Игорь Фурсов - Мастер боли

– «Вадим, ну не все же поддались искусу лукавого. Многие сподвижники, отказываются от земного ради приближения к Создателю. Так что есть ещё отдавшие себя беззаветной службе Создателю и Спасителю»

– «Да? Вы считаете это достоинством? Спаситель пришёл служить людям, как это было сказано в Евангелие. Служат ли патриархи нашей церкви обществу? Кто как не церковь должна бы заботиться о душе. А теперь скажите сами, на сколько она стремится к этому?»

– «Ну, Вадим, здесь вы не правы, сколько приютов, вот и у нас хоспис действует, сколько раздаётся милостыни и другой помощи»

– «Фома – это внешняя атрибутика, типа той что вы беспокоились о моём крещении. Общество больно душой, любые мерзости находят себе оправдание, потому, как и патриархи им подвержены. Разве при избрании патриарха не интриги являются основой выбора?»

– «Вадим, кто без греха, стоит ли вот так безапелляционно судить. Каждый на своём месте делает что может»

– «Что же, можно и не судить, ведь даже живущий на свалке, привыкает к вони гниения. Вот потому то я не хочу, даже формально, через крещение быть связанным с церковью, как с организацией. А сюда прихожу как посторонний»

Феофил внимательно прислушивался к показаниям отца Фомы. После него генерал опросил других служащих. Но всё складывалось так, что объяснения произошедшему невозможно дать. У следственных органов не было даже версии, для объяснения произошедшего. Феофил, вдруг понял, что то с чем сейчас они столкнулись, выходит за рамки его реального мира, так же он понял, что это может быть для него смертельно опасно. Патриарх, молча сидевший пока длился опрос свидетелей, размышлял о происходящем. Просто последнее время, произошло многое что может послужить как возвышению церкви, так и её падению. Вначале чудодейственные излечения, потом как кара небесная на сектантов. Он понимал, что разгадка где-то близко и очень сожалел что поручил разобраться с излечениями своему «тайному» противнику епископу Феофилу.

По окончании следственных действий, генерал поблагодарил и откланялся. Патриарх смотрел на Фому, пытаясь по мимике лица понять его мысли. Остальные находившиеся в кабинете тоже молчали, боясь нарушить ход мыслей Патриарха. Он ещё не много помолчал потом произнёс.

– «Оставьте нас с отцом Фомой наедине. Займитесь неотложными делами храма»

Все поклонившись Патриарху покинули кабинет.

– «Отец Фома, расскажите мне пожалуйста всё что вы знаете. Прошу Вас, не утаивать ничего. Вопрос очень серьёзный, наши неправильные действия могут принести церкви невосполнимый ущерб»

– «Не более месяца назад в храм пришёл необычный человек. Странность была в том, что он разыскивал старца Зосиму, умершего вначале прошлого века. Причём он сказал, что этот его приход не первый и в прошлый раз с ним разговаривал Зосима, после чего тот отвёл этого человека в хоспис, где тот излечил безнадёжно больного. Я, разговаривал с этим больным, он довольно точно описал старца Зосиму и этого парня. Но в тот раз я не поверил в рассказанное, тогда парень предложил повторить излечение в моём присутствии. Каюсь, решил, что это очередной шарлатан провёл его к Николаю Васильевичу. На тот момент, врач наблюдавший Николая Васильевича, ожидал развязки трагедии, что называется с минуты на минуту. Но случилось чудо, он излечился. Я видел, что парню это далось с трудом, он даже не удержался на ногах. Позже он, опять придя в храм опять свершил чудо, но предупредил меня, что меня ожидают многочисленные допросы, теми кому я не смогу отказать. Причём он обмолвился, что была у него мысль лишить меня памяти, но он её отверг как недостойную.

Затем начался сплошной кошмар, храм просто атаковали сектанты. Они влезали во все щели, обещали излечение и рай на земле. Люди, на краю могилы, склонны поверить в любую сказку, лишь бы только надежда не умерла. Я боролся всеми доступными мне способами. Обращался в полицию, в своих проповедях пытался отвратить прихожан от лжепророков. Вот сегодня они решили, руками одурманенных ими людей, лишить меня живота, что бы более не мешал. И видите это им не удалось, божьим попущением»

– «Отец Фома, вы многое умалчиваете, почему?»

– «Ваше святейшество, прошу прощения, но я связан обетом молчания. Прошу вас позволить мне не раскрывать тайну исповеди, даже вам»

– «То есть отец Фома вы его исповедовали?»

– «Да, ваше святейшество, но здесь всё очень сложно. Честно говоря, возникшие противоречия меня приводят в растерянность»

– «Ну хорошо, отец Фома, в чём противоречия, можете не нарушая тайну исповеди, рассказать мне»

– «Ваше святейшество, он некрещённый, но истинно верующий в Создателя, ему много дано, но многое с него будет спрошено. Он верит в Создателя и Спасителя, верит в православную церковь, но не верит иерархам церкви. Приносит избавление от болезни достойным. Как всё это можно уложить в прокрустово ложе логики, не знаю»

– «Н-да, сложный человек, прямо скажем. Ну а теперь, о том, что произошло сегодня. Я вижу, что вы знаете, но почему-то умалчиваете. Всё же в церкви лишились жизни люди, а это противно нашей вере. Да и представители светской власти будут искать причину этих смертей»

– «Ваше святейшество, вот здесь и начинаются мои домыслы. Но они основаны на исповеди, а поэтому увольте меня от ответа. Пусть полицейские ищут, трудно найти чёрную кошку в тёмном помещении, особенно если её там нет»

Патриарх с недовольным выражением лица встал и вышел из кабинета. Всем своим видом он выказывал недовольство отцом Фомой. Это сразу заметили все окружающие и стали сторониться от него, как от прокажённого. Отец Фома смотрел на всё это с горькой усмешкой, он понимал, что его отстранят от прихода и скорее всего сошлют куда-нибудь в отдалённый монастырь, что называется «с глаз долой из сердца вон». Жаль было расставаться с храмом, ставшим таким родным, но честь она дороже. Что ему было уготовано он примет со смирением.

Патриарх вернулся в свою резиденцию, в отвратительном расположении духа. Какой-то заштатный настоятель бедной церквушки, отказался ввести самого Патриарха в курс дела. Главное, что и формально, он мог это сделать, обет данный некрещённому не обладал силой. Значит придётся этому приходу сменить настоятеля, надо будет только подобрать нового настоятеля из своих. Странно, при этих мыслях у него вдруг разболелась голова и стали ныть колени. Пока он входил в свою резиденцию, весь облился потом и сердце заходилось в бешенном ритме. Сказавшись больным, он прилёг и попросил пригласить к нему доктора. К приходу доктора состояние Патриарха не улучшилось, даже пришлось принимать лекарства. Но даже в таком состоянии Патриарх не переставал думать о приходе храма Вознесения Господня.