Георгий Стенкин - 100 граммов культуры, пожалуйста… Или Путешествие в Лев-град

Да. Я мог бы тут работать.

Но, этот гнетущий серый цвет! Отсутствие окон! И невозможность выйти отсюда!

Неужели они думают, что я тут буду писать под их диктовку?

Хотя. Они мне доходчиво объяснили, что: – «У нас есть полномочия и возможности, чтобы заставить вас молчать. Чтобы вы не высказывали своё мнение по поводу этого города и принципов его функционирования. И политики и бизнесмены против этого»

Почему это так важно для них?

Неужели мой голос может повлиять на существующую расстановку сил?

Они любезно скопировали в компьютер все мои материалы. И я молча сидел, уставившись в серый экран, перелистывая свои заметки по Лев-Граду.

Нужно проанализировать ситуацию. И выяснить степень важности происходящих событий.

Что мне известно?

• Что меня держат взаперти, после того как я вернулся из России, из таинственного города Лев-Град.

• Что они знают моё мнение по поводу существующего мироустройства.

• У них есть вся информация о моих действиях и высказываниях.

• Что мои записи уже имеются у моего Лондонского издателя. Не только у них одних.

•…

И тут, вдруг, прозвучала характерная мелодия, будто кто-то вызывает меня по Скайпу. Неужели они скопировали и мои данные доступа к моей личной переписке? Ну, конечно же! В первую очередь! Ничто так не объясняет деловые поступки, как личная переписка!

Но кто может меня вызывать? Входящий сигнал?

Я проверил системные внешние соединения и обнаружил, что открытых портов нет.

Хакер?

Кто-то влез в этот компьютер?

Надежда замурлыкала в моей голове. Что там, снаружи, я кому-то нужен. Что кто-то пытается установить со мной контакт. Что у меня есть единомышленники.

Но, скорее всего, это или местный (тюремный) хакер, или системный администратор так развлекается. Наверняка в имеющейся сети есть возможность эмулировать входящий извне сигнал.

Провокация?

Или…

Нужно ответить. Хотя бы, что бы узнать наверняка.

Я открыл панель Скайпа и увидел, что меня вызывает мой сын. Вот это радость! Как он меня тут нашёл? У меня же нет доступа в интернет!

– Привет, папа.

Прозвучало сразу, как только я нажал на «Ответить».

– Здравствуй, сын. Как ты меня нашёл? Я сам не знаю, где нахожусь. А тут – твой звонок. У тебя всё в порядке? И это – вообще ты? Ты где сейчас?

Вебкамеры у меня не было, но у него-то она могла быть. Я поискал кнопку включения видео и о, чудо! Увидел своего сына!

Как велики современные достижения техники! Хвала прогрессу!

Но что это за помещение? Где он находится? Что это за обстановка?

Я начал задавать ему вторую порцию вопросов, так и не получив ответы на первую, так как он почему-то молчал, что-то сосредоточенно набирая не клавиатуре и постоянно обращаясь с вопросами к кому-то справа (кого мне не было видно и слышно).

– Да. Да.

В свойственной ему манере ответил он мне. И я убедился, что это не виртуальный образ. Сначала – выполнение его задачи, а потом – внешний мир. Это – мой сын!

– Мы тут едва смогли пробиться к тебе. В сети нас не видно. Но наверняка у тебя там есть камера слежения. Так что, особенно не прыгай от счастья. Может быть, у них нет аудио-слежения, и тогда у нас есть минуть 8—10 чтобы поговорить.

– У меня всё нормально.

– Но вот, у тебя…

– Я помогаю одним людям войти с тобой в контакт. Так как, мы теперь знаем, что тебя изолировали сразу же после прилёта в Цюрих. Давай опустим лишние вопросы и перейдём к делу.

– И ещё…

Он посмотрел прямо в камеру, видимо готовясь сказать что-то важное.

– Ты там сидишь? Лучше сядь.

И опять, пауза. Я почувствовал, как моё давление начало медленно подниматься. Почему-то представилась картинка с прозрачным баком, в котором закипает молоко, и крышка уже начинает приподниматься…

– Мама пропала. Мы её сейчас тоже ищем. Последний сигнал её мобильника был из Страсбурга. И это было вчера.

– Хорошо, что твой лэптоп всегда в режиме активного wi-fi соединения, и у тебя – постоянный ай-пи адрес. Видимо, когда они копировали из твоего лэптопа данные, он успел найти соединение, которое мы и поймали. Так мы тебя и нашли. А маму – приходится искать только по мобильному телефону.

– Но это ещё не все плохие новости.

– В Лондоне обнаружили труп Геймера. Да, твоего издателя. И никаких сообщений у него от тебя нет. Всё чисто. Подчистили.

– Так что…

– Мы уже забираем твои материалы по Лев-Граду из твоего компьютера. Скажи своим церберам спасибо. Пусть будет ещё одна копия у меня. Пока мы тут разберёмся со всем этим.

– Ну, всё.

Он вопросительно посмотрел вправо от себя, кивнул и продолжил:

– Я постараюсь через час опять пробиться к тебе.

– А ты пока думай.

– У нас есть кое-какие соображения, но так как причиной всему происходящему – именно ты, так что…

– Давай, соображай.

И он отключился.

Пропало и соединение в Скайпе, и экран мигнул как-то уж слишком уныло.

Что же это такое?

Геймера убили.

Жену похитили.

Меня изолировали.

Сын, кому-то помогает.

И всё это из-за этого русского города?

Не верю!

Это похоже или на тщательно спланированную акцию провокации, или чёткую операцию шантажа.

Что, в обоих случаях – слишком плохо для меня и для моей семьи. И слишком уж серьёзно для моих противников.

Для чего это всё?

Почему?

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ.

Прошёл слух, что в Калининградской области, появился экспериментальный город. Правительство выделило денег. Спонсоры помогли. Желающих в нём жить отбирали по всей Руси.

Информации было мало. И слишком контрастные впечатления, попадали в Интернет и прессу.

Поэтому я сам решил туда съездить и посмотреть всё на месте, своими глазами.

Город называется – Лев-град.

По поводу названия были разные теории, и разные заявления властей. Официальное мнение выглядело так – в честь Льва Николаевича Толстого. Но кто-то сравнивал с царём зверей, а кто-то говорил, что это город для элиты.

Нет, нужно ехать.

Итак. Аэропорт Лев-града.

Первый раз мне резанула слух, фраза стюардессы, ещё в самолёте: – мы рады приветствовать вас в новой культурной столице России – Льве-граде.

Прямо Нью-Васюки, какие-то. Ну да ладно. Поглядим, поглядим.

Паспортный контроль.

Таможня.

Всё как обычно.

Ага. Что-то новенькое.

Культурный допуск.

Такие же кабинки, как и на паспортном контроле. И на каждой – объявление-инструкция.

«Приготовьтесь к анкетированию. Отвечать на вопросы, нужно честно, быстро и чётко. Благодарим за сотрудничество»

Странно. Ладно, где наша не пропадала.

Подхожу, милая улыбающаяся девушка, берёт у меня документы и спрашивает: – по-русски говорите?

– Да, отвечаю я.

– Пожалуйста, смотрите в камеру.