Антон Дождиков - Броненосец в «Потёмках». По канонам жанра: старая добрая «космическая опера»

– Фрегат в створе гравилуча. Держим на безопасном расстоянии на случай подрыва.

– Отчаянные негодяи! – Шарли обратился к невидимым зрителям, воздев руки. – С них станется устроить теракт, лишь бы избежать справедливого правосудия!

– Сомневаюсь, – старпом, уставший от прицела камеры, подошел к капитану и прошептал на ухо. – О'Хара – кто угодно, только не фанатик! Наверняка уже на связи с юристами, скарог бы побрал этих планетарных крыс!

Офицер что-то попытался сказать еще, но тут камера развернулась от экрана к Циммерлингу – и он с удивительным для столь рафинированной тушки проворством отпрыгнул.

Прошло немногим более минуты. В подтверждение слов старшего помощника экран ближней связи засветился.

Человек в объективе менее всего соответствовал образу матерого корсара, каким его представляли некие молодые, страстные и чувственные натуры. Средних лет, с лысиной, в старомодных очках и потертом синем деловом костюме. Скорее мелкий финансист или бухгалтер.

– Рады вас видеть, капитан Циммерлинг, а я-то все надеялся засвидетельствовать признание вашему почтенному батюшке – главе Дома!

Пират невозмутимо, как будто не под дулами орудий, продолжил:

– И обсудить с ним перспективы валютных свопов на Лирянский диргем с номинацией в имперских рублях…

– Прекратите паясничать, капитан! – взорвался Циммерлинг, одновременно давая знак журналисту на прекращение трансляции:

– Скоро члены окружного суда будут разбирать ваши делишки!

Камера! Стоп!

Шарли Горт больше тридцати лет занимался журналистикой. «Прямая» голотрансляция велась с пятисекундной задержкой. Известная комбинация жестов – и в эфир пошли рекламные сообщения.

До следующего сеанса программа будет заполнена инфографикой и нарезкой из голо-роликов, отражавших деяния пирата. Для офлайн-передачи будет не грех воспользоваться иллюстратором реальности: убрать шероховатости видео и изменить диалоги. Истина, она ведь так относительна!

«А связи главы финансового дома Циммерлинг с криминалом стоит проработать, – про себя отметил Шарли. – Может получиться ох какая бомба, разумеется, когда поменяется политическая конъюнктура!»

Миниатюрная камера, встроенная в веко журналиста под видом родинки, продолжила работу. Теледроид, беспомощно опустив лапки, отвернулся в угол.

– Пользуясь присутствием прессы, я заявляю официальный протест! – перешел в атаку О'Хара:

– «Обелиск» – частное торговое судно. Мы везем задекларированный Лирянской таможней груз. Оружие применено для самообороны.

Тут старший помощник, доведенный до белого каления, нарушая все нормы этикета и переговоров, вышел вперед и как выстрелил:

– Мерзавец, если ты не деактивировал контур вооружения, ты – труп, а твой корабль мы разберем по косточкам!

Старпом, прерывая возможные слова возражения капитана и других офицеров, продолжил:

– К левому шлюзу подходит штурмовой бот. Все, кто не на штатных местах, должны собраться в носовом трюме! Личное оружие разрядить и положить на пол! По не выполнившим условия – огонь на поражение! – в конце его голос сорвался на визгливый фальцет.

– Хорошо, мы сдаемся! – абонент произвел несколько манипуляций на контрольном пульте, и изображение на экране пропало.

– Отличные источники у вас, капитан Циммерлинг! Даже боюсь вновь спросить, откуда такие данные? Разумеется, не для камеры. – Поинтересовался журналист.

– Оттуда! – Фредерик благоговейно воздел взгляд к потолку, одновременно давая понять, что для Шарли здесь ничего не светит.

Большая политика.

Охота за пиратом стала неплохим развлечением от скуки для дальнего патруля. Капитан, несмотря на заступничество родственников, был сослан на периферию за одну крайне нелицеприятную для конфедерата историю. С гендерным «душком».

Почти год он пережидал время и набирал рейтинг для последующего «триумфального» возвращения в центральные миры Галактической Конфедерации.

Распределение должностей и важность персоны в этом государстве определялись не только ее навыками и способностями, но и медийной представленностью и значимостью произведенных ей информационных поводов.

Второй месяц Шарли Горт неотступно следовал за капитаном, выполняя редакционные задания и получая бонусы от Дома Циммерлинг за каждый репортаж. Фредерик и так служил его основным источником новостей. Потому как на периферии не происходило никаких значимых событий. Ну, за исключением, быть может, предстоящего слета сторонников интерпланетной любви.

Занятная будет картинка: люди, иные расы и формы жизни… с их вечным инстинктом к размножению…

– Айн момент, можно финальный кадр? – Шарли Горт подозвал теледроида и обратился к Циммерлингу:

– Господин капитан, будет ли суд над пиратом справедливым?

– Естественно, мы же не имперцы… и не их заклятые друзья – Советы! – рассмеялся капитан:

– О’Хара и его приспешники будут подсудны гражданской администрации в ближайшей системе… Э-э-э, как ее там, всегда путаю русское название… «Потомки»?

– Трехгорье, – поправил старший помощник, – и это неофициальное наименование.

– Роль военных будет лишь номинальной. И к разбору злодеяний пирата мы привлечем независимых судей и экспертов из разных стран. – Доходчиво объяснил Фредерик.

– С вами были капитан Циммерлинг и Шарли Горт, «Клаату барада никто». Помните, наши души – в ваших руках, ваши чувства – в наших сердцах!

Запись окончена.

Зеленые глаза-огоньки кибероператора померкли. Журналист вытер рукавом скопившийся на лбу пот.

– А не пропустить ли нам по стаканчику мурсальского, герр капитан?

Республиканский крейсер, грациозный, с изящными обводами, смотрелся более эффектно на фоне приземистого «Атаульфа».

Два корабля почти одновременно вышли из гиперрежима и направились в точку прибытия, отсалютовав друг другу сигнальными лазерами. Суда с интервалом в несколько минут проследовали по створу прохода в астероидном поле ближе к планете.

По неписаным правилам, уже на геостационарной орбите капитанам считалось необходимым нанести визит вежливости друг другу.

Вопрос заключался в одном: кто к кому?

Отношения между Республикой и Конфедерацией определялись как не то чтобы союзнические, но скорее, умеренно-положительные, насколько это вообще возможно в случае с капиталистической олигархией и революционной диктатурой искусственного интеллекта.

Крейсер «Варяг». Название – дань памяти о далеком земном предке. Масса покоя в полтора миллиарда тонн. Главный калибр – смешанный, 6 и 8 дюймов. Высокая скорость и дальность перемещения – все это делало корабль превосходным инструментом для стремительных атак и патрулирования подконтрольных территорий, но только не для эскадренного боя.