Эдуард Геворкян - Дорога к Марсу

Пряхина уже взяла себя в руки.

– Я вам обещаю, господин президент, что будут приняты все меры для того, чтобы восстановить связь с «Аресом-один». Более того, я уверена, что вся аппаратура в порядке. Проблема не со связью, а с дисциплиной экипажа. И я предупреждала, что и сам Аникеев, и его подчиненные не годятся для выполнения поставленных задач.

На физиономии президента возникло нечто похожее на понимание, но он только махнул рукой:

– Вы свободны!

Пряхина, теребя шарфик, шагнула к двери. Ей очень хотелось оглянуться, но черта с два этот индюк увидит ее растерянность.

Не век же Аникеев будет молчать. И у него, и у экипажа родные остались на Земле. Ни один нормальный человек не допустит, чтобы они волновались.

Вот только какую информацию, интересно, доложили президенту, если он позволил себе продемонстрировать свое настоящее отношение к главе Совета по космонавтике? И кто ему звонил?

Марк Козловски, глава правления «GLX Corporation», выключил панель, висящую на противоположной стене кабинета, убрав сияющего корреспондента, с энтузиазмом вещавшего о старте «Ареса-один», и выругался.

Работнички, мать вашу! Тоже мне, международная программа! У семи нянек дитя без глаза! Сначала позволили угробиться Тулину и Джонсону, потом подвесили на орбите дублирующий экипаж, а в результате вся подготовка псу под хвост. Вечно у них одно и то же! Соотечественники деда ухлопали четверых при посадке «Союзов», а соотечественники самого Марка – аж четырнадцать человек на «Челленджере» и «Колумбии»! Гробокопатели!

Он снова выругался и нажал кнопку интеркома:

– Сьюзи! Вызовите ко мне, пожалуйста, мистера Перельмана! Немедленно!

– Будет сделано, мистер Козловски! Сейчас разыщу!

Тонкий голос секретарши взбесил Марка еще больше.

Дрянь голубоглазая! Только бы денег урвать побольше, а работать конь будет… Впрочем, тут он не прав. Сьюзи никакого отношения не имеет к случившемуся. А с Перельманом сейчас разберемся!

Через десять минут начальник специального отдела сидел в кресле для посетителей. За гостевой столик его не пригласили и чашку кофе не предложили. Это немало говорило о характере предстоящего разговора, но выглядел Перельман спокойным. Как будто ему нечего было опасаться… Ну-ну, сейчас ты у меня заволнуешься!

– Слышали про «Арес»?

– Конечно, слышал, босс! – Перельман пожал плечами. – Космонавтика и в наше время все еще рискованное предприятие. Исследования – вообще занятие рискованное.

Козловски с трудом сдержал рвущуюся из души ярость.

– Я не исследователь, мистер Перельман. Я – бизнесмен. И привык, что вкладываю деньги в расчете на возможную прибыль. А тут прибылью и не пахнет! Даже возможной!

Начальник спецотдела позволил себе понимающую улыбку.

– Вы не правы, босс. Ничего не изменилось!

– Не изменилось? – Козловски шарахнул кулаком по столу так, что подпрыгнул ноутбук. – Один наш агент остался на Земле, другой болтается на околоземной орбите и думать забыл про Марс.

– А третий отправился к Марсу.

– Что?! – Козловски поперхнулся.

– Мы нашли подход к одному из членов экипажа Аникеева. На всякий случай! Для подстраховки. Похоже, старались мы не напрасно.

Козловски откашлялся и почувствовал, как бушевавшая в нем ярость отправилась на покой.

Все-таки не зря он пригрел когда-то этого скользкого типа! Интуиция не обманула. А может, они все такие, приехавшие из России? Такие же, как его, Козловски, дед, урожденный одессит, сумевший практически с нуля создать «GLX»?..

Ира Пряхина родилась в городе на Неве и все детство провела на Васильевском острове, в Гавани. Родители, инженеры Балтийского завода, в дочке души не чаяли, поскольку девочка сызмальства проявляла интерес к точным наукам. Сверстницы ее играли в куклы или прыгали через скакалку, а Ира еще в начале каждого сентября запоем прочитывала учебники. Поэтому никто из знакомых не удивился, когда Ирочка поступила в физико-математическую школу № 30, а окончив ее, стала студенткой аэрокосмического факультета Ленинградского военно-механического института, который в прошлом веке зарубежная печать называла «осиным гнездом советских ракетчиков». Красный диплом она получила по специальности «Информационно-измерительная техника и технологии» и еще при прохождении производственной практики была замечена руководством одного из отраслевых конструкторских бюро, куда и пришла работать по окончании Военмеха. Новые знания, новые научные достижения, участие в разработке систем обеспечения международного проекта «Арес»… Помимо светлой головы, у Пряхиной обнаружился еще и немалый административный талант. Оказалось, она способна организовать людей так, чтобы нужный результат достигался с наименьшими затратами. Молодой ученый стремительно зашагала по ступеням карьерной лестницы, и опять же никто не удивился, когда уже к сорока трем годам судьба занесла Ирину Александровну в кресло главы Совета по космонавтике при президенте России.

В общем, Пряхина была лучшим примером того, что может совершить женщина, находящаяся в равных стартовых условиях с мужчиной, – то есть не рожающая детей и не отвлекающаяся на их выращивание и воспитание.

Неудивительно, что феминистские группировки, обретшие в десятых годах двадцать первого века немалый вес в политике, считали ее своим знаменем.

Ирина и сама считала себя знаменем феминизма. Пока не встретилась с Лиангом Цзунчжэном.

Объект «Ангар» не входил в состав Центра управления полетами, и потому мало кто из цуповцев знал, что за здание расположено неподалеку от них. Оно совершенно не походило на своего тезку, показанного когда-то в американском фильме «Ангар-18», – труба пониже и дым пожиже! – но было не менее засекреченным, и сюда не впустили бы даже советника по космонавтике Пряхину.

Однако полковника Кирсанова впустили. Стоило ему приложить к сканеру вытащенную из портмоне карточку, как замок щелкнул.

– Заносите!

Двое в штатском выволокли из машины бесчувственное тело Николая Цурюпы, протащили сквозь дверной проем и оказались в не слишком длинном коридоре. Коридор был пуст. По обеим сторонам его тянулась череда дверей со сканерами. Никаких табличек возле них не наблюдалось.

Карточка Кирсанова открыла еще один замок.

– Вперед!

Цурюпу внесли в помещение и уложили на медицинский стол, окруженный аппаратурой.

Полковник позвонил по мобильному, и вскоре в кабинете появился человек в белом халате.

– В нем изрядно водяры, – сказал полковник. – Не меньше трехсот грамм.

– Почистим, – буркнул врач. – Вы пока посидите в гостевой.

Трое вышли в коридор, с помощью кирсановской карточки преодолели очередную дверь и угнездились на стоящих в комнате диванах. Двое в штатском принялись обсуждать результаты последнего тура чемпионата России по футболу. Кирсанов сидел молча.