Джеймс Бибби - Спасение Ронана (Ронан-варвар - 2)

Они быстро выскользнули на яркое солнце, и Гебраль повела их через пьяццу мимо радостно пляшущего фонтана, а затем в мирное тенистое укрытие еще одного проулка. Людей им попадалось немного, однако обрывки негромких разговоров выплывали в проулок из прикрытых ставнями окон, а птицы пели в кронах небольших деревьев и прочей зелени, что торчала над стенами садов.

По дороге Тарл пытался кое в чем разобраться.

- Чего я не понимаю, - наконец пробормотал он, - так это как ты узнала, где быть, чтобы меня спасти, а потом выяснила, где Котик. То есть, у тебя, похоже, очень крутые способности, но...

Тут он осекся. Гебраль казалась смущенной, а когда стала отвечать, то явно взвешивала каждое слово.

- Я немного подождала после того, как мы на площади назвездили, и... стала за тобой наблюдать. Я видела, что ты искрец, но для меня ты был бланковый... в смысле, незнакомый. А когда цивилы за тобой погнались, я виноватой себя почувствовала. Я предмыслила и узнала, куда ты направишься, но пока я туда шла, я следила за площадью. Я могу следить за разными местами - так я тоже искрю. Я увидела, как братья уводят Котика, но я поняла, что до сегодняшнего утра с ним ничего не случится. Я это предмыслила.

Тарл восхищенно покачал головой. Такие магические выкрутасы были ему в новинку, и он мало что о них знал, но прикидывал, что природный талант все-таки распознать сможет.

- Но почему ты меня спасла? То есть ты ведь меня не знаешь...

- Ты искрец. А цивилы подумали, что ты один из нас. Из Мертвых ребят. Они бы тебя убили. И это была бы моя вина. Ведь это я тебе тот бумажник дала.

- А почему вы себя Мертвыми ребятами называете?

- Потому что цивилы ненавидят нас и боятся. Мы - другие. Если бы им удалось нас поймать, они загасили бы нас точно так же, как они тараканов давят. Они хотят, чтобы мы все были мертвые. - Тут Гебраль умолкла и взглянула на Тарла. А того ее громадные простодушные глаза просто заворожили.

- Ты можешь покинуть Ай'Эль и будешь в безопасности, - продолжила она. - А можешь остаться и рискнуть. Но кто-то очень скоро тебя распознает. Ты будешь искрить и не сможешь ничего с этим поделать, и они тебя загасят, если получится. Или, если хочешь, ты можешь пойти со мной.

- Куда?

- Прямо сейчас я иду в одну хорошую таверну - взять пива и немного рубалова.

- Рубалова?

- Ну, еды. Дальше я, наверное, немного в картишки поиграю. А потом на Кладбище вернусь. Это где мы все живем.

Тарл с усилием оторвал от нее взгляд и перевел его на Котика.

- Думаю, нам лучше это обсудить, - сказал он. Гебраль кивнула, и Тарл отошел на несколько шагов, а Котик за ним последовал. Слегка пригнувшись, Тарл стал нежно почесывать у осла за ушами.

- Я так прикидываю, нам бы с ней пойти, - прошептал он.

- Что? Подвергаться смертельной опасности, когда мы можем просто из города свалить? - Осел склонил голову набок и задумчиво посмотрел на Тарла. - Ах ты, мудила! - продолжил он. - Ведь ты просто к ней в трусы залезть хочешь!

Мощная волна гнева накатила на Тарла.

- Ты... ты... катыш навозный! - стал запинаться он, едва не потеряв дар речи от ярости. - Она... она... да как ты смеешь так о ней говорить?

- Прекрати! Ты мне на уши давишь!

- Давлю? Мне бы их узлом завязать и в пасть тебе сунуть!

- Если хочешь вязать узлы, палкой своей займись! А то она нас точно в беду заведет!

- Клят! Эта девушка твою жизнь спасла, ты, помесь швабры с унитазом! По крайней мере, она спасла твою...

- Да, верно! Сам знаю! Но посмотри мне в глаза и скажи, что не хочешь с нее трусы стянуть.

- Слушай, морковная отрыжка, да пойми же ты своими тухлыми мозгами! Тут совсем не то! Гебраль, она... она...

Тарл покачал головой, не в силах выразить свои чувства. Впрочем, он и сам не очень-то эти чувства понимал. Обычно Тарл точно знал, что он чувствует по отношению к женщине. Если кто-то предпочитал быстренько позабавиться, отлично. Если кто-то предпочитал позабавиться медленно, еще лучше. Но Тарл не верил в любовь. Ничего хорошего, кроме плохого, в ней быть не могло. Он предпочитал заявлять, что его привлекает непринужденный секс он занимался им на заднем крыльце, а потом быстренько делал ноги. Большинство женщин говорило ему после любовных занятий: "Ну вот... эй, погоди, ты куда подевался?"

Но тут голова Тарла вдруг оказалась полна самых непривычных мыслей и чувств. Странные фантазии проплывали в его мозгу. В них он спасал Гебраль от орды свирепых монстров, избавлял ее от банды бесчинствующих орков или - вот ведь клят! - покупал ей цветы. Или, если точнее, воровал ей цветы. Боги, да что же с ним такое происходит?

Вздохнув, Тарл выпрямился.

- Короче, больше так про нее не говори. Усек?

- Клят! Да ты влюбился!

- Нет, не влюбился!

- Ты на нее такие взгляды бросаешь, какие обычно для бутылки пятизвездочного бренди припасал.

- Слушай, насчет любви я не знаю. Все, что я знаю, это, как у кого-то написано: "Таких прелестных глаз я в жизни не видал".

- Тьфу! Как удачно, что я давно ничего не ел.

- Она самая прекрасная...

- Да ладно, ладно. Идем с ней. Только мозги мне не клятуй. И предупреждаю - если начнешь писать стихи, я тебе обе ручонки оттяпаю.

Тарл устало махнул на осла рукой и вернулся к Гебрали. Она неуверенно ему улыбнулась, и сердце Тарла тут же принялось отплясывать ламбаду с его миндалинами.

- Мы с тобой, - объявил он. - Идем.

* * *

"Северная звезда" располагалась в довольно крутом районе Ай'Эля и напомнила Тарлу немногие таверны, которые он навещал в Гоблипвиле. В таких местах, если тебе требовалось привлечь внимание бармена, ты швырял ему в голову бутылку, а пойти в сортир помочиться означало проявить слабость.

В заведении оказалось полно народу, и как только они туда вошли, все разговоры мгновенно умолкли, а взгляды обратились на них. Вид Гебрали, однако, успокоил клиентуру, и гул разговоров вскоре поднялся до прежнего уровня. Девушка огляделась, затем жестом велела Тарлу взять выпивку, а сама прошла поговорить с кучкой каких-то сомнительных типов, что расселись в дальнем углу.

Тарл притащился к стойке и взглянул на меню, написанное мелом на черной доске. Рядом имелась табличка с обещанием некой "живой потехи". Выбор блюд, похоже, ограничивался тушеной кониной, тушеной собачиной, тушеной кошатиной, устрицами и свиными отбивными. Тут как раз из кухонной двери вынырнул бармен. Он тащил с собой целую тарелку устриц, которую отдал здоровенному портовому рабочему в дальнем конце стойки. Затем, подойдя к доске, он стер оттуда устриц.

Тут сквозь кухонную дверь стал просачиваться жирный черный дым. Бармен понюхал воздух и с громкими проклятиями бросился обратно на кухню. Считанными секундами позже он снова появился и, что-то бормоча себе под нос, стер с доски "свиные отбивные".