Джек Вэнс - Станция Араминта

В голосе у Бодвина Вука появились стальные нотки.

— Прекрати, Глауен. Твои переживания становятся утомительными. Ты хочешь сказать, что твой последний вопрос требует ответа?

— Мне очень не хочется раздражать вас, сэр, но скорее всего без этого не обойтись. У Кеди есть деньги?

— Ему выдали соответствующую сумму.

— Какую точно?

— Две тысячи солов, если уж это тебя так интересует. Это, конечно, очень большие деньги, но вам, возможно, придется кое-кого подкупить.

— Но мне была выдана только тысяча солов.

— Этого должно быть достаточно.

— Вы абсолютно точно решили, что ответственным за операцию буду я?

— Ну… это и так подразумевается.

Глауен набрал в легкие воздух.

— Будьте добры, напишите точно все мои полномочия, отметив при этом, что Кеди должен выполнять все мои распоряжения.

— В таких случаях мы должны руководствоваться практическими соображениями — Бодвин Вук пренебрежительно махнул рукой. — Я не заострял внимания на старшинстве в вашей команде. Как ты понимаешь, я хочу поддержать у Кеди уверенность в себе любыми способами. На самом деле, я, возможно, и намекнул ему, что ответственным за эту операцию является он.

Глауен бросил на стол документы и деньги.

— В таком случае, мое присутствие только принесет вред делу. Усилия, которые Кеди предпримет, чтобы убить меня, и усилия, которые предприму я, чтобы остаться в живых, пойдут во вред нашему заданию. С чувством глубокого облегчения я отказываюсь от участия в этой операции.

В глазах у Бодвина Вука сверкнул гнев.

— Ты что-то слишком громко запел. Притихни!

— Я сделаю лучше, пойду петь куда-нибудь в другое место. Желаю удачного дня, — Глауен поклонился и решительным шагом направился к двери.

За его спиной прозвучал угрюмый голос Бодвина Вука:

— Вернись! Ты что, шуток не понимаешь? У тебя как у Хильды никакого чувства юмора. Получишь ты свою бумагу.

— Я хочу больше. Я хочу, чтобы вы четко заявили Кеди о моих полномочиях и понизили его до сержанта.

— Это невозможно! Я уже подписал назначение!

— Скажите, что вы допустили ошибку. Более того, две тысячи солов передайте на хранение мне. Я буду давать ему по сто солов на карманные расходы. И еще, прикажите ему сменить форму, на какую-нибудь менее приметную одежду.

— Все это совершенно невозможно! Через час корабль должен уже вылететь!

— Времени еще достаточно. Если надо, корабль можно и задержать. По крайней мере, я не зайду на его борт, пока не будет проведена терапия с Кеди. Мне было бы в тысячу раз легче поехать одному.

Бодвин Вук покачал головой.

— Ты молодой упрямый дьявол! Если бы нахальство было кирпичами, а субординация цементом, то ты бы уже построил для себя огромный дворец.

— Вовсе нет, сэр. Если бы я был не прав, то вы бы так просто не сдались.

Бодвин Вук рассмеялся.

— Не надо ставить психоаналитические опыты на собственном директоре, это самая последняя вещь! Хильда! Где Кеди?

— В приемной.

— Пришли его сюда.

Кеди вошел в кабинет. Бодвин Вук встал.

— Я неправильно подошел к этой операции. Я был не прав и теперь хочу исправить свои ошибки. У меня нет никаких симпатий, вы оба мне нравитесь. Но в каждой операции должен быть только один командир, и им будет Глауен. Кеди, ты должен подчиняться всем законным приказам Глауена. Я вынужден понизить твое звание до сержанта, надеюсь, что только временно. Ты должен снять форму, так как это все же секретная миссия. Если у тебя есть какие-то обиды на Глауена, то ты должен или отложить их до лучших времен, или отказаться от миссии. Так что ты скажешь?

— Как скажите, — пожал плечами Кеди.

— Я понимаю это, как полное согласие с моими требованиями. И последнее, дай мне деньги, которые тебе сегодня утром выдала Хильда.

Кеди стоял неподвижно, лицо его было бледным, живыми оставались только глаза. Медленно он залез в карман, достал деньги и положил их на стол.

— Не надо рассматривать это как недоверие или подвох. Твоя карьера перед тобой открыта. Что скажешь?

— Я слышал ваши команды.

— Ты постараешься слаженно работать вместе с Глауеном?

— Я буду работать с ним на благо станции Араминта.

— Конечно, ты не идеальный помощник, — сказал Глауен, — но нам все же придется работать вместе. Давай будем откровенны до конца. Сейчас ты выздоравливаешь, но у тебя все же есть некоторые проблемы, о которых ты говорил мне вчера. Не сделают ли они для тебя затруднительным сотрудничество со мной?

Кеди молчал. Глауен и Бодвин Вук уставились на него, тоже самое сделала и Хильда, стоящая в конце кабинета, все ожидали или согласия, или амбициозного отказа, который автоматически отстранил бы Кеди от операции.

— Да. Мы будем работать вместе, — наконец монотонно ответил Кеди.

— Тогда иди переоденься в нормальную одежду и приходи в космопорт, — коротко сказал Глауен, — Увидимся на борту корабля.

Кеди вышел из кабинета. Глауен подождал десять секунд, затем сделал шаг вперед и взял со стола деньги.

— Мы сделаем все, что в наших силах, — сказал он и вышел из комнаты.

Бодвин Вук вздохнул.

— Клаттук он или нет, но в нем изрядная доля хорошей крови Вуков. Я по-настоящему восхищаюсь этим гордым сорванцом. Он и соображает быстро и тверд как сталь, и в то же время в нем есть какое-то обаянье, которое вовсе его не портит. Хотелось бы мне иметь такого сына.

Хильда тихо фыркнула.

— Я давно уже вышла из того возраста, чтобы о чем-то мечтать. И все же и ко мне иногда приходят мечты. Если бы в те времена, когда я была молода был такой Глауен, то может быть моя жизнь сложилась бы по-другому.

Глауен ступил на борт «Стрелы» испытывая приятное возбужденье; еще ни разу в жизни он не выезжал во внешний мир. А вот Кеди уже выезжал с труппой Флореста во многие концы Хлыста Мирсеи. Миры, куда они летели, Нетрайс, Соум и Тассадеро не были для Кеди новинкой, поэтому на борт корабля он прибыл в мрачном расположении духа. Несколько раз он останавливался и оглядывался через плечо, как будто хотел в последний момент отказаться от миссии.

Стюард проводил их в каюты. Глауен задержался там только для того, чтобы положить на полку свой багаж и повесить плащ, а затем вышел на прогулочную палубу, откуда ему открылся вид на наблюдательную площадку космопорта. Там он увидел отца и Бодвина Вука, которые пришли проводить их. Бодвин Вук на всякий случай еще раз напомнил ему:

— Забудь что ты Клаттук и не торопись выпускать пламя из ноздрей! Это очень деликатное дело и проделать его надо так же деликатно. Ни грубость, ни сарказм не произведут хорошего впечатления на полицию внешнего мира; им нет никакой пользы от помощи тебе, поэтому обращайся с ними помягче. Подчиняйся их законам, не взирая на то понятны ли они тебе! Ты агент Бюро В, то есть филиала ИПКЦ, но местная полиция может не обратить на это особого внимания.