Дэвид Герролд - День проклятья

– Дело в том… Нет, я не могу сказать. Могу только извиниться. – Она выжидающе посмотрела на меня. – Джим?

Дурацкая ситуация.

– Не знаю. У меня в голове все перепуталось.

Я потер лицо ладонями, потом снова взглянул на Лиз. Нужные слова куда-то испарились.

– Я… просто… Ты сумасшедшая, понимаешь? Она вздохнула и покорно кивнула.

– Может быть. Но только так я могла сдержать его.

– Что сдержать?

Она горестно посмотрела на меня.

– Мое обещание. Тебе.

– Твое обещание?.. – Я шагнул и поднял ее со стула. – Черт побери, что здесь происходит?

Она сжалась в моих руках, но на лице не было злости – один испуг. Неужели она испугалась меня? Неожиданно Лиз воскликнула:

– За мной следили! За тобой тоже! Армейские службы. Это единственное место, где нам гарантировано уединение.

Я в изумлении отпустил ее. Запах духов остался со мной.

– Следили? Почему?

Она беспомощно развела руками:

– А почему нет?

– Значит, небольшой спектакль наверху был предназначен не для меня? Так?

– Мне очень жаль…

– Ах, все-таки для меня?.. – Я почувствовал, как во мне закипает ярость. – Ничего не понимаю. За мной следили и раньше. Каждый на этой проклятой базе знает, как меня напоил Тед. Все давно сплетничают о нас с тобой. И какая разница, если кто-то увидит нас, или увидит' запись, или какие-нибудь улики?

– Ты не понимаешь. Для меня есть разница! – отрезала Лиз.

– Почему же ты мне не сказала?

– Не могла.

– Почему? Неужели я такой кретин или бесчувственное бревно, что общаться со мной можно, только держа меня в неведении?

– Знаешь, действительно трудно быть твоим другом, – парировала Лиз. – Порой ты невозможный зануда.

– А ты самодовольная, толстозадая, непробиваемая, уродливая, рыжая Медуза Горгона, не способная удержать в руках даже пластиковый миксер! И ты желаешь лечь со мной в постель?

– У меня задница не толстая, а желание было обоюдное.

– Вот именно «было»! – завопил я.

– Ладно, тогда… – Неожиданно она взволновалась до слез. Лизард плачет? – Может, ты все-таки согласишься, Джим? Ну, пожалуйста.

– Ага, чтобы поутру проснуться и обнаружить, что ты снова превратилась в мегеру? К черту! Мне и так больно.

– Джим. – Она сжала мои руки. Ее глаза были бездонными. – Я ужасно виновата и страшно жалею, что причинила тебе боль. Ты такой чувствительный. Прошу, поверь, если бы у меня существовала какая-нибудь иная возможность… Но только так я могла устроить нашу встречу.

– Хотелось бы верить, – сказал я. – Правда, хотелось… – Я держал ее руки, они были теплые. – Но я… я просто не знаю.

– Мне хотелось провести эту ночь с тобой, – прошептала Лиз. – Ради этого я пошла на все…

– Я тоже хочу быть с тобой. – У меня сжало горло. – Мне просто нужно услышать, что ты этого хочешь.

– Хочу. – Ее голос был очень нежным. – Поверь мне, я правда хочу.

Она не лгала. Как я желал ее… Я наклонился и коснулся губами ее губ. Очень сладких. Прошла не одна вечность, когда мы, отодвинувшись, посмотрели друг на друга – легко и смущенно.

– Значит, ты останешься на обед?

– Гм… может быть. Смотря что подадут.

– Солдатский паек и консервированную воду.

– Вы обещали омара.

– Послушайте, вы же знаете, как трудно было заказать этот номер…

– Прошу прощения, но либо омар, либо ничего.

– Ну… ладно.

Она повела меня в столовую.

Омар на столе был такой, что в живом виде мог бы до смерти напугать собак, кошек и маленьких детей. Рядом стояло ведерко с охлаждающейся бутылкой. ~ А вы, оказывается, довольно самоуверенны.

Она пожала плечами.

– Еще не наступил тот день, когда я не смогу уговорить лейтенанта…

Я высвободил свою руку.

– Кончай! Давай договоримся: сегодня ни слова о делах!

Полковник армии Соединенных Штатов Лизард Ти-релли из Агентства Специальных Сил согласно кивнула. Она распустила длинные рыжие волосы, и они рассыпались по плечам.

– Приступим, – предложила она.

Обед прошел как в сказочном сне. Лиз была прекрасна. Я не сводил с нее глаз. Мы обменивались смущенными улыбками и нарочно беседовали на посторонние темы.

– Я должен кое в чем признаться, – решился я.

– В чем?

– Я… ревновал тебя. Я думал, что ты и Дэнни Андерсон были… ну, понимаешь… любовниками.

– Неужели? – Лиз рассмеялась. – Глупости: ведь Дэнни голубой.

– Ты не шутишь? Может, поэтому Дьюк?.. Я прикусил язык.

– Вполне возможно.

– Черт возьми!

Я недоверчиво покачал головой. Дэнни?..

– Я тоже хочу признаться.

– В чем?

– Я тоже ревновала тебя к Флетчер. Вы проводили столько времени вместе.

– Нет! – Да.

– Но она… – Я пожал плечами. – Я никогда не думал о ней как о партнерше.

– Я рада.

Потом мы перешли в спальню, и я снова начал нервничать, сам не знаю почему.

В ожидании Лиз меня одолевали мысли новобрачного. Прикрутив свет и музыку, я вернулся к постели, быстро разделся и, скользнув между простынями, стал ждать.

После всего, что было…

Она вышла из ванной в ночной рубашке, над которой пара тутовых шелкопрядов трудилась едва ли больше одного дня, да и то с перекурами. Она легла рядом, а я раздумывал, можно ли до нее дотронуться. Я так ждал этого момента!

Я взглянул на Лиз. Она выжидательно посмотрела в ответ.

– Может, проявишь инициативу? – поинтересовалась она. – Или начинать мне?

– Э… – только и выдавил я. Все оказалось не так просто. – Ты такая красивая…

Она погладила меня по щеке.

– Больше не надо делать мне комплименты, Джим. Это у нас позади, – мягко сказала она. – Теперь – время любви.

Я пробормотал:

– Мне… Я знаю, что это звучит глупо, но ты слишком красивая. Я даже не знаю, смогу ли заниматься любовью с такой красавицей.

Лиз готова была расхохотаться, но из жалости быстро справилась с собой.

– Открою тебе один секрет, – сказала она. – Я самая обыкновенная. В ванной я посмотрелась в зеркало и сказала: «Фу, какая уродина». Правда. А потом я подумала: «Джим заслуживает лучшего. Значит, надо притвориться для него прекрасной». И видишь – ты поверил.

– Ты слегка перестаралась, – заметил я. – Стыдно признаться, но я страшно боюсь.

– Обманываешь, – обиделась Лиз.

– Мне двадцать четыре года. Невинность я потерял в девятнадцать. С тех пор у меня было три девушки, нет, четыре, считая Теда. Вот и весь опыт. У меня никогда не было такой пронзительно прекрасной женщины, как ты. И еще, – добавил я, – никогда и никого я не хотел так сильно, как тебя.

Она задумчиво посмотрела на меня.

– Ты боишься, да?

– Боюсь… разочаровать тебя…

– Спасибо за честный ответ.

Лиз положила руку мне на грудь. Это было как ожог, как удар током. Какое– то время я не чувствовал ничего, кроме ее руки, нежных пальцев, ногтей. Спустя мгновение она мягко произнесла: