Ли Бреккет - Пришествие землян

На горном хребте, возвышавшемся над самым старым городом, стоял королевский дворец, равнодушно взирая на избиение пришельца. Во всем Валкисе стояла мертвая тишина, и нарушало ее только бормотание маленьких колокольчиков, похожее на жалобу ветра, горюющего об ином мире — где женщины бегали на своих маленьких ножках, увязая по щиколотку в пыли.

Берк взбирался вверх по живой истории Марса с ловкостью обезьяны. Он до смерти боялся этих пустых руин, которые не пахли ничем, даже смертью.

Он миновал коралловый риф с домами внутри кольца, вскарабкался вверх и увидел склон, проеденный морем до зияющих дыр Но продолжал упорно двигаться дальше Берк не понимал, что это такое, и не хотел понимать. Выбравшись на ровное место, он пробежал мимо разрушенного пирса, некогда служившего пристанью для кораблей, заходивших в залив, и, остановившись, оглянулся назад.

Преследователи не отстали.

Бока Берка тяжело вздымались, в глазах плескалось отчаяние Он снова устремился вперед, вверх по крутым узким улочкам с выбитыми плитами мостовой и превратившимися в бесформенные груды щебня домами Его руки и ноги оставляли на камнях кровавые следы, похожие на цветки.

Наконец он взобрался на гребень

Огромная махина дворца смутно чернела впереди, заслоняя небо. Первобытная мудрость подсказывала Берку, что это опасное место Он обогнул высокую мраморную стену, окружавшую дворец, и неожиданно его раздувающиеся ноздри почуяли запах воды.

Распухший язык уже не умещался во рту, горло забила пыль. Он так нуждался в воде, истекая соленой кровью, струившейся из ран, что на мгновение даже забыл о своих врагах и об угрозе каменной громады, возвышавшейся за спиной.

Вприпрыжку беглец помчался к вершине, вскоре уперся в ворота, не раздумывая влетел в них — и тут же почувствовал под ногами свежий дерн, прохладный и мягкий. Там рос кустарник, и цветы смутно белели в лунном свете, и тяжелые чудные темные ветви деревьев вырисовывались на фоне ночного неба.

Ворота позади него бесшумно затворились. Берк не заметил этого. Он бежал по заросшей травой аллее между причудливо подстриженными деревьями, влекомый запахом воды. То здесь, то там во мраке светились статуи, вырезанные из мрамора и полудрагоценных камней. От ощущения близкой опасности по спине Бер-ка побежали мурашки, но он слишком устал и слишком хотел пить, чтобы остановиться.

Аллея кончилась. За ней было открытое пространство, в центре которого стоял огромный, врытый в землю резервуар, высеченный из камня и украшенный орнаментом из драгоценных камней Вода в нем походила на полированный черный янтарь.

Впереди все было спокойно, не шевелилась ни одна травинка. Крыло дворца поднималось за резервуаром мрачной стеной, с виду совершенно безжизненной, но обостренное чутье Берка говорило ему обратное. Он замер в тени деревьев, принюхиваясь и прислушиваясь

Ничего. Тьма и тишина. Берк взглянул на манившую его воду. И это возобладало над всеми остальными чувствами беглеца. Он сорвался с места и устремился вперед.

Бросившись животом на плиты из бирюзы, которыми был облицован резервуар, Берк погрузил лицо в ледяную воду и стал жадно пить. Потом просто лежал без сил, тяжело дыша.

По-прежнему тишина. Никакого движения.

И вдруг ночь прорезал долгий, протяжный вой, донесшийся откуда-то из-за дворца.

Берк напрягся. Он встал на четвереньки, и каждый волосок на его теле ощетинился от страха.

За воем последовал странный визг какой-то рептилии.

Теперь, когда жажда не мучила его, Берк смог уловить в ночи множество запахов. Они были слишком многочисленны и перемешаны, но среди них выделялся один — сильнейшая мускусная вонь, вызывавшая инстинктивное отвращение. У Берка даже мурашки по коже побежали. Он представить не мог, что за тварь способна испускать такую омерзительную вонь, но содрогнулся от ужаса, ибо ему показалось, что он почти знает, — а Берк не хотел знать.

Он хотел одного — унести ноги, убраться как можно скорее из этого места, наполненного некоей тайной жизнью, тишиной и скрытой угрозой.

Он двинулся назад, к деревьям — по своим следам. Очень медленно, потому что был весь изранен и очень слаб. А потом вдруг увидел ее.

Она возникла на поляне внезапно, совершенно беззвучно, явившись из тени огромных цветущих кустов. Она стояла неподалеку, освещенная изменчивым сиянием двух маленьких плывущих над головой лун, и глядела на него большими глазами. Было видно, что она готова обратиться в бегство при любом его неосторожном движении. Волосы, струившиеся по спине, и пушок, покрывавший все ее тело, были серебристо-лунного цвета.

Берк остановился. Чувство безвозвратной потери и отчаянное желание вернуть утраченное с новой силой нахлынули на него, и он почувствовал неодолимое желание быть рядом с этой хрупкой серебристой самочкой.

Имя всплыло само собой из сумеречных недр его души.

— Джилл?

Она вздрогнула. Берку показалось, что она сейчас убежит, и он снова позвал:

— Джилл!

И тогда она стала подходить к нему, неуверенно, шаг за шагом, все ближе, ближе, прелестная, как олениха весной.

Она издала какой-то звук, подразумевавший вопрос, и он ответил ей:

— Берк.

Она постояла, повторяя имя, а потом, всхлипнув, побежала к нему.

Берка затопила волна счастья. Он засмеялся, повторяя ее имя снова и снова, и глаза его были полны слез. Он протянул к ней руки.

И тут просвистело копье. Дрожа, оно вонзилось в землю между ними.

Джилл издала предостерегающий крик и исчезла в кустах. Берк хотел последовать за ней, но колени его подогнулись, и он обернулся назад с рычанием.

Из-за деревьев вышли огромные стражники-кеши и окружили его кольцом. В руках у них были копья и сети. Берк и опомниться не успел. Острия копий упирались в его спину, пока сети опутали по рукам и ногам. Берк упал, беспомощно барахтаясь.

Два звука раздались в ночи: вопль серебристой самки и женский издевательский смех — где-то совсем рядом.

Он уже слышал этот смех. Он не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах, но он помнил его с такой яростью, что стражам пришлось ударить пленника Древком копья по голове, чтобы Берк угомонился.

Берк пришел в себя в комнате, поразительно похожей на ту, где он находился перед тем, как потерять сознание. Разве только стены здесь были другие — темно-зеленого камня, и на потолке не было призмы.

Уинтерз не мог вспомнить, что приключилось с ним после того, как он побывал в той комнате; он только знал, что пережил какое-то потрясение. Имя Джилл заслоняло все в его мозгу, и Берка затрясло от волнения.

Он вскочил на ноги и лишь тогда заметил, что закован в кандалы. Цепи соединяли браслеты на его запястьях с браслетами на щиколотках, проходя через металлический пояс на талии. Кроме кандалов, на нем не было ничего. Он также обратил внимание, что все его тело покрыто свежими шрамами.