Романовский Александр - Ярость рвет цепи

Это было опасно, однако Курт спешил.

Он шагал к выходу мимо кладовок, бережно кутая сестру в простыню. В лапах отдавалась мелкая дрожь. То ли прежде Курт не заметил, что Джейн колотит озноб, то ли это началось секунды назад.

– Потерпи, малышка, – шептал он, – уже недолго осталось…

Но у двери его поджидал очередной сюрприз. Выход загородил Мамот, а рядом с ним стояли Иррган, папаша Кэти, и Майкл, ровесник Курта. Все трое имели весьма озабоченный вид. Не требовалось долго напрягаться, чтобы понять, какие у них намерения в отношении молодого волка и его сестры.

Все трое стояли у подножия лестницы. Мамот оставил пост у двери, но в данной ситуации это не удивляло. Волки не собирались даже близко подпускать Курта к двери. Кроме того, в драке кто-то мог рухнуть на лестницу, приведя в действие множество ловушек.

Курт стал осторожно перемещать Джейн на левое плечо. Правая лапа получила относительную свободу, однако нечего было и думать о том, чтобы одолеть ею трех сильных волков. Даже в дружеских потасовках это было не просто, не то что с драгоценной ношей на плече…

Курт начал расстегивать куртку.

Волки внимательно следили за его движениями. Вооружен был лишь Мамот, – копье сжато в руке, легендарный пистолет в кобуре, – однако это не имело значения. Эти трое и без всякого оружия могли дать фору десятку вооруженных до зубов безволосых.

Но Курт не собирался с ними драться.

Не доходя метра четыре до лестницы, он остановился.

Первым заговорил Иррган. Это был волк в расцвете сил, мощный и подвижный. Мышцы бугрились под толстой черно-бурой шкурой. Голову слегка присыпала седина, но глаза по-прежнему глядели пронзительно и властно. Волк был в одних только потертых джинсах, натянутых явно впопыхах – кто-то вырвал его из крепкого сна.

И этому “кому-то” не поздоровится.

Курт невольно поежился. Еще щенком ему доставалось от Ирргана, благо тот ему в отцы годился. Лапа у отца Кэти была необычайно тяжелой, воспоминания о ней крепко въелись в память.

Курт тряхнул головой, отгоняя никчемные воспоминания. Он уже давно не щенок.

Что до Мамота и Майкла, то эти двое казались бледной тенью Ирргана – легкие пушки под прикрытием тяжелой артиллерии. Если отца Кэти решили разбудить среди ночи, стало быть, кое-кто считал, что события могут принять серьезный оборот.

– Далеко собрался, сынок? – Голос у него был глубокий и сильный.

– Не очень, – буркнул Курт. – Отойдите… пожалуйста.

– То, что не грубишь – хорошо, – усмехнулся Иррган. – Но мы тебя никуда не пропустим. Тебя долго не было, ты только что вернулся, и вот опять куда-то собираешься. Да еще с сестрой на плече. Тебе не кажется, что в данный момент прогулки ей не очень помогут?

Курт молчал.

– На уме у тебя явно что-то неладное, – продолжал Иррган. – Ты никуда не пойдешь, пока не получишь разрешение старейшины. Ты сильно опечален, мы понимаем. Все в стае любили и продолжают любить Джейн. Вместе мы что-то обязательно придумаем. Тогда как ты можешь наломать столько дров, что потом и всей стаей не разгребем. – Иррган взглянул из-под бровей на молодого волка. – Или УЖЕ наломал?

– Пропустите, – прорычал Курт. – По-хорошему. Старший волк вздохнул.

– По-хорошему ли, по-плохому, но ты пойдешь с нами. Мамот разбудил нас в столь неурочный час, а это мне очень не нравится. Старейшина велел дождаться тебя, после чего привести к нему. Лично. Я отвечаю за это. Давай без глупостей, сынок.

– Я тебе не сын! – рявкнул Курт.

Иррган равнодушно кивнул. Мамот и Майкл шагнули вперед.

Курт сунул лапы под полы куртки и выхватил пистолеты. Щелкнув предохранителями, он взвел курки и направил оба ствола в сторону ровесников. Тело сестры, завернутое в простыню, продолжало висеть на плече.

Двое волков остановились, даже чуть пошатнулись, словно налетели на какое-то препятствие. Пасти их изумленно распахнулись, а глаза, округлившись, уставились на дыры стволов. Лапа Мамота рефлекторно дернулась к кобуре, Курт покачал головой.

– На твоем месте я бы этого не делал. Мозги все-таки вылетят.

В подтверждение этих слов он направил ствол Мамоту промеж глаз. Осознав, что ровесник не шутит, часовой испуганно отступил назад. Волки могли с известной долей относительности разоружить (или просто убить) практически любого безволосого, однако с волком-собратом это было куда сложнее. Потому-то Мамот и отступил. Через пару мгновений Майкл, что-то недовольно ворча, последовал его примеру.

Зато на Ирргана появление оружия оказало прямо противоположное действие.

– Да ты что, совсем очумел?! – взревел старший волк. Глаза его налились кровью, из пасти летели брызги слюны. – Угрожать своим сородичам?! Просто неслыханно! Сейчас же убери свои погремушки, слышишь?

Что-то внутри Курта дрогнуло. Видеть Ирргана таким – взбешенным, почти не помнящим себя от ярости – было не очень приятно. Образ накладывался на детские воспоминания, а они, как известно, терзают даже седых стариков.

Курт сильнее сжал рукояти.

– Заткнись, – сказал он. – Мне недосуг слушать твои вопли.

Очевидно, Иррган надеялся услышать совсем другое – щенячий скулеж, а не уверенную речь взрослого волка. Такое с ним случалось нередко. Он то и дело забывал, что у вчерашних щенков выросли крепкие зубы.

Как бы там ни было, он был не таким дураком, чтобы бросаться грудью на пистолеты. Пасть его медленно захлопнулась, а глаза приобрели осмысленное выражение.

– Давай поговорим, малыш, – сказал он. – Ты УЖЕ заслужил наказание. Но если до тебя все-таки дойдет, какое злодеяние ты совершаешь, мы готовы пойти тебе навстречу. Учитывая твое состояние, мы вполне можем закрыть глаза на твой проступок. Безусловно, он продиктован болью и отчаянием. Отдай нам свое оружие, и мы обо всем забудем. Верно, парни?

Мамот и Майкл послушно закивали.

– Мне наплевать, будете вы закрывать на что-то глаза или нет. – Курт чуть шевельнул стволами. – Но если вы сейчас же не отойдете от лестницы, клянусь, я вышибу вам мозги. Считаю до пяти.

– Но послушай, Курт!

– …четыре.

– Так не делается, стая…

– …три.

– Хорошо, хорошо! – Иррган поднял лапы. – Мы уходим.

Все трое бочком протиснулись мимо Курта. Пистолетные стволы, будто приклеенные, сопровождали каждый осторожный шаг. Достигнув бокового коридора, они отошли на несколько метров, где остановились, чего-то выжидая.

Курт двинулся к лестнице. Путь был свободен.

Волк начал торопливый подъем, шагая через две-три ступени. Пистолеты по-прежнему были в руках; Джейн балансировала на плече. Наконец все ловушки, одна за другой, остались позади. Волк остановился на площадке у выхода и по привычке проверил монитор. Затем принялся отодвигать засовы. Для этого пришлось убрать один пистолет. Но с одной лапой, с сестрой на плече, да при этом то и дело оборачиваясь, проверяя тыл, это оказалось далеко не простой задачей. Металлические полосы натужно скрипели, будто также не желали выпускать его наружу.