто-бурый. Что, впрочем, без подробного биологического исследования ни о чём не говорило. В отсутствие следов искусственной деятельности он убедился ещё на подлёте, и теперь лишь окончательно зафиксировал это в файле отчёта, получая данные с зондов. Ограничив зону проникновения для любых биологических объектов полем защиты, убедившись, что состав атмосферы пригоден для дыхания, а количество чужеродных микроорганизмов не угрожает его здоровью, он ступил на поверхность нового мира.