Евгений Филенко - Дарю вам этот мир (сборник)

Он стоял на коленях, уперевшись ладонями в стену, которой не существовало для Тани. В двух шагах от него Таня, сидя на полу, рыдала в три ручья и утирала слезы рукавом халатика. В этот миг ей ничего не надо было – только бы распался, провалился в тартарары разделивший их барьер.

Когда не осталось больше слез и Таня смогла разлепить мокрые ресницы, она была одна в комнате.

«Я дура, – подумала она. – Обыкновенная слезливая дурочка. Действовать надо, а не слезы точить».

«А надо ли? – подал голос откуда-то из глубин ее души червячок сомнения. – Ведь все может начаться сызнова – преследования, предложения, воздыхания. И потом – надо будет куда-то идти, кому-то что-то доказывать, а это так утомительно! Можно просто смолчать, убедить самое себя (и это совсем нетрудно), что ничего не было, а был один лишь горячечный бред. Стиснуть зубы, зажмурить глаза, пережить однажды – и освободиться навсегда!»

«У, поганка», – обругала себя Таня.

– Здравствуйте. Моя фамилия Леонтьева. Меня зовут Таня.

– Очень рад.

– Простите, что беспокою вас…

– Минуточку. Я не вижу никаких оснований к задержке старта «Танкера-25», а доводы ваши малоубедительны! Неустойка за ваш счет… Слушаю вас, Нина.

– Меня зовут Таня.

– Простите.

– Три дня назад вы прекратили поиски космонавта Пирогова, пропавшего в Поясе Астероидов.

– Совершенно верно. Поиски продолжались, пока позволяли возможности марсианского космического комплекса.

– Пирогов жив.

– Это маловероятно, хотя и не исключено… Я знаю, что «Танкер-25» недогружен, но задержка старта сорвет мне все графики! Возьмите учебник по небесной механике и почитайте… Так вот, о Пирогове. В принципе, он может достаточно долго поддерживать свое существование в планетолете, если тот окажется поврежден незначительно. К сожалению, нет никаких сведений даже о районе его местонахождения. Пирогов может быть как в Поясе Астероидов, так и в любой другой точке Солнечной системы, если его планетолет потерял управление, но сохранил ход. Он может разбиться о любое мало-мальски солидное космическое тело… точнее, мог. Отсюда вывод: либо Пирогов погиб, либо у него неисправимо повреждена аппаратура связи. А проводить поиски в космическом пространстве вслепую мы еще не научились.

– Я знаю точно, что Пирогов жив. Его планетолет разбит и находится на одной из планет в Поясе Астероидов.

– Одной из малых планет, вы хотите сказать.

– Связи у него действительно нет, а воздуха осталось очень мало. В общем, если ему не прийти на помощь немедленно, он и в самом деле погибнет.

– Вот как!.. Полигон, прогоните представителя фирмы в шею и пускайте «Танкер-25» точно по графику. Все!.. Откуда у вас такие сведения, милая девушка?

– Я это знаю наверняка.

– Рад за вас. Как называется эта планетка, где он, по вашему убеждению, пребывает?

– Он не знает.

– Заметьте: я не спрашиваю, откуда вы знаете, что он не знает. Должно быть, у вас предчувствие. Или прямая экстрасенсорная связь с ним.

– Что-то похожее.

– Но здесь не место для неумных розыгрышей, милая… э-э… Таня.

– Вы мне не верите.

– Где доказательства?

– У меня их нет!

– Ну вот видите… Пусть жалуется хоть Генеральному секретарю ООН! А не нравится – пусть выходят из Агентства… И потом, не кажутся ли вам эти утверждения до некоторой степени кощунственными? Не оскорбляете ли вы память хорошего человека своими, мягко говоря, странными измышлениями?

– Но Пирогов жив!

– Простите, кем вы ему приходитесь?

– Я?!

– Да, вы, моя славная.

– Я его… знакомая.

– Невеста?

– Нет!

– Ну, это не меняет дела. Я понимаю ваши чувства, но помочь не могу. Вы знаете, во что обходится рейс поискового планетолета? А мы сделали в поисках Пирогова около сорока таких рейсов и сделали бы вдвое, втрое больше! Но в эти же дни потерпели аварию еще три грузовых корабля, один исследовательский и один пассажирский, и все они сообщили свои координаты.

– Значит, вы больше не станете его искать?

– Нет, уважаемая Таня. Это лишено смысла.

– И десять лет ждать проекта «Церера»…

– Постойте!

– Что такое?

– Откуда вам известно о существовании проекта «Церера»?

– От Пирогова.

– Гм… Да, конечно. Простите, но я более не располагаю временем для нашей беседы. Дела, конфликты с зарубежными компаньонами, графики старта-финиша… Желаю здравствовать.

– До свидания. Можно мне будет связаться с вами, когда у меня появятся доказательства?

– Всегда буду рад вас видеть.

Что она может доказать? Что Пирогов появляется в ее комнате и снова пропадает, неосязаемый, как привидение? Что он оставляет отпечатки на крауте, но не может преодолеть невидимый барьер? Все подумают, что она сошла с ума, она и сама бы так подумала. Созвать их в свою комнату, и пусть ждут, когда он снова появится? А если его не будет? Не было же его вчера.

Андрей не беспокоил Таню с того памятного разговора. Иногда мимоходом она вспоминала о нем и думала, что все у них образуется. Но сперва она должна спасти Пирогова. Она одна может сделать это. Если бы еще знать как.

Для начала Таня решила разыскать Одинцова.

Тот работал в проектном институте с самого момента ухода из Корпуса астронавтов по состоянию здоровья. Он занимался системами жизнеобеспечения больших орбитальных лабораторий и, поскольку не очень ладил с женой, отдавал работе все личное время. Таня прождала его у входа в институт до вечера. Когда начало темнеть и похолодало, она отважилась пуститься на поиски в запутанных коридорах громадного здания. Несмотря на поздний час, в институте было многолюдно. На Таню обращали внимание, оглядывались вслед, вызывались в попутчики. Она уверенно давала отпор, чувствуя себя в родной стихии. И на восьмом этаже нашла Одинцова.

Сергей сидел у окна, уперев кулаки в подбородок, и фальшиво насвистывал популярную мелодию из репертуара Кханга Джона. Он был один в комнате.

– Это я, – сказала Таня и села рядом.

– Зачем? – спросил Сергей, не подавая виду, что растерян.

– Мне нужна ваша помощь. Мне и Алёшке.

– Кому?

– Алёшке Пирогову.

Одинцов встал из кресла и неторопливо оглядел ее с головы до пят – платиновые волосы в короткой стрижке, красивое загорелое личико, легкое платье из матово-черной материи на двадцать сантиметров выше колен, длинные стройные ноги в полосатых гольфах, тупоносые туфельки на высоком каблуке. Лицо его было непроницаемо.

– При чем тут вы? – произнес он наконец. – Какое отношение вы имеете к нему теперь?

– А вот имею, – сказала Таня чуть рассерженно. – И вы отлично знаете какое. Иначе зачем бы мне к вам приходить?

– Пирог… Он был в отношении вас с приветом – любил до умопомрачения.