Шарон Ли - Местный обычай

Он видел сны.

Это были непонятные, полные горя видения, облекавшие самые простые вещи в хитроумные, чужие опасности, так что его тошнило от глубокой растерянности, а голова готова была расколоться.

Время от времени у него требовали плату, и он отдавал то, что просили: свое кольцо, свое состояние, свой покой. В ответ ему обещали благополучный переход через окружавшие его опасности. Ему обещали любовь, меланти — и возвращение покоя.

Сборщик пошлин потребовал у него сына.

— Это мой сын, Эр Том! — воскликнул он с таким чувством, словно у него заново разбилось сердце. — Он — гражданин Земли! Твой Клан не хочет знать, твоему Клану нет дела!

Он закрыл лицо руками и громко заплакал.

— Я вернулась домой, — прошептал он растерянно, — а вас не было…

Совершенно проснувшись, в здравом уме и с полным спокойствием, он перевернулся на спину, не обращая никакого внимания ни на протестующие мышцы, ни на свой наряд. Он смотрел на залитый серым светом потолок и размышлял о собственной глупости.

Конечно, Энн не важно было, какое место Шан займет в Семье: для этого надо было думать по-лиадийски. Чтобы думать по-земному — чтобы думать, как Энн, — необходимо было взвесить ответы на такие вопросы и найти в них доказательство, что мужчина, которого она попросила заботиться о ее меланти — мужчина, которого она любила так сильно, что не могла допустить его жертвы, — намеренно обманул ее, украл ее ребенка и поместил его вне ее досягаемости. Навсегда.

А потом этот же человек делает свое предложение, и испуганная Энн мгновенно оказывается участницей игры — настолько сложной, что даже опытный игрок почувствовал бы себя неуверенно.

Мужчина предлагает союз спутников жизни — он лжет? Он ведь уже единожды солгал, не так ли? Предположим, что он лжет: этого требует необходимость. Солжем ему в ответ — чуть-чуть. Даже лучше: позволим ему обмануть самого себя. Будем тянуть время, будем ждать одной слабой возможности вырваться на свободу.

Она сыграла хорошо — блестяще для человека, не привыкшего к подобным играм. Однако даже необходимость не смогла заставить ее лгать до конца. Честь не позволила ей надеть кольцо, которое он ей подарил.

Лежа на полу, он пытался понять, знала ли она, что ее откровенный разговор с Даавом закончится именно так: что Эр Том будет благополучно нейтрализован, а ее путь от детской до космопорта окажется свободным. Это казалось достаточно правдоподобным.

Он вздохнул и беспокойно подвигал головой из стороны в сторону.

Удобный момент Энн приходится на сегодня — на это утро. Она им воспользуется — не может не воспользоваться, иначе вся игра окажется напрасной. У него создалось впечатление, что она попытается купить перелет на драгоценности Мунела — и это предприятие может оказаться более трудным, чем ей представлялось.

Ему было совершенно ясно, что нужно делать. Он лишь на секунду подумал о брате — но, похоже, он уже был не в состоянии ощущать новую боль. Скоро должна появиться Целительница: когда это произойдет, она должна найти только пустую комнату.

Он встал на ноги, чуть морщась из-за болезненного протеста всех мышц, и отправился в душ, на ходу избавляясь от нарядного костюма.

Горячий душ немного умерил мышечную боль. Эр Том надел простые добротные брюки, простую рубашку и удобные полусапоги. В каждом каблуке было спрятано по кантре.

Ремень, который он продел в пояс, скрывал между слоями кожи две дюжины кантр, а искусно изготовленную серебряную пряжку можно было продать либо по стоимости металла, либо как художественное произведение.

Из сейфа он достал другие виды денег: земные монеты, связки раковин и малахита, грубо ограненные драгоценные камни. Их он распределил по нескольким потайным карманам своего костюма. Когда он закрывал сейф, там оставалось еще в десятки раз больше денег, чем он оттуда вынул.

Он засунул руки в рукава кожаной пилотской куртки и почувствовал, как она тяжело легла на его плечи. Между двумя слоями подкладки были зашиты монеты, а еще одна порция монет оттягивала нижний край.

Он коснулся шкатулки для драгоценностей, нахмурил брови, но потом принял решение их не брать. Придвинув к себе вторую шкатулку — меньшего размера, — он достал оттуда пистолет.

Умело раскрыв зарядник, он проверил его, снова собрал оружие и спрятал во внутренний карман. Дополнительные пули отправились в еще не занятые карманы. Закрыв шкатулку, он аккуратно вернул ее на место.

Так. Он осмотрел комнату, еще раз пересматривая свой план.

Первой целью Энн должен стать отлет с Лиад. Таким образом, он должен найти ее в порту. Необходимость может требовать, чтобы она увезла своего сына, но она любит Эр Тома йос-Галана. Он твердо это знал. Она разрешит ему приблизиться настолько, чтобы он мог с ней говорить, — настолько, что он сможет до нее дотронуться.

Оружие оттягивало его карман, словно тяжелый камень. Секунду он ненавидел его с остротой, которая должна была бы поразить его самого, — а потом отбросил это чувство. Ему следует спешить. Очень скоро здесь появится Даав с Целительницей.

По-пилотски стремительно он вернулся в гостиную и широко распахнул окно. Дверь осталась незапертой: он не стал трудиться ее запирать или менять код доступа. Такая тактика не задержит Даава надолго. Лучше всего скрыться — и как можно скорее.

Он разрешил себе бросить один взгляд на Джелаза Казон, высоко и ровно вздымавшееся на другом конце долины: видимое свидетельство любви Кантры йос-Фелиум к Джеле, своему напарнику и отцу своего ребенка. У него защипало глаза от слез. Он смахнул их с лица, перекинул ноги через подоконник и начал карабкаться вниз.

Даав бросился к открытому окну. Сердце его готово было выскочить из груди.

«Боги, нет! Он не стал бы…»

Но искалеченное тело его брата не лежало на дорожке, далеко внизу. Более того — несколько более спокойное рассмотрение лозы, которая вилась вдоль окна и внизу, позволило обнаружить раздвинутые листья, оторванные побеги и смятые цветы: именно такие повреждения может оставить человек, который слезает вниз.

Даав выругался — хотя скорее с облегчением, чем с гневом. Путь вниз по отвесной каменной стене был просто ужасающим, а лоза не смогла бы задержать падения.

— Однако он не упал, — заметила мастер-Целитель Кестра позади него. — Так что попрошу вас отбросить этот страх.

Он повернулся к ней и низко поклонился.

— Приношу мои извинения, мастер-Целитель. Похоже, у моего брата появились… дела вне дома.

— И очень срочные дела, — согласилась она в своей суховатой манере.

Затем она прошла к каминному коврику и нагнулась, чтобы поднять лоскуток красной материи и обрывок золотой ленты.