Джек Уильямсон - Гуманоиды

— В чем дело, сэр? — настаивал клерк.

— Проклятая машина мучила меня весь день, — пробормотал Форестер устало.

— Надо же! — математик был удивлен. — Лично мне было очень интересно.

— Чего оно от вас хотело?

— Ничего особенного. Оно задало пару вопросов, а потом осмотрело вычислители.

— Все это было слишком долго, — Форестер изучал открытое лицо Айронсмита, — Что он хотел узнать?

Клерк улыбнулся с мальчишеским удовольствием.

— Я сам задавал ему вопросы. Понимаете, центральный аппарат на Крыле IV знает всю математику, какую только изучают люди, — он сам прекрасный компьютер. Я случайно упомянул одну задачку, которая уже давно не давала мне покоя, и мы вдвоем решали ее.

— И что?

— И всё, — серые глаза Айронсмита хранили выражение кристальной честности. — Право же, доктор Форестер, я не вижу причин опасаться гуманоидов или ненавидеть их, как Марк Уайт.

— А я вижу!

Айронсмит вежливо запротестовал:

— Но ведь они всего лишь машины. Они не могут быть плохими — как, впрочем, и хорошими. Они вообще не имеют дела ни с какими моральными дилеммами. Им не дано выбирать между правильным и неправильным. Все, на что они способны, — это то, для чего их создал старик Уоррен Мэнсфилд: служить и подчиняться человечеству.

Форестер совсем не был в этом уверен, как и в том, что сам Айронсмит всегда делает правильный выбор. Но доспехи дружелюбия защищали клерка от прямых обвинений, а доктор уже падал от усталости. Отчаявшись узнать что-нибудь полезное от Айронсмита, он отправился домой.

Возвращаясь в свой дом к жене, один среди звезд, которые гуманоиды уже покорили, Форестер внезапно почувствовал зависть к беспечности математика. Суровые условия проекта становились просто нестерпимыми. На какой-то миг ему захотелось, чтобы гуманоид раскрыл его устрашающий секрет и тем самым освободил от ответственности. Но Форестер мгновенно распрямил плечи и взял себя в руки. Миниатюрные ракеты, лежащие глубоко под землей, являлись последней защитой человечества, и он не имел права лишить людей этой защиты.

На следующее утро Форестера вызвали телетайпом в столицу он должен был присутствовать на последнем заседании Совета безопасности. Правительство уже готовилось сложить полномочия в день выборов, призванных ратифицировать либо отклонить соглашение с гуманоидами. Однако предвыборные страсти накалялись — фанатичные противники машин проводили ожесточенную кампанию против андроидов.

Некоторые лидеры лейбористов опасались, что машины принесут с собой безработицу, хотя гуманоиды и обещали такое сокращение рабочего дня и повышение зарплат, какого никогда не удавалось добиться забастовками. Главы религиозных организации опасались, что знание и могущество гуманоидов откроет людям дорогу к вседозволенности и оттолкнет их от религии. Бюрократы неодобрительно относились к идее общества без сословий и классов.

Однако гуманоиды быстро изучили искусство политики. Они открывали офисы в каждом населенном пункте, демонстрируя всем желающим свои способности и благожелательность. Многочисленные машины стучались в двери, называли жителей по именам и призывали прийти на выборы и проголосовать в пользу соглашения, обещая райские кущи. Когда день выборов наконец наступил, лишь некоторые скептически настроенные граждане проголосовали за то, чтобы остановить наступление машин. Одержавшие победу гуманоиды не придали этому особого значения и предлагали свои услуги в равной степени сторонникам и противникам. Они издали приказ о расформировании правительства и немедленно приступили к уничтожению военного потенциала. Форестер задержался в столице еще на несколько дней, чтобы лично засвидетельствовать, как гуманоид вложил ручку в трясущиеся пальцы президента и продиктовал ему текст отречения от должности.

После того как члены расформированного Совета безопасности по очереди пожали на прощание руку бывшему президенту, тот шепнул Форестеру:

— Я вне игры. Теперь все зависит только от вас.

Посмотрев в его влажные подслеповатые глаза, Форестер молча кивнул. Он осознавал, что вся тяжесть секретного проекта отныне лежит лишь на его собственных усталых плечах. Однако, покидая правительственное здание, он чувствовал и некоторое облегчение — точно так же гуманоиды возьмут контроль над военным флотом Трипланетного альянса и избавят его собственную планету от невидимых детонаторов. Наконец-то можно было отправиться в Стармонт, к Рут и научным изысканиям, которые он так любил. Захваченный предвыборной горячкой, он совсем забыл о своей ночной поездке на старый маяк. Марк Уайт, его подозрительные сторонники и ненависть, питаемая ими к гуманоидам, — казалось, что всему этому просто нет места в наступающем светлом будущем.

Гуманоиды изъяли служебный самолет Форестера, объяснив, что подобные примитивные механизмы представляют опасность для человека. Когда один из андроидов отвез его в аэропорт, доктор обнаружил приготовленное для него совершенно новое и необычное средство передвижения: нечто длинное, зеркальное, в форме слезинки, лишенное крыльев и любых других движителей. Две машины проворно помогли Форестеру войти в овальную дверь, за которой оказалось полое пространство аппарата, прозрачного изнутри. Плотный материал покрывал все механизмы, и нигде не было видно панели управления. Дверь за спиной доктора закрылась сама собой.

— Каков принцип работы аппарата? — поинтересовался Форестер.

Машина, стоящая позади него, произнесла нейтральным голосом:

— Дверь управляется скрытым родомагнитным лучом.

Второй андроид стоял в противоположном конце аппарата и молча смотрел прямо перед собой. Он ни к чему не притронулся, но машина бесшумно поднялась в воздух. Первый гуманоид разложил низкую кушетку, вмонтированную в стену, и поинтересовался, не желает ли доктор присесть. Но Клэй не собирался отдыхать. Острое беспокойство овладело им, и десятки вопросов готовы были сорваться с языка.

— Крейсер двигается благодаря энергии превращения вещества. Конверторы находятся на Крыле IV, и энергетический заряд доставляется в нужную точку скрытым родомагнитным лучом. Сила, которая двигает корабль, создается в родомагнитном поле, — проинформировала доктора бесстрастная машина.

— А дальше? Какова стабилизационная способность поля?

— Не в нашей компетенции давать вам такую информацию. Люди, которые пользуются нашими услугами, вряд ли нуждаются в этом знании, а наука часто используется во вред Основной Директиве, — ответил андроид.

Форестер почувствовал себя неуютно. Оставшееся время он просто наблюдал за тем, что происходило снаружи. Крейсер быстро поднялся к перистым облакам, вошел в ионосферу. Доктор мог видеть, как медленно вращается его планета, как горы делаются маленькими и плоскими, а красные солнечные лучи падают на землю. Так же неожиданно, как и взлет, гуманоиды осуществили посадку на странном поле.