Василий Лягоскин - Тайна пролива «Врата скорби». Том первый

– Сами своих положили, что ли? – изумлялась она, отмечая, как взгляд старшего из арабов – молодого бородатого парня в камуфляже песочного цвета – все чаще останавливается на ней.

Может потому, что Бэйла выделялась от остальных израильтянок менее измученным видом, а может… Об этом «может» совсем не хотелось думать, лишь только одна безумная надежда не давала совершить какую-либо глупость – ни среди трупов, ни среди живых пленниц не было Оксаны. Хотя где посреди дремучего леса сбежавшая израильтянка могла найти помощь?

А вот нашла же! Пленницы уже завершили свою работу, прервавшись лишь раз – чтобы поесть кебаб, вкуса которого Бэйла практически не ощутила. Она, да и остальные девушки, наверное, и в страшном сне не представляли себе такого перекуса, но под дулом автомата особо не поспоришь. Тагер достаточно прилично понимала арабский язык; она поняла, что совсем скоро их опять заставят есть – теперь уже плов, и что потом придется таки делать ту самую глупость (вроде попытки захватить оружие), скорее всего последнюю в ее жизни.

Вот тут и появилась помощь – в лице высокого симпатичного парня, оказавшегося русским подполковником, сразу ставшим перед нелегким выбором – умереть одному или вместе с четырьмя пленницами, которые выстроились живой цепью между ним и бородатым главарем арабских бандитов.

Но как оказалось, звание подполковника в России дают совсем не зря – русский оставил засаду, которая и расстреляла двух бандитов во главе с бородачом двумя совсем короткими очередями. И сделала это Оксана. По крайней мере именно она вышла из-за раскидистого куста с автоматом в руках (за кустик зашла и из-за кустика вышла, а как много всего страшного произошло за это время!). От оружия подошедшей подруги (кого же еще?!) едва ощутимо несло таким знакомым, таким милым запахом сгоревшего пороха. А затем все завертелось, закружилось очень стремительно. Подполковник умел не только со стены прыгать и засады организовать. Русские, да и израильтянки, и выжившие арабы мирные (оказывается и такие есть!) летали, выполняя его приказы. Среди прочих был приказ наедаться и напиваться впрок. Тот самый плов оказался необыкновенно вкусным, а потом…

Потом парень с милым русским именем Толик вручил ей винтовку. Ну, если быть совсем честной, она сама выдернула из его рук снайперскую винтовку Драгунова, счастливо бормоча и дословно вспоминая теорию:

– Длина тысяча двести двадцать пять, ствол шестьсот двадцать миллиметров, скорострельность тридцать выстрелов в минуту, патрон семь шестьдесят два на пятьдесят четыре (на три миллиметра длиннее привычных ей), коробчатый магазин на десять патронов, прицельная дальность тысяча триста, максимальная эффективная – восемьсот метров…

Конечно, это был не ее ГАЛИЛ, изготовленный на заводе персонально для нее, но как приятно было ощутить в руках знакомую тяжесть оружия и представить, как в перекрестье оптического прицела замирает чудовищная морда зверя.

Главное – боезапас был вполне приличным. Те самые коробчатые магазины находились в рюкзаке у Анатолия, о чем сообщил ей подполковник по-английски, которого русоволосый парень, тракторист из далекой России не знал.

– Не обижай парня, пусть почувствует себя джентльменом, – шепнул ей командир, и девушка кивнула – какая разница, кто будет нести боезапас, если в нем почти полторы сотни зарядов? Ну, звери, держитесь!

А подполковник уже говорил с профессором – непонятно пока каких наук – о маршруте похода. Он вообще не держал никаких секретов от израильтянок; Оксана переводила его речь свободно. Порой он и сам переходил на английский. Пассажа с теоремой Пифагора она не совсем поняла. Нет – с математикой и геометрией у Бейлы все было в порядке, при ее-то профессии, но почему так обрадовался профессор цифре пять, для нее осталось непонятным. Так же, как и расположение членов группы, в которой снайпер – ударная сила команды, оказалась позади, прикрывая всех, за исключением Анатолия, который прикрывал ее саму. Впрочем, в этом диком лесу тактика могла быть совсем иной, чем в привычных Тагер пограничных высотах Ближнего Востока. Очень скоро оказалось, что командир совсем не зря возглавил отряд. Бэйла временами страховала его, вскидывала оружие к плечу и всматривалась вперед, пытаясь раньше других заметить врага.

Она хорошо рассмотрела двойной ствол какого-то неизвестного ей дерева, перевела прицел дальше, и тут командир поднял вверх правую руку, останавливая всех. Команда замерла; только снайпер медленно водила стволом, стараясь определить опасность, из-за которой подполковник Кудрявцев медленно стянул с плеча какую-то допотопную (может даже деревянную!) кобуру невероятных размеров. Сделать это было не так-то просто, потому что на командире кроме этого пистолета свисал на другом боку еще один, более мелкий; сзади висел автомат Калашникова, и еще какой-то рюкзак. Торс подполковника, и так внушительный, бугрился магазинами к АКМ в разгрузочном жилете. В общем, можно было подумать, что командир в детстве не наигрался в войну, но Тагер помнила о его словах о Черном Каце. Почему-то слова эти не показались ей пустой похвальбой. Командир достаточно ловко освободил себя от ремня кобуры, вытянул из нее ствол, на котором непонятно как оказался глушитель, и так же четко присоединил кобуру к пистолету. Всего несколько мгновений, и в руках у него был карабин. Может кто-то назвал бы это немного неуклюжее творение оружейной мысли пародией на боевое оружие, но только не Бэйла.

Она видела, как привычно, с неторопливой грацией и уверенностью подполковник вскинул этот смертоносный агрегат к плечу, как с небольшим интервалом его палец плавно дернулся, нажимая на курок, и так же дважды пистолет едва слышно кашлянул. Результат был ошеломительным! Двойной ствол, который она только что равнодушно осмотрела, вдруг стремительно раздвоился. Тот, что был помассивнее, остался на месте, сотрясаемый ударами сильного тела; второй – тот, что поуже, но тоже в диаметре никак не меньше торса того же подполковника в разгрузке и рюкзаке, оказался гигантской змеей с непропорционально маленькой для такого чудовищного туловища головой. А может, голова эта казалось маленькой, потому что была вдребезги разбита пулями командира. Чудовище яростно дергалось из стороны в сторону, разбрызгивая кругом кровь и кусочки мозга, который явно не успел сообщить остальному телу, что оно уже умерло. Туловище змеи, терявшееся высоко в кронах деревьев, наверняка еще долго терзало дерево, но Кудрявцев не дал «насладиться» этим зрелищем. По большой дуге отряд обогнул место смерти монстра змеиного царства и только когда командир, взглянув на компас, уверенно повел их вперед, до Тайгер дошло, что этот змей охотился, и ближайшей добычей для него были именно люди.