Айд Мус - Изгои увядающих домов

– В это трудно поверить, – отрицал Жан, – чтобы женщин не интересовали чувства, чтобы глубина взгляда их не приводила в восторг…

– Их интересует только глубина твоего кошелька, – перебив Жана, говорил Кларк.

Жан, словно искренне расстроившись, отвернулся и молча, посмотрел за окно, на которое падали капли дождя. За окном бушевала гроза, слышались раскаты грома, и в ночном небе сверкали молнии, и завывал ветер.

– Похоже, вы действительно с другой планеты, – усмехнувшись, сказал Кларк.

– Я-то, с этой планеты, – заявил Жан, – были времена, когда за сердце дамы, приходилось биться на смерть, и такая дама, становилась твоей. Она принадлежала тебе, даже если ты нищий и живешь под пальмовыми листьями. Она, словно чистый, не сорванный цветок с солнечной поляны, поцелуй которой, ласкает губы, будто не сошедшая роса с бархатных лепестков… А женщина, расположение которой можно добиться, машиной, даже вонючих штанов Джангала не заслуживает.

– Эти времена давно уже прошли, – продолжил Кларк, – сейчас все решают деньги, а точнее их количество.

– Если это так, – шутливо говорил Жан, – то дайте мне пистолет, я застрелюсь, покину жизнь, где продаётся бесценное…

Джангал достал из-под пальто старинный мушкет, с гравированной росписью и протянул его Жану.

– Пожалуй, откажусь, – отвернулся Жан, – не хочу забрызгать салон этой… машины, своей кровью.

За окном продолжали сверкать молнии, капли дождя громко стучали по крыше, но громкий раскат грома был не в силах разбудить спавшего ребенка. Маленький мальчик, примерно полуторагодовалый, крепко спал, сложив голову у Гирна на плече, который бережно его держал.

– Как там малыш Джо? – спросил Жан, взглянув на спящего ребенка.

– Спит как младенец – ответил Гирн

– Ведь он и есть младенец – заявил Жан – ещё совсем юное, чистое дитя.

– Сильно бы вы промокли, если бы я вас не подобрал, – гордо заявил Кларк.

– Может быть, – спокойно ответил Гирн.

– Я вас уверяю, вымокли бы.

Гирн повернул голову к Кларку и улыбнулся. За его темными, солнцезащитными очками, стало видно, как светились его ярко-зеленые глаза, будто испускавшие свечение.

Ручка, поднимающая стекло, сама по себе начала крутиться, издавая скрип. Окно опускалось. Сверкнула молния. Гирн вытащил правую руку наружу, капли проливного дождя миновали его руку, проливаясь мимо неё, она оставалась сухой.

– Нет, – посмотрев на сухую руку, ответил Гирн – не промокли бы.

Кларк был в недоумении, он, широко раскрыв глаза, удивленно смотрел на улыбавшегося Гирна. Кларк нажал на тормоз, но машина не затормозила, он попробовал повернуть в сторону, не получилось, он потерял управление, машина его не слушалась, словно ей что-то управляло.

– Только не кричи, – успокаивая, говорил он, – а то ребенка разбудишь.

– Я…я…я, – пытаясь вдохнуть, говорил Кларк, – что происходит?

– Ничего, – спокойно ответил Гирн, —по всей видимости, твоя машина узнала, что ты хочешь от неё избавиться, и решила на тебя обидеться.

– Но… но… Я не понимаю!

Машина начала останавливаться, включился правый сигнал поворота, машина съезжала на обочину. Гирн снял солнцезащитные очки. Его глазные яблоки были черного цвета, а зрачки ярко-зеленого. Кларк хотел потянуться за пистолетом, но вдруг почувствовал, что не может пошевелиться, его будто что-то сковало. Он даже слова сказать не мог.

– Выслушай меня, – сказал Гирн, положив очки на приборную панель, – у меня к тебе просьба… Мне необходимо, чтобы ты позаботился об этом юноше, отвези его туда, где он будет в безопасности. Неважно, оставишь ты его у себя, или отдашь кому-нибудь, главное, чтобы этот ребенок находился в безопасности.

– Ты уж постарайся, – вмешался Джангал, подставив мушкет к подбородку Кларка, – этот мальчишка должен остаться в живых, он должен стать взрослым, чтобы я мог плюнуть ему в лицо, если ещё раз встречу, за то, что он нагадил на мою рубаху.

Единственное чем мог пошевелить Кларк, это глаза. Он в ужасе смотрел, то на Джангала, то на Гирна.

– Неужели мы его напугали? – будто расстроившись, возмутился Жан- да вы только взгляните на него, его окутал неведомый ужас, он трепещет от страха. Разве вам не стыдно?

– Ну все, – перебил Гирн, – пора.

Гирн забрал револьвер Кларка и открыл дверь.

– Потяните вот за эту ручку, чтобы открыть дверь, – сказал Гирн Жану и Джангалу.

Кларк вдруг почувствовал легкость и, теряя сознание, плавно опустился, уткнувшись головой в руль, он нажал на сигнал. Раздался мычащий автомобильный гудок.

Небо было чистым, темным, спокойным, не было видно ни единого облака, лишь яркие звезды светились на небе. Кларк, лежал на откинутом назад сиденье. Он очнулся, взявшись рукой за болевшую голову, он поднялся. На соседнем сидении мирно спал мальчик. На приборной панели лежали солнцезащитные очки. Кларк ничего не мог вспомнить.

Он завёл машину и резко тронулся, оставив позади облако пыли. Он стремительно ехал по хорошо освещенной дороге, вдоль которой ярко светили фонари.

Кларк поехал в приют, который находился за соседним городом. Он ехал всю ночь. Когда он подъезжал, ранний, утренний восход солнца уже освещал придорожные просторы.

Мальчика он оставил у дверей приюта. Сам сел в машину и наблюдал. Спустя два часа, когда воспитательница обнаружила ребенка, Кларк завёл машину и уехал домой, позабыв обо всём, что с ним в ту ночь произошло.

Джозеф долго терпел издевательства и насмешки сирот, живших в городском приюте, ему часто приходилось драться, чтобы дать отпор обидчикам. Но вот воспитателей, которые ночью обливали сирот холодной водой и били мокрыми полотенцами, он ударить не мог, ведь они были толстыми, крепкого телосложения женщинами, давно утратившими свою женственность.

Приют, в который его перевели, был не самым лучшим, это было старинное здание, которому могло хватить пару крепких ударов, чтобы окончательно рухнуть. Около трехсот детей жили в том приюте, когда в него привезли Джо. Его поселили в общий блок, в котором спали около сотни детей. Там было тесно и постоянно, даже ночью, кто-то шумел. Джо провёл в том приюте девять дней, он так и не смог уснуть там. Одной бессонной ночью он просто ушёл оттуда.

На улице было холодно, он брёл по безлюдному бульвару, дрожал от холода, скрестив перед собой руки. Не так часто мимо него проезжали машины. Ему казалось, что он остался один в этом огромном и безжалостном мире, который по-прежнему был ему интересен.

Пройдя пару кварталов, он увидел открытую дверь подвала, из которой сочился пар. Сперва, он не решился туда зайти, но на улице было холодно, а одет он был не по погоде. Зайдя внутрь, он обнаружил в подвале трубы, по которым текла горячая вода. Он лег между трубами, чтобы согреться и крепко уснул.