Сергей Юрьев - Жемчуг богов

Женщина смотрела ему в глаза, точнее, сквозь них, и взгляд ее упирался ему в затылок. Она сказала что-то на непонятном языке, и он тряхнул головой в последней безнадежной попытке избавиться от наваждения, овладевшего им с момента падения в бездонное горло Каркуситантхи.

— А вы кто? Ангелы? — Лопо с трудом выдавил из себя древнеромейские слова.

— Что ж… Ели ты хочешь, чтобы мы ответили первыми, мы ответим… — сказала женщина, и лицо ее слегка посуровело. — Но тогда ты из гостя превратишься в пленника.

— Я и так пленник… — Он слегка пошевелил пальцами, проверяя их способность двигаться. — Лопо да Пальпа, полковник вооруженных сил Движения за Свободу и Процветания Сиара.

— Ответы порождают вопросы… — Она взмахнула рукой, и двое юношей выдернули из кольца один из булыжников. — Ты можешь подойти к нам. Ты свободен, но не уходи. Ты ведь тоже хочешь о чем-то спросить.

Выйдя из кольца, он и впрямь почувствовал, что свободен. На несколько мгновений он воспарил и увидел с высоты каменное кольцо, собравшихся вокруг него странных людей, рощу, изрезанную многочисленными тропинками, окруженную бескрайней холмистой степью, поселок из аккуратных круглых домиков под травяными крышами, дорогу, уходящую за горизонт и мрачную крепость, преградившую путь от дороги до рощи. Он вернулся. Легко возвращаться, если знаешь, что в любое мгновение можешь уйти.

Она сидела прямо на мягкой траве в трех метрах от него, и Лопо сидел напротив нее, в неудобной позе, подогнув под себя ноги, но не ощущал никаких неудобств.

— Значит, я не умер? — Он уже сам начал догадываться, что это хоть и не Этот свет, но и не Тот, и все-таки хотел услышать этому подтверждение. И почему-то очень хотелось верить странной собеседнице с красивым и совершенно непроницаемым лицом.

— Нет. — Впервые на ее лице мелькнула тень улыбки. — Ты не умер. Ты и не можешь умереть, даже если очень захочешь, даже если этого захотят все прочие — живые, мертвые, бессмертные. Ты просто чужой здесь, и всем будет лучше, если ты вернешься туда, откуда пришел.

— Без Сандры я отсюда ни ногой.

— Значит, ты был не один… Что у нее — Жезл? Корона?

— Нет, Безымянная, у нее Лампа.

30 августа 12ч. 32м.

— Команданте, их взяли! — Капитан Муар, начальник личной охраны, был одним из немногих, кто имел привилегию входить в рабочий кабинет Гальмаро без доклада и без стука, хотя пользовался ею, лишь когда приносил хорошие или очень хорошие вести.

— Кого? — спросил команданте, не отрываясь от просмотра накопившихся за ночь бумаг.

— Террористов, которые шоссе расковыряли! — поторопился уточнить капитан.

— Ну, и какой тебе за это орден нацепить? — Гальмаро наконец-то удостоил его короткого взгляда.

— Их взяли люди Вентуры. — Капитан снял фуражку и присел на краюшек старинного, сохранившегося еще с колониальных времен, кресла для посетителей. — И я не могу выяснить, кто их сдал Вентуре. Его орлы, кроме как головы рубить, ни на что не годны.

— Вот и спроси у Вентуры.

— Спрашивал. Не говорит. Произвел, дескать, следственные действия — и весь разговор. Но не в этом дело. За теми ребятами, что шоссе заминировали, не директория.

— А кому я еще мешаю? — почти искренне удивился Гальмаро.

— Взяли их на побережье. Два ромея, шестеро из Альби, один эвериец и один варяг. Наемники. Им просто заплатили, а кто, они, похоже, и сами не знают.

— Может, знают, но молчат.

— Команданте, вы же знаете, что у нас не молчат, если знают. Но денег им отвалили столько, что подержанный океанский лайнер купить можно вместе с командой, обслугой, оркестром, рестораном и официантками. У директории таких денег нет, а если и есть, то не раскошелятся…

— Вентуру ко мне! — рявкнул Гальмаро, и капитана, вместе с фуражкой, как ветром сдуло из кресла.

Если не директория, то кто? Команданте был уверен, что за границей всем наплевать, что происходит в Сиаре, кроме эверийцев, у которых свой шкурный интерес. Гардарика далеко, да и зачем им… Желтолицым тем более… Могут, конечно, ближайшие соседи обеспокоиться, что разберется старина Сезар с директорией и за них, бедных, возьмется. Хотя, тоже нет — они даже если скинутся, у них у всех бюджет лопнет. Кроме Коррана, пожалуй. У корранцев деньги есть, но им-то это зачем. Нет ни общей границы, ни общих интересов, ни общих родственников. Было дело, даже займы у них брали, так отдали же все вместе с бешеными процентами. Нет, скорее все-таки у кого-то из директории ненависть пересилила жадность. Гальмаро вдруг поймал себя на том, что его волнует проблема, которой он еще несколько дней назад и не заметил бы. Ну, хочет его кто-то грохнуть, ну и пусть хочет, кто только не хотел… А вдруг свои? Эта мысль показалась ему настолько интересной, что он даже припомнил: последняя чистка в рядах высшего и старшего офицерства была целых восемь лет назад, и за мятежом в Хавли наверняка тоже кто-то стоял. Он вспомнил мятежного полковника, которому лично вручал когда-то «Звезду Сиара», и подумал, что на психопата тот явно не похож, а значит, то ли из излишнего благородства, то ли по глупости согласился стать пешкой в чьей-то большой игре. Власть в Сиаре после войны за независимость менялась раз двадцать, если не больше, но традиции офицерского корпуса оставались неизменны: на третьем месте — верность уставу, на втором — непосредственному начальнику, а на первом — собственная мера понимания патриотизма. Все-таки, генерал Раус был прав, не позволив поставить к стенке уцелевших мятежников. После этого мера понимания у многих изменилась бы не в лучшую сторону.

В дверь постучали, и из-за створки показалась голова дежурного адъютанта.

— Команданте, к вам гражданин Сальдо Вентура. — Почему-то любой из офицеров в последнее время не упускал случая подчеркнуть, что Вентура — сам по себе, и к армии никакого отношения не имеет.

— Пусть войдет, — отозвался Гальмаро. — Только дверь придержи, а то он пузом косяк выставит.

Адъютант понимающе улыбнулся и распахнул дверь во всю ширь. Вентура не вошел, а вплыл, как броненосец в гавань, увешанный всеми регалиями, которыми успел обзавестись за последние девять лет героической борьбы с внутренними врагами.

— Сальдо, голубчик, — команданте посмотрел на него чуть ли не с нежностью, — скажи, пожалуйста, к чему такая секретность. Ты же знаешь, что капитан Муар лично отвечает за мою безопасность — мог и поделиться с ним полезной информацией. Или сам бы первым ко мне с докладом пришел… Хотя, я понимаю, трудно тебе своим ходом. Надо будет приказ издать: ограничить живой вес армейских офицеров и гражданских чинов, ну скажем, сотней килограммов.

— С поправкой на рост, — добавил Вентура, как бы не замечая иронии. — У меня есть пара телохранителей — один в два метра ростом, другой — два-двенадцать. Им меньше сотни никак нельзя.