Мария Буркова - Середина Земли. Иркутские были

– Павел Николаевич, большое Вам спасибо, Вы ведь у нас остановились нынче? – сказано достаточно тихо, чтоб у остальных повяли с досады уши, но и не слишком чопорно, чтоб заподозрить голимый официоз, так что, это маскировка интереса, да?

Вежливо и величаво киваем. Какие глубокие глаза, светлые, зелёные, что ли? И без этой распроклятой краски, как красиво, ресницы вот длинные, не приклеенные. Так, ещё шаг и полшага, стоит, не отстраняется, очень хорошо, дуры уже обычно здесь начинают бояться, хорошо, что это не про неё. Чего так глядим, а? Не понял восторга, бейджика тоже не увидел, как у администраторов положено, ладно… Неужто хозяйка сама?

– Вы меня не помните, Павел Николаевич, верно? – как спокойно разговаривает, хотя глазки-то уже запылали, брови у неё ровные, прямые, приятные, скажем так.

Что ж, киваем, теперь можно вообще бесстыже уставиться в упор под самым честным соусом. Пашка, конечно, не мог толком знать, что его яркие голубые очи уже полыхнули ясным ровным светом, тем самым, который просто не могли уже игнорировать кто угодно. Он чуть опустил подбородок, зная, что этого обычно вполне достаточно – иногда можно было даже ничего не говорить. Однако озабоченных дам это хоть и приводило в бешеный экстаз, их неуравновешенность в этот момент была заметна. Сейчас же этой волны он не ощущал – его просто очень рады видеть, вот и всё. Однако как раз приятно, комфортно как-то, ну, тогда ждём пояснений… А вы там все подавитесь с зависти, балбесы, никто не встал из вас…

– Это нормально, пять лет ведь прошло уже, – как ровно и мило она улыбается, ротик у неё жутко аппетитный, но я её правда не помню, значит, не из моих брошенок на одну ночь, а длинных приключений у меня тогда не было, чёрт возьми, кто это?! – Да и заняты Вы в тот день были очень, так что не страшно.

– Вы бы лучше имя сразу мне сказали, сударыня, – спокойно проронил мужчина великосветским тоном, едва заметно усмехаясь и небрежными жестами извлекая из карманов зажигалку и пачку сигарет, чтоб замаскировать для посторонних лёгкое указание взглядом в сторону, на долю секунды, которое означало «отойдём в сторону». – Этак быстрее будет.

– Пойдёмте, я заодно Вам покажу, где курить удобнее, – плавно кивнув головой, ответила женщина, как будто совершенно спокойно любуясь не то его крепкими скулами и подбородком, не то резким профилем и ладно сбитыми чертами в целом. – Можете звать меня Светлана Алексеевна, – и тронулась с места плывущим подиумным шагом, это ей вполне позволяли классические лодочки на шпильках.

Пашка ответил ухмылкой довольного хищника, который предвкушает славную перемену блюд из парного мяса, вежливо кивнул, но так, что его густые каштановые патлы, сливавшиеся в настоящую гриву к плечам, выгодно резко скинули чёлку к переносице, и столь же плавно двинулся следом. Он хотел, чтоб дама чуть понервничала, оказавшись к нему спиной – чай, нынче не средневековье какое-нибудь, наличие кавалера сзади скорее сильно напрягает, чем вселяет уверенность, что всё хорошо – да и поглазеть на то, что обтягивает юбка, всегда не лишнее. Сейчас обзором можно было вполне удовлетвориться, даже скользнув краем глаза, безупречный деловой костюм тёмно-синего цвета, разве что спереди там резкие претензии с формой отворотов и что-то поверх блузки из крупных камней в колье, шлифованного сердолика местные камнерезы в белый металл никогда не жалели, но ноги – любоваться можно долго. И будет большой глупостью не подержаться за них в самом ближайшем времени, конечно – Пашка уже беззастенчиво представил, как расположит эти ноги у себя на талии, и с удовольствием потянул плечи, вдыхая поглубже.

Пожалуй, кастет сейчас можно и убрать в карман брюк – местность была фактически безлюдной, отчего-то желающих бродить у ограждения прибрежной дамбы сейчас не было вовсе, наверное, их отпугивала бегущая вода, смотревшаяся сейчас совсем чёрной. Сумерки здесь длились очень недолго, не то от сильной прозрачности воздуха над гигантской водяной линзой, каковых немного найдётся похожих на планете, не то от того, что горизонт всё же был обрезан активным высокогорьем по всем сторонам, и прибрежный посёлок Сосновка сам натужно вжимался в пару падей мелких речек, истово наползая огородами и беседками на склоны сопок. Хотя Старосибирск был всего в часе пути на лёгковом авто по шоссе, менталитет городских гуляк и дачников ещё не окончательно победил здесь дух непоправимо обнищавшей в двадцатом веке сибирской деревушки, и первые кучковались на своих окультуренных площадках, шумно и не очень веселясь, а вторые уже завалились спать, чтоб с рассветом начать текущие дела от грядок до рыбалки. Одинокая пара неторопливо удалялась прочь от шумящего ресторанчика отеля, что расположился на асфальте широкой многофункциональной части дамбы – она в разное время могла служить и причалом для речных судов, и парковкой в дни повальных праздников угасающей державы, и рынком в бархатный сезон. На этот сезон ресторанчик захватил часть этой богатой площади и вальяжно расположился там с мебелью, кованой местными умельцами, шедевры коих днём продавались забугорным туристам по цене, втрое завышенной, нежели в салонах городского центра. Но ужасные перила из толстых кое-как сваренных труб эпохи развитого социалистического безумия никому в голову не приходило менять на что-либо симпатичное, ибо они были вмурованы в бетон при постройке. Кроме того, на них было удобно заваливаться грудью ради наблюдения за текущей прозрачной водой в светлое время суток, и для непринуждённой беседы – в тёмное.

Заметив, что они удалились на приличное расстояние, почти к краю ограждения, и их уже не видно из ресторана, Пашка поступил подобным образом – опираясь спиной на эти трубки, жутко похожие на растолстевшие поручни старых трамваев, смачно затянулся сигаретой, чуть тряхнул головой, чтоб высунувшаяся из-за туч луна чуть оттенила как его развесёлый оскал, так и заиграла на волнах волос. Затем нарочито независимо, но с конкретным интересом продолжил глядеть на спутницу – в студенческие годы, проделав всё это, было достаточно согнуть колено и чуть поджать ногу, и охотница до жёстких ласк находилась в течение трёх минут…

Эта же дама снисходительно улыбнулась ему, будто пытаясь молча дать понять, что сигнал распознан и не вызывает протеста, но сейчас всего лишь приятная пауза. Всё выглядело так, словно она хотела спокойно рассмотреть старого знакомого, пока он курит. Итак, молчание придётся нарушить самому, жаль, но ладно…

– Откуда Вы знаете, как меня звали в школе, Светлана Алексеевна? – лениво потягиваясь и закладывая локти за голову, поинтересовался Пашка. – Это было уже слишком давно…