Генри Олди - Отщепенец

Бреслау моргнул, и видение исчезло.

Всё закончилось, подвёл он итог. Закончилось, не начавшись. Горсть бюрократических формальностей, и дело «Вероники» ляжет в архив. Двое суток просмотров, совещаний и мозговых штурмов. Эксперты стоят на ушах. Белковые процессоры вычцентра хрипят загнанными лошадями. Интерфейсы раздуло от потока обрабатываемых данных. Дымятся кристаллобазы накопителей. Аналитики на стимуляторах и энергетиках. Блуждание в потёмках. Рой гипотез, одна другой безумнее… Диагноз: остаточное возбуждение. И переутомление – куда без него? Дело закрыто, но принятые стимуляторы будут действовать ещё шесть-семь часов. Выспаться в ближайшее время не удастся. Позвонить жене? Сходить в театр? Тильда без ума от живых ретро-постановок. Она будет рада, что они проведут вечер вместе.

Бреслау полез в карман за коммуникатором, но остановил руку на полпути. Я никуда не спешу, мысленно сказал он себе. И повторил вслух для верности:

– Не спешу.

Тильда на работе, до вечернего представления – уйма времени, а до дома – пятнадцать минут прогулочным шагом. Прогулочным, мать его, а не галопом. Налить себе хорошую порцию бренди со льдом и тоником, зайти в вирт, изучить афиши, сделать выбор – и тогда уже звонить Тильде.

Да, именно так.

В пятый и последний раз приложив ладонь к папиллярному сканеру, Тиран покинул охраняемый периметр Управления научной разведки Ларгитаса. «Враг не дремлет!» – сто раз на дню изрекал полковник ван Вейк, замначуправ по режиму. Отойдя шагов на тридцать, Бреслау оглянулся. Чтобы охватить взглядом сорокаэтажный гриб здания, ему вновь пришлось задрать голову к небу. Обманчиво-прозрачную «ножку» с остеклением из поляризованного плексанола венчала серебристая «шляпка», под завязку напичканная аппаратурой контр-слежения. Управление торчало у всех на виду, но даже из сотрудников мало кто знал, что скрывают лабиринты подземной «грибницы», сколь далеко и глубоко они простираются. Под землёй располагалась и «Аномалия» – Отдел нештатных ситуаций, возглавляемый Тираном. Какая сволочь обозвала отдел «Аномалией», Тиран не помнил. «Хорошо хоть, не «Флуктуацией»!» – ворчал его заместитель, полковник Госсенс.

Тиран не возражал бы и против «Флуктуации».

Дорожка уходила в холмы. Ландшафтеры и дизайнеры-флористы постарались на славу: в волнах зелёного моря были живописно разбросаны островки коттеджей и особняков. Маяки вязов и клёнов – вспышки золота и пурпура – указывали путникам безопасный фарватер, ведущий к родной гавани.

Жилой комплекс Управления больше смахивал на элитный загородный поселок: ларгитасская разведка заботилась о своих сотрудниках. Тиран с супругой перебрались сюда четверть века назад – и ни разу об этом не пожалели. Бреслау жалел о другом: двое суток работы отправлены псу под хвост единым росчерком начальственного пера. Начальство требовало результат. Давило, теребило, вставляло фитиль. На исходе вторых суток Тиран сдался, нарушив собственное правило: нельзя показывать полработы. Не только дуракам – вообще никому.

Начальству – в первую очередь.

Наверх ушёл доклад с предварительными выводами экспертной группы и частным мнением Тирана. Частное мнение адъюнкт-генерала Бреслау, как и следовало ожидать, было проигнорировано. В антический центр «Велет» расы Брамайн отправили официальный запрос. Начальство брало быка за рога. Базовой версией экспертов был сбой аппаратуры слежения вследствие флуктуативной атаки, из-за чего расовую принадлежность антиса-разбойника удалось определить с точностью в семьдесят три процента, а волновой слепок и вовсе не получилось идентифицировать. В подобной ситуации запрос к брамайнам был неизбежен, как восход солнца.

Ответ центра на Чайтре в переводе с языка дипломатии на язык общедоступный, с хамской перчинкой, звучал так:

«Ваш запрос – бред сивой кобылы. Отвечать на него – себя не уважать. Но так уж и быть, снизойдем. Разуйте уши: нам в точности известно, где находился каждый антис расы Брамайн в указанное Вами время. Ни один из них и близко не подлетал к вашему долбаному лайнеру.

P. S. Хвалёная ларгитасская техника – тьфу, и растереть. Атака фагов, а она показывает хрен знает что. Убедительно просим больше не беспокоить нас подобными глупостями. С дружеским приветом, искренне ваши.»

По сути, ответ был созвучен другой версии: сбой аппаратуры оказался серьёзнее, чем предполагалось, и сканеры в итоге определили случайного фага, как антиса. В самом деле, не допускать же наличие в космосе антиса-ренегата ( террориста? психопата?! ), атаковавшего пассажирский лайнер во главе стаи флуктуаций?

По предварительному сговору, гласила бы полицейская формулировка.

С момента подачи скороспелого доклада прошло четыре часа одиннадцать минут. Исключительная оперативность, надо отдать начальству должное.

Он остановился. Двухэтажный особняк, где Бреслау жил с женой, освещённый ласковым послеполуденным солнцем, походил на сказочный домик, вырезанный из цельного куска сахара-рафинада. Старею, вздохнул Тиран. Делаюсь сентиментальным. Теряю хватку.

Упускаю очевидное.

«Тебе сообщили не всю информацию, болван. Данные с «Ведьмаков», пришедших на помощь лайнеру. Их не предоставили. А ты со своими аномальщиками даже не вспомнил о «Ведьмаках», сосредоточившись на записях с «Вероники». Что ещё от тебя скрыли?»

В кармане зажужжал уником. Тиран мрачно усмехнулся: похоже, «Аномалия» снова в деле.

«Поступили новые данные, – сообщение пришло по закрытому каналу. – Дело «Отщепенца» возобновлено. Немедленно прибудьте на рабочее место для получения инструкций. Возвращайте команду.»

Я молодец, оценил Бреслау. Я супергерой. Я не позвонил Тильде насчет театра.

– Если есть у меня какие-то энергетические заслуги…

– Если есть у меня какие-то энергетические заслуги…

Повторив эту фразу вслед за учеником, Горакша-натх принял асану , именуемую Джану Ширшасана. Обнажённый, в одной набедренной повязке, спокойный на холодном ветру, гуру напоминал воду, льющуюся по своему желанию. Левую ногу он подобрал под себя, пяткой к паху, правую вытянул вперёд, устремив пальцы ноги к небу, а пальцы рук сомкнув на пятке – и лёг на вытянутую ногу, касаясь её грудью, животом и лбом.

Чёрные волосы упали вниз, на каменистую землю.

Ученик без промедления скопировал позу гуру. В его действиях чувствовалась сила и ловкость, отточенная годами упражнений, исполняемых с детства – скорее боевого характера, нежели общепринятых в мукти-йоге. Ученик гордился возможностями собственного тела и с охотой демонстрировал их, ожидая похвалы. Вьяса Горакша-натх, встретившийся сегодня с молодым человеком для свершения обряда, ничем не гордился, ничего не демонстрировал, ничего не ждал. Его асана была идеальна, не нуждаясь ни в усилиях, ни в чужих восторгах. Поэтому ученик, нарушая канон позы, исподлобья глядел на учителя, и в тёмных глазах ученика горела зависть, тоже тёмная.