Майк Резник - Сантьяго

— Окраинная планета, населенная гуманоидами, освоившими межзвездные полеты. Граалями.

— Не слышал и о них.

— Они еще не присоединились к Демократии, — продолжил Шусслер. — Короче, мой корабль потерпел катастрофу, они меня нашли, но, когда отделили то, что от меня осталось, от искореженного металла, осталось немногое. — Голос смолк, а затем стал куда более взволнованным. — Они поддерживали во мне жизнь, одному Богу известно как, пять месяцев, а когда я вышел из комы, предложили мне выбор: быстрая и безболезненная смерть или жизнь в образе киборга. — Шусслер вздохнул. — Тогда я был моложе, многое хотел повидать, так что выбрал второе.

— Но почему звездолет? — спросил Каин.

— Калкос Два специализировался на строительстве звездолетов. Они воспользовались подручным материалом.

— А почему не протезы? — удивился Каин. — Вот у меня искусственный глаз, который мне вставили за день. И видит он лучше настоящего.

— Они же не люди, — пояснил Шусслер.

— Они могли связаться с одной из планет, колонизированной людьми.

— От меня осталось немногое. — Он помолчал. — Хочешь посмотреть, какова человеческая доля в киборге, с которым ты разговариваешь?

Каин пожал плечами:

— Почему нет?

— Подойди к компьютеру у обзорного экрана.

— Этому?

— Да.

— Я незнаком с такой клавиатурой.

— Естественно, буквы граальские. Нажми третью клавишу слева, в верхнем ряду.

Каин нажал указанную клавишу и еще семь, названных Шусслером.

Внезапно одна из стен сдвинулась, открыв маленький черный куб со стороной не более двенадцати дюймов, буквально облепленный проводами и шлангами.

— Господи! — воскликнул Каин. — Это все, что от тебя осталось?

— Теперь ты понимаешь, почему они не стали возиться с протезами? — с горечью спросил Шусслер. Стена вернулась в исходное положение. — Однако потрудились они на славу. Когда я пытаюсь пошевелить пальцами, изменяют свое положение гироскопы. Когда я испытываю голод, его утоляет топливо, поступающее в мое синтетическое тело. Когда я хочу поговорить, приводится в действие сложная структура микровибрационных обмоток, и вы можете меня слышать. Я не контролирую звездолет, звездолет — это я. Все системы корабля — мои органы, я могу перемещаться и ориентироваться в пространстве, связываться с другими кораблями, даже наводить орудия и стрелять, если возникнет такая необходимость. Я еще не полностью осознал все свои возможности, поскольку граальские компьютеры основаны не на двоичном языке и не на тех принципах, что используются человеком. Каждый день я узнаю о себе что-то новое.

— Так это же интересно. — Словам Каина недоставало убедительности.

— Это ужасно, — ответствовал Шусслер.

— Все лучше, чем умереть.

— Когда-то и я так думал. Но ошибся. — Он замолк. — Я могу определить число атомов или молекул любого элемента, проанализировать состав воздуха, но не могу им дышать. Мой камбуз позволяет приготовить любое блюдо, но я не могу его попробовать. — Вновь пауза и душевная боль в голосе. — Я могу сосчитать все поры на руке женщины, измерить длину ногтей с точностью до микрона… но не могу к ней прикоснуться!

— Если ты так несчастлив, почему не покончишь с собой? — спросил Каин. — Не так уж сложно врезаться в поверхность планеты или сгореть, приблизившись к звезде.

— У человека есть право выбора, — с горечью ответил Шусслер. — У машины — нет.

— Но ты — человек. Ты просто облачился в этот корабль, как другие облачаются в одежды.

— На самом деле это не так. Я — корабль, и корабль — это я. Когда граали соединили несоединимое, они ввели две директивы, отменить которые мне не под силу. Первая из них — предпринимать все возможные меры для самосохранения.

— А вторая?

— На мое создание граали затратили много денег. И вернули часть, продав меня на аукционе. Они объяснили, что теперь мне дарована вечная жизнь, поэтому я могу затратить малую ее толику на компенсацию части их расходов. — Из динамиков вырвался тяжелый вздох. — Согласно второй директиве я обязан в течение тридцати лет повиноваться приказам моего владельца.

— И кто твой владелец?

— Была Альтаир-с-Альтаира.

Тут в рубку вошел Бродяга.

— Снаружи чертовски жарко. — Он подошел к креслу, плюхнулся в него. Посмотрел на Каина. — Он уже задал тебе этот вопрос?

— Какой вопрос?

Бродяга рассмеялся:

— Если у него есть второй, значит, он что-то от меня скрыл. Так что, Шусслер? Задал?

— Еще нет, — ответил киборг.

— Повторяю: какой вопрос?

— Мы еще не все обсудили, — ответил ему Шусслер. — Потом я его задам.

— Знаете, — обратился Бродяга к Каину, — я предложил ему постоянную работу на Золотом початке. Так он отказался.

— Я не буду перевозить ворованный товар, — твердо заявил Шусслер.

— Тебя самого можно считать ворованным товаром, — добродушно отметил Бродяга, — поскольку до истечения твоего контракта осталось тринадцать лет.

— Я — не ворованный товар, — возразил Шусслер. — На следующие тринадцать лет я принадлежу Каину.

— Что? — изумился тот. — На Альтаире нет такого закона.

— Это одно из условий моего контракта с граалями. Они понимали, что Альтаир-с-Альтаира не слишком чтила человеческие законы, поэтому учли вероятность того, что она погибнет от руки представителя власти еще до того, как мой контракт утратит силу. В таком случае я переходил в собственность этого представителя. Ты — охотник за головами, вознаграждение за ее смерть выплатят тебе органы государственного управления, так что по всем параметрам ты — представитель власти, а следовательно, и мой новый владелец.

— Не хочу я быть твоим владельцем, — вырвалось у Каина.

— Одну минуту, — вмешался Бродяга. — Вот с этим спешить не надо.

— Шусслер, чуть раньше, когда я еще не вышел из пещеры, ты сказал, что сможешь мне помочь. — Он смотрел на стену, за которой находился черный куб. — Что ты имел в виду?

— Я могу рассказать, где бывала Альтаир-с-Альтаира, с кем встречалась, что говорила и многое другое.

— Если ты перегонишь всю эту информацию в мой бортовой компьютер, я отпущу тебя на все четыре стороны. Второй корабль мне не нужен.

— Ваш корабль понадобится Тервиллигеру, если вы хотите послать его на Лямбда Карос, — резонно указал Бродяга.

— Мы сможем воспользоваться твоим, — возразил Каин. — Мы же партнеры, не так ли?

— Ничего не получится, — вмешался Шусслер. — Я не могу перегнать информацию в твой компьютер. Мои системы основаны на другом языке.

— Перестань, — отмахнулся Каин. — Ты используешь язык моего компьютера всякий раз, когда получаешь координаты посадочной площадки. Лучше назови истинную причину.

— Пожалуйста, возьми меня с собой! — Мелодичный голос переполняло отчаяние. — Я так давно не мог поговорить с человеческим существом! — Каин вроде бы заколебался, и Шусслер усилил напор: — Я буду верно служить тебе, пока мы не найдем Сантьяго. Я буду направлять и защищать тебя, кормить и перевозить и взамен не попрошу ничего, кроме общения.