Людмила Лапина - Сага о Луисе и Лилиане. Книга вторая: «Сердце Лилианы»

– Доброе утро, мессир, – войдя в кухню, розовая от купания и бега, сказала она.

– Доброе утро, миледи.

– Вы готовы к отъезду?

– Да, донна Лилиана.

Сегодня граф оделся скромно – белые брюки и майка, обтягивающая скульптурный торс.

– Вы очень элегантно выглядите, милорд, прямо как Апполон Бельведерский, – восторженно сказала Ляля. Он уже познакомился виртуально с музеями Ватикана, поэтому слегка покраснел от великолепного комплимента и ответил:

– Благодарю, демуазель.

– Не за что, – она сверкнула зелеными глазами, схватила с блюда бутерброд и побежала переодеваться. После купания в озере она исполнена энергии и радостно предвкушает встречу с любимым педагогом. Книга ее с помощью графа продвигается хорошо. Ляля, весело напевая, надела джинсовую мини-юбку и белую кружевную кофточку с рукавами-фонариками. Идти в кроссовках по любимому городу не хотелось, и девушка обула белые лаковые босоножки на шпильках. Одежда красиво оттенила ее северный загар, зеркало подтвердило, что сегодня она выглядит великолепно. Улыбаясь, девушка взяла белую сумочку с флэшкой, деньгами, документами и спустилась в кухню. Граф ждал ее за уже накрытым столом. После молитвы они поели, Ляля быстро помыла посуду, и молодые люди отправились на станцию. Два часа в электричке пролетели быстро, они любовались видами Карельского перешейка в разнообразном освещении – бегущие по небу облака и тучки иногда закрывали солнце, но с приближением к Петербургу небо очистилось, и августовское солнце вжарило во всю мощь. Ляля надвинула на глаза свои темные очки и предложила спутнику сделать то же самое.

– Жаль, что у меня в Палестине не было этого приспособления, – сказал граф.

Они вышли на перрон. Граф со знанием дела приложил свой билет к турникету, распахнул дверь перед Лялей и другими пассажирами. Он стоял бы так долго, но девушка взяла его под руку и стащила вниз по ступенькам.

– А теперь мы опять поедем в поезде, только подземном, называется метро, – объяснила она, и, не отпуская, завела графа в подземный вестибюль. Здесь она купила ему карточку на двадцать поездок и объяснила, как ею пользоваться. На эскалаторе она держала его за плечо и тихо приговаривала, что все хорошо. С прибытием поезда граф потерял дар речи. Он опомнился уже в вагоне, Ляля обнимала его за талию, и рыцарь забыл, что испугался. От волос девушки исходит свежий сладкий аромат розы, от движения вагона она вжимается в него, он чувствует ее тело как продолжение своего. Ляля грудью ощутила бешеный стук его сердца и удивленно взглянула ему в лицо. Рыцарь откинул голову, закрыл глаза и задержал дыхание – так близко к донне Лилиане он еще никогда не был.

– Подъезжаем, мессир, – радостно сказала она, взяла его за руку и повела к выходу. Растерянный, оглушенный, он быстро пришел в себя – донна Лилиана отстранилась, и ему стало легче. Ляля вступила на эскалатор впереди графа и встревоженно обернулась, но горец не убоялся движущейся наверх лестницы и был вознагражден: девушка положила руку ему на плечо.

– Вам уже лучше, милорд?

– Да, демуазель.

– Сейчас мы выйдем на улицу и купим воды, – пообещала она. – Следуйте за мной.

Через заново отделанный вестибюль они вышли на улицу.

– Вам легче, мессир? – спросила Ляля и быстрым взглядом окинула его лицо – бледное под загаром, с испариной на висках. Рыцарь слабо улыбнулся:

– Не беспокойтесь за меня, донна Лилиана.

– Хотите холодной воды или зайдем выпьем кофе?

– Демуазель, вы не опоздаете на встречу с вашим профессором?

– Зоя Алексеевна – доцент, но уже пишет докторскую диссертацию, – сказала Ляля. – И, вы правы, она ценит свое время.

– Так идемте, донна Лилиана.

– Сейчас мы увидим сердце нашего города, – девушка вела своего гостя мимо Петропавловской крепости к Троицкому мосту.

Ярко светило солнце, но ветер с Невы уносил лишний жар. Ляля с наслаждением подставила лицо свежему речному ветру. Заколка ее упала, и волна русых волос полетела вслед девушке. Граф быстро поднял упавшую на асфальт безделушку. Ляля улыбнулась и сунула ее в сумочку.

– Причешусь в институте. Смотрите, милорд, отсюда пошел наш город.

Они остановились на середине Троицкого моста. Синюю широкую гладь Невы морщили небольшие волны, солнечный свет, касаясь воды, дробился на маленькие зеркала. Золотой шпиль Петропавловского собора взлетал в синее небо, отражение его качалось у берега.

– Это мой самый любимый вид в Петербурге, – воскликнула девушка. Сэр Луис благочестиво перекрестился на шпиль собора и взволнованно спросил:

– Донна Лилиана, крест вашего собора держит ангел?

– Да, мы живем под его покровительством, – скромно ответила Ляля. – Зоркие же у вас глаза, мессир.

– В горах иначе не выжить, донна. А что это там, на острове? Греческий храм? – граф восхищенно созерцал открывающуюся с моста панораму.

– Это биржа, – ответила Ляля. – Там в девятнадцатом веке был порт, шла торговля.

– Ваша Нева похожа на море у берегов Венеции.

– О да, я так люблю это место, – воскликнула девушка и тихо добавила: – Но я полюбила и вашу Гаронну.

Граф, молча, поцеловал ее руку. Его губы обожгли нежную кожу. В сумочке Ляли раздалась призывная музыка Моцарта. Девушка выдернула руку из широкой ладони крестоносца, схватила мобильник, поморщилась и скинула вызов. Костя ей уже надоел. Вызов раздался снова.

– Я занята, – раздраженно крикнула Ляля и вернула телефон на место.

– А если позвонит ваша мама? – коварно осведомился граф.

– Ничего, я сама перезвоню ей сегодня вечером, – ответила девушка и взяла его под руку, чтобы шедшие по мосту прохожие не разъединили их. В солнечный день здесь многолюдно. Сделав несколько шагов, они посмотрели в другую сторону, выше по течению Невы.

– Смотрите, милорд, река делает излучину. Там стоит Смольный монастырь.

Гармоничное величавое здание радует глаз белым куполом, голубым фасадом и изяществом пропорций.

– Это православный храм? – осведомился рыцарь.

– Да, бывший, он построен в восемнадцатом веке итальянским зодчим Растрелли в традициях русского православия.

– Через пятьсот лет после падения Монсегюра, – вздохнул граф.

– О, мессир, не расстраивайтесь, – сказала Ляля и заговорщицки усмехнулась: – Знаете, есть легенда, что Святой Грааль пребывает у нас в Петербурге.

– Где? – выдохнул граф, бледнея. Ляля развернула его в другую сторону и указала на Петропавловский собор.

– Вон там, в соборе Петра и Павла.

Рыцарь остановился и молча взялся руками за перила моста.

– Говорят, – коварно продолжила девушка, – чаша покоится в этом соборе, в гробнице императора Петра Первого, основателя нашего города.