Грег Бир - Головы

- Президент выкроила для вас время, - сказал секретарь немного погодя. - Вы встретитесь чуть позже. Пятнадцать сотен вас устроит?

- Да, вполне.

Прослонявшись по Порту Инь три часа, я вернулся в президентский офис. Пока я выполнял все пируэты без сучка и задоринки. Во время взаимных реверансов и расшаркиваний постепенно определялось, кто из партнеров поведет, а кто будет следовать за ним в танце.

И вот я уже шагал по длинному коридору к рабочему кабинету Президента. Девушки все еще перевозили файлы. Это уже становилось каким-то навязчивым видением. При виде меня они заулыбались, и я улыбнулся в ответ, почти благожелательно.

Раскрылась дверь в кабинет Президента. И снова передо мной возникла подтянутая, полная мощи фигура мадам Президента. Она сидела за письменным столом, скрестив руки на груди, приготовившись принимать мою безоговорочную капитуляцию.

- Прошу садиться, мистер Сандовал. Итак, я к вашим услугам.

- Я пошел на большой риск. Вы, наверное, уже знаете, что меня сместили с должности... Но, несмотря на увольнение, я уверен - нам необходимо вступить в переговоры.

- И между кем будут вестись эти переговоры?

- Между мной и вами...

- А кого вы, собственно, представляете, мистер Сандовал? И кого, по вашему мнению, представляю я? Совет или общину?

- Это сейчас совершенно не имеет для меня значения. - Я выдавил из себя жалкую улыбку.

- Зато это важно для меня. И если вы хотите разговаривать с Президентом Совета, я вас внимательно выслушаю. А если с общиной Таск-Фелдеров...

- Я хочу поговорить в вами. Мне просто необходимо рассказать вам кое-что.

Она подняла взгляд к потолку.

- Вы уже один раз сели в лужу, мистер Сандовал. И, как видите, вам это дорого обошлось. Давно известно, что в семейных общинах процветают местничество, кумовство и некомпетентность. Синдики наделили вас соответствующими полномочиями?

- Нет.

- Тогда нам обоим эта беседа может здорово напортить.

- В свое время вы мной очень ловко попользовались, - произнес я с неподдельным гневом. Эта вспышка пришлась очень кстати. Она помогла мне избежать фальши в столь ответственном выступлении. - Теперь мне приходится замаливать грехи перед нашими синдиками и директором. А попутно вы получите информацию, которая вам очень пригодится.

В ее пронзительном взгляде читалась не столько злость, сколько ожидание. Так смотрит хищный зверь, подстерегающий добычу.

- Согласны ли вы выступить с показаниями в Совете? Готовы ли рассказать в Совете то, чем собираетесь сейчас поделиться со мной?

Итак, Томас оказался прав.

- Я бы предпочел этого не делать.

- Я не имею права выслушивать вас, пока вы не изъявите желания свидетельствовать в Совете, на открытом заседании.

- Прошу вас...

- Это обязательно, Мики. Вам бы лучше посоветоваться с синдиками, прежде чем решаться на такой шаг. - Она встала, давая понять, что беседа закончена.

- Ну что ж, вы сейчас сами решите, нужно ли, чтобы меня допрашивали как свидетеля.

- В регистрационном журнале я запишу, что сегодняшняя встреча состоялась по вашей просьбе, как и в прошлый раз.

- Хорошо, - сказал я с понурым видом.

- Итак, я вас слушаю.

- Мы уже получили доступ к коре головного мозга подопытных голов, сказал я.

- Надеюсь, вы понимаете, какую ответственность на себя берете? проговорила она медленно, с таким видом, словно проглотила что-то горькое.

- Мы обнаружили нечто потрясающее, то, чего никто не ожидал.

- А именно?

И тут я поведал ей о явных нарочитых ошибках, допущенных в приходных книгах Стартайма, о том, что мы установили имена первых двух неизвестных, внедрившись в их кратковременную память и некоторые другие участки мертвого, но неповрежденного мозга.

В глазах ее промелькнул интерес пополам с отвращением.

- А всего пару дней назад мы установили личность третьего неизвестного. - Я судорожно сглотнул слюну. Чувство было такое, словно я стою на краю пропасти, собираясь броситься вниз. - Это Кимон Тьери. К.Д.Тьери. Он тоже в свое время вступил в Общество Стартайм.

Фиона Таск-Фелдер покачнулась, словно ее ударили.

- Вы лжете, - произнесла она мягко. - Это самое грязное, самое смехотворное вранье, которое я когда-либо... Я даже не представляла, что вы способны на такое, мистер Сандовал. Я... - Она покачала головой с неподдельным гневом и встала из-за стола. - Убирайтесь вон!

Я выложил свой дисковвод на стол.

- Н...не думаю, что вам следует меня выгонять, - сказал я, запинаясь и дрожа всем телом. И снова противоречивые чувства, обуревавшие меня, помогли придать разыгрываемому представлению достоверность. - Я собрал множество доказательств. У меня есть запись последних моментов жизни Тьери.

Она долго молчала, буравя меня взглядом. Потом посмотрела на дискету и снова села за стол.

- Очень скоро вы убедитесь во всем сами, - сказал я и выложил ей все факты, подтверждающие мою правоту. Их оказалось более чем достаточно: логологисты, нанятые на работу Стартаймом, Фредерик Джонс с его иском к церкви, три неизвестных препарата, доставленные с Земли, наш научный триумф - прокручивание назад и перевод последних моментов, оставшихся в их памяти. Наверное, в голове у нее происходило что-то невообразимое: чехарда мыслей, сталкивающихся друг с другом, переходящих одна в другую. Но на лице ее не отражалось ничего, кроме холодного бешенства.

- Я не вижу ни одного убедительного довода в вашем рассказе, мистер Сандовал, - сказала она, когда я замолчал.

Тогда я включил запись, сделанную самим Тьери в последние годы жизни. А затем запись последних моментов, запечатлевшихся в его кратковременной памяти, не только звуковую, но и визуальную, которую Ро с грехом пополам перевела по просьбе Томаса. Лица, вначале совершенно ни на что не похожие, постепенно приобретали все более узнаваемые очертания. Это были воспоминания, которые пришли к нам, минуя личных переводчиков, - сырые, совершенно не обработанные. На экране показался офис, в котором его настигла смерть, громадные, во весь стол, руки, потом все замелькало. Взгляд его беспорядочно заметался по комнате, и уследить за зрительными образами становилось все труднее. А потом звук и изображение стали медленно угасать. Запись закончилась.

Президент сидела, судорожно вцепившись в стол, не в силах оторвать взгляд от дисковвода.

Когда я наклонился вперед, чтобы забрать дискету, Фиона внезапно схватила ее дрожащими руками и с яростью швырнула в дальний угол офиса, так что она отскочила от стены из пенного камня и шлепнулась на метаболический ковер.

- Как видите, это не розыгрыш, - сказал я. - И мы потрясены не меньше вашего.

- Пошел вон, - еле слышно прошептала Фиона. - Сейчас же убирайся к черту!