Сакё Комацу - Похитители завтрашнего дня

Честное слово, это произошло не по моей воле! Очень мне надо, я-то пока еще не сошел с ума… И тем не менее я как марионетка поднял руку, остановил такси, назвал свой адрес. Шофер, взглянув на моего спутника, вытаращил глаза и, очевидно, с большим удовольствием послал бы нас к черту, но было ужо поздно: мы уселись и захлопнули дверцу.

– Ой-ой-ой! – завопил мой иностранец. – Это и есть так называемый автомобиль? Какой дикарский транспорт!

– А ты не очень-то шуми! Дикарский, видите ли!.. Какой уж есть! – шофер явно напрашивался на скандал. – Деревенщина, небось, никогда и в машинах-то не ездил, а туда же…

– А вы пораскиньте мозгами, – иностранец нимало не смутился, – неужели не противно ехать в этом громоздком тарантасе, испускающем страшно ядовитый газ? Да еще полагаться всего лишь на жалкое звериное чутье… Нет, это равносильно самоубийству!

– Не нравится, так давай выходи! – огрызнулся водитель.

– Ш-ш! – остановил я иностранца. – Пожалуйста, не сердите водителя! Может быть, он нас и не высадит, по повезет как камикадзе, это уж точно!

– Надо же, какие кипеть, бурлить, бушевать страсти!.. Досточтимый господин, дозволь услышать твое уважаемое имя! Пошевеливайся, выкладывай!

– Меня зовут Юдзо Тода, – сказал я, едва сдерживаясь, чтобы не завыть от все усиливавшейся головной боли. – Простите, а вас как зовут?

– Гоэмон! – торжественно произнес он.

– Гоэмон?! – я не поверил своим ушам. – Уж не тот ли вы знаменитый средневековый разбойник Гоэмон Исикава?

– Господни Исикава не имеет ко мне никакого отношения. Я – просто Гоэмон. Очень даже славный род, между прочим.

– А-а, значит, Гоэмон – фамилия. Ясно… – Я вытер выступивший на лбу пот. – А имя?

– Имя? – у господина Гоэмона сделалось странное лицо. – Имени нет. Есть номер. Я – Гоэмон № 1268911.

А, не все ли равно! Мне было плохо. В голове что-то крутилось волчком. Гоэмон?.. Мало ли какие фамилии бывают у иностранцев? Иногда они звучат для японского уха очень странно, потому что ассоциируются с каким-то определенным понятием.

Вот хотя бы название самой высокой точки Пиренеев, гор на границе Франции и Испании. По-японски это означает… хе-хе-хе… даже и сказать неудобно… Не верите – загляните в атлас!

Вас зовут Гоэмон, господин иностранец? Ну и на здоровье! По сравнению с вашим диким обликом фамилия даже приятная. Впрочем, может быть, вы хотели поиздеваться над японцами, выбрав себе такую фамилию?.. А мне наплевать!.. Меня больше занимало, как избавиться от Гоэмона. Неужели он водворится в моей комнате и превратит ее в «народную гостиницу»?! И мне придется жить под одной крышей с этим, с этим… Нет, еще секунда, и меня хватит кондрашка!

– Итак, славный муж, Юдзо Тода, – Гоэмон протянул мне руку, – теперь мы поведали друг другу наши имена. Скрепим зарождающуюся дружбу крепким рукопожатием!

Обтерев вспотевшую ладонь о брюки, я опасливо пожал его руку. Она была ледяная, шершавая, с короткими толстыми пальцами.

Пальцы!!!

Я заметил это только тогда, когда пожал его руку. У меня перехватило дыхание. Непрерывно возраставшее удивление сменилось паническим ужасом, и я, хоть это и было невежливо с моей стороны, не помня себя, полез в окно.

– Эй, пассажиры! – колючий голос водителя несколько отрезвил меня. – Выходите. Приехали. Сам не пойму, где и как ехали, но приехали. Факт!

