Степан Матросов - Сейги. Ассимиляция

– Крон!

Это был Морри, с силой оттолкнувший приближавшегося к нему нерешительного трейта и бросившийся на помощь другу. Переглянувшись, андроиды, прижимавшие Дрейка к стене, кивнули друг другу. Один продолжил наносить удары, заставляя Сейга защищать самого себя и не отвлекаться на защиту близких, второй же бросился к очкарику, намереваясь, видимо, одним ударом порешить сразу двух безоружных людишек. Честь была понятием сугубо человеческим, и трейты низшей категории ей, к сожалению, не обладали.

«Вот же сволочь…»

Решение проблемы пришло в один миг с промелькнувшей в сознании Дрейка мыслью. Несмотря на то, что в некоторых вопросах он был тугодумом, когда дело касалось спасения друзей, эта его не самая лучшая черта пропадала, замещаясь вполне умеющим адекватно мыслить разумом тактика.

– Морри, держи!

Замешкавшийся трейт успел лишь увидеть сверкнувшее в воздухе лезвие кинжала, пронесшегося мимо бежавшего к двум друзьям трейта и очутившегося прямо в руке воина в очках. Казалось, появившееся в руках оружие придало ему сил – покачнувшись, но устояв на ногах, он встал перед Кроном и, закрывая его своим телом, свирепо посмотрел на трейта:

– Ну давай, укуси меня…

– Морри… – прошептал все еще не оправившийся от легкой контузии Крон.

Воспользовавшись секундной заминкой, Дрейк нанес рубящий удар кинжалом прямо в голову трейта, заставляя тело того несколько припоздниться со взрывом. Всего на пару секунд. Однако Сейг этого уже не видел, спеша на помощь к своим друзьям. Впрочем, еще до того, как он добежал до приблизившегося к Морри на расстояние удара трейта, его взгляд резанули две яркие вспышки. Когда глаза вновь обрели способность видеть, он узрел две сияющие металлические стрелы, вошедшие трейту в спину и вышедшие из его груди. Андроид молча повалился на землю и взорвался, чуть опалив Морри с Кроном защитные костюмы.

– Какого…

Дрейк непонимающе обернулся. Удивление длилось недолго – позади него стоял разъяренный Ньют, державший в руках лук. Двух трейтов, до этого наседавших на него, видимо, постигла та же участь, что и их собратьев. Пятый же трейт, который так и не решился на сражение с Морри, покинул поле боя сразу после того, как его потенциальный оппонент бросился защищать своего друга.

Коснувшись браслета на своей руке, Ньют вновь принял человеческий облик. Его лицо, еще мгновение после снятия брони выражавшее яркий гнев, вновь стало обычным, не отражавшим никаких эмоций.

– Отведите его в тренировочный центр, пусть медики осмотрят. А то вдруг у него сотрясение мозга… – тихо сказал он Дрейку, пройдя мимо трех друзей. Тот кивнул и вместе с Морри помог Крону подняться. После чего повернулся и спросил: – А ты куда?

Ньют, не оборачиваясь, показал на дверь дома, в подвале которого томились запертые жители трущоб.

Несколько секунд посмотрев на удаляющегося от них Сейга, Дрейк встряхнул головой и, взяв друга под руки, повел его подальше от места поединка. Ньюту определенно было необходимо побыть одному.

Он подошел к двери с облупившейся краской и с силой дернул за ручку. Дверь тут же поддалась – и это его особо не удивило. Гнев, разливавшийся до этого по его венам, служил катализатором не меньшим, чем для трейтов, наверное, служили способности и эмоции людей, с которыми они входили в резонанс. Спустившись в темноте по ступенькам, он встретился взглядом с кучей испуганных глаз, не знавших, похоже, как реагировать на неожиданного гостя – с радостью или боязнью расправы.

– Вы спасены, – только и сказал Ньют тихо и устало, показав рукой на выход. После чего опустился на корточки и присел на ступеньки, без особого энтузиазма наблюдая, как покидают подвал спасенные жители домов.

С ним что-то происходило, однозначно происходило. Это его поведение, когда он находился с Эйри, гнев, возникший в тот момент, когда он узнал о смерти девушки, питавшей к кому-то чистую и невинную любовь… все это было связано. Каким-то участком своей души он понимал это, но пока не мог осознать в полной мере.

Если бы Ньют и его друзья были менее сосредоточены на поединке – чего по понятным причинам ожидать не стоило – они заметили бы, что с крыши одного из домов за ними наблюдал человек. Девушка, если быть точным. С довольным лицом хмыкнувшая, увидев, как Сейг появился из подвала после того, как оттуда вышли все заключенные, и посчитавшая своим долгом исчезнуть из поля зрения.

* * *

Гладя пластины надетого на него костюма, Элиас сидел в кузове электромобиля, прислонившись к его стенкам. Новое задание, данное ему Данком Эрстелом, было вполне обычным в одном отношении и необычным в другом – первый раз за всю историю его службы гениальному ученому он отправлялся так далеко. Не просто за пределы своей колонии – в другую колонию, находившуюся на стыке двух континентов. По словам Данка, население там было несколько более разнообразным, чем в их обособившейся колонии, а, значит, цель будет найти несколько труднее. Однако в одном воин в Сайбане был уверен точно – сверхскоростного трейта он обязательно найдет и заставит заплатить за все совершенные преступления. В этом можно было не сомневаться.

Способ, благодаря которому Элиасу суждено было добраться до другой колонии, был банален и прост – небольшая пачка денег знакомому контрабандисту, довольно часто совершающему подобные «рейсы» из одной колонии в другую – и вуа-ля! – пользуйся тем, что на твое наличие в кузове среди контрабандной одежды и ящиков с едой никто не обращает внимания. Такая вот избирательная слепота. Грамотно оплаченная.

Впрочем, подобной слепотой страдали не только контрабандисты. Элиасу, как и Сейгам, тоже не хватало особой наблюдательности. Иначе вместо любования своим новеньким костюмом он заметил бы, что в кузове следующего через один за ним электромобиля так же сидит незамеченный «заяц» в темно-синей куртке и капюшоне. Но чего не дано, того не дано…

– Раз, два, три, четыре…

Тренировочная группа, состоящая преимущественно из мальчишек лет десяти-одиннадцати и нескольких девчонок того же возраста (предрассудки людские оставались предрассудками даже через столько лет после распада единого государства), заканчивала выполнять разминку под диктовку своей наставницы. Переведя дыхание, Эйри дала детям новое задание – качать пресс в три подхода по пятнадцать раз, а сама прислонилась к стене около выхода из зала, продолжая наблюдать за своими подопечными. В последнее время она ощущала себя неестественно уставшей, словно груз всех тренировок, на которые, наверное, обычные дети не были бы рассчитаны, ложился на ее мышцы, отзываясь болью в каждой из них. Не особо приятное ощущение.