– Да вы что? – Я весь обмяк. – Шутите? Мы же ехали минут пять, от силы семь!

– Пять… это точно… Первый раз вижу, чтобы за проезд из Йокогамы до Токио на счетчике всего сто двадцать иен-накрутилось… – таксист говорил запинаясь, глухим голосом. – Не хочу я ваших денег, только поскорей выметайтесь из машины! Это надо ж – два километра… из Йокогамы…

Когда мы вышли из такси, сопровождаемые злобным взглядом водителя, я пошатывался. Может быть, мне снится кошмарный сон?..

Доехать за пять минут из Йокогамы до токийского района Сетая! Да еще вечером, в часы пик!.. По прямой и то километров двадцать будет. А на счетчике – два… И сто двадцать иен…

Нет, не может быть! Чудес на свете не бывает! Это сон… Все мне снится: и сумасшедший иностранец, и головокружительный полет – именно полет, а не поездка! – из Йокогамы в Токио. Два километра… сто двадцать иен… Вот сейчас я проснусь в своей постели, которая никогда не убирается… Ой, как болит голова!.. И тошнит… Нельзя больше так напиваться… С похмелья и не то померещится…

– О чем вы задумались? – сказал, заглядывая мне в лицо, странный человек… иностранец… Гоэмон…

– Все, точка!.. – пробормотал я и махнул рукой, пытаясь отогнать нелепый призрак. – С завтрашнего дня перестаю пить. Клянусь!.. Никогда в жизни… или нет – год, полгода… не притронусь к дешевому виски!.. Сгинь, исчезни! И так тошно, а тут еще ты…

– Ай-ай-ай, нехорошо! – Гоэмон замахал руками, как сигнальными флажками. Глаза у него запрыгали – вверх-вниз, вверх-вниз. – Авто, таксо, таксомотор ехал очень медленно, а заторов было очень много, я и… Ты, миленький, видать, непривычный к передвижению в суперпространстве?

– Замолчи! – завыл я, схватившись за голову. – Чем трепаться, лучше бы нашел мой будильник.

– Будильник? – привстав на цыпочки, Гоэмон заглянул мне в глаза. Я увидел густые волосы, торчавшие из огромных ноздрей. – Не молоти чушь! Ты же не спишь.

– Часы, будильник! – орал я. – Надо, чтобы он зазвонил!.. Тогда я проснусь, и все исчезнет… Прощай, Гоэмон-сан!

– Зачем – прощай? Мы те только что приехали. А ну-ка, раб, пошевеливайся, топай, шествуй, ступай, вступай в свои покои! И я за тобой. Хочу, желаю отдохнуть!

А-а, пожалуйста, куда угодно, куда хотите!.. Все равно где-нибудь в нашем микрорайоне зазвонит будильник, и кошмар кончится. Сколько я за свою жизнь видел снов – и не счесть, но такая чушь пригрезилась в первый раз. Хорошо бы проснуться, не доходя до дверей моей комнаты. Если этот оборотень переступит порог, придется завтра же съезжать с квартиры, не то страхи замучают.

– У-й-й! – диким голосом завопил Гоэмон, то бишь приснившийся мне оборотень, рассматривая здания нашего микрорайона. – Что это за кубики?

– Это наш микрорайон, – машинально ответил я и тут же подумал, что глупо разговаривать во сне, да еще с оборотнем.

– Микрорайон? – Гоэмон недоуменно склонил голову. – Это в каких же смыслах?

– А в том смысле… Короче говоря, микрорайон представляет собой комплекс многоквартирных жилых корпусов… В общем, дома…

– Какие же это дома? Это коробки.

– Никакие не коробки! Современные жилые дома. У нас в Японии еще как дерутся за эти квартиры…

Не обращая внимания на мои разъяснения, Гоэмон извлек из складок штанов старинную дорожную шкатулку для туши и кисточек, рулон туалетной бумаги – ею он, видимо, пользовался как записной книжкой – и великолепным почерком, очень меня удивившим, написал: «Японцы живут в коробках».