Сергей Болотников - Действо

-Сейчас! - крикнул Ткачев, чуть ли не силой проталкивая соседей в проход. За секунду до того, как полусвин достиг площадки, внутрь заскочил и сам сетевик.

Они исчезли с одной стороны лестничной клетки и секунду спустя появились на другой. Но этой секунды хватило чтобы не рассчитавший ускорение, ревущий как самая большая в мире газонокосилка, Волчок на всех парах миновал площадку и с воем низринулся во тьму.

Соседи как один кинулись к краю провала. Вопль все еще длился, а значит, Волчок продолжал двигаться к центру земли, с каждой новой секундой ускоряясь на очередные тридцать шесть километров час.

-Вот это да, - только и вымолил Валера, - Вот это как... Бедный Волчок!

-В пропасть Волчка! - резко сказал Алексей Красноцветов, - нам теперь, вроде, никто не мешает стену ломать.

Валера кивнул и они, уже не торопясь, отправились вверх по лестнице. Александр на миг задержался у края, задумчиво глядя вниз. Крик заметно отдалился, но все еще звучал. Кажется, бывшему человеку по кличке Волчок все же довелось узнать есть у провала дно или нет. Ткачев передернул плечами, словно от холода и тоже поспешил наверх.

Стена ждала их - гротескное смешение стилей и жанров. Вблизи оказалось, что она вся исписана разноцветным граффити, большая часть которых была посвящена страстным признаниям в верности заграничным поп звездам, а также тщательно выписанными красным кирпичом политическим лозунгам. Выделяясь среди однообразных восклицательных знаков в самой середине Стены крупными, неровными буквами было написано:

Идущий за стену,

За шелковую тьмою таится,

Алый агат.

(М. Настрадамус)

Золотников взмахнул ломом и ударил в самый центр надписи "но пасаран". Целый блок желтого кирпича с грохотом выпал из Стены и образовалось полуметровое отверстие. За стеной было темнота. Соседи на миг замерли.

-Эй там... - еле слышно сказал голос из тьмы, - За стеной... вы настоящие? Живые?

-Живые, живые! - крикнул Валера, - живее некуда. А вот ты что за тварь?

-Да вы не стойте, пролазьте. Здесь безопасно.

Пожав плечами, Валера расширил дыру до приемлемого размера и соседи, пригнувшись по одному, проскользнули в пролом.

За стеной было темно - дверь на чердак оказалась плотно закрытой. Убогое, заляпанное голубиным пометом окошко под самой крышей почти не давало света - на улице наступала ночь.

С той стороны каменной перегородки во множестве лежали дохлые крысы с оскаленными, изуродованными ртами - похоже, перед тем как погибнуть зверьки из последних сил пытались грызть неподатливый камень, чтобы когда ни будь, ценою гибели сородичей, оказаться на той стороне.

-Вот, я тут, немного дальше, - сказал голос, - добро пожаловать в подъезд номер три.

Чердачное помещение тянулось во всю длину их дома - исполинский, полный строительного хлама зал с низкой крышей. Четверть помещения отделяла теперь стена, а еще одна часть оказалась отгороженной массивной решеткой из тусклого серого металла. В полутьме за толстыми прутьями угадывалось чье-то лицо.

-Идите сюда, - сказал этот тип, - да не смотрите так... я не порождение мрака. Я ваш почтальон, Поляков моя фамилия!

-А ты то, как тут оказался, друг мой ситный? - спросил Красноцветов, подходя ближе, - ты ж вроде не тут жил?

-Жил, не жил, какая разница, - поморщился Поляков, - я тут уже целый день, с утра. И, похоже, уже не смогу выйти... да не в том суть! Я был уверен, что здесь еще есть люди кроме меня.

-Есть, как видишь, - сказал Валера, - повезло тебе, братец, счас взломаем твою решетку...

-Бесполезно, - почтальон взмахнул рукой, - прутья из титана, десять сантиметров в обхвате. Вам не сломать. Да дело даже не в решетке. Я ведь в соседнем подъезде. Во втором.

-Да ты не отчаивайся! - произнес Алексей Сергеевич, - я двоих вытащил, Саньку вон с электрического стула снял, и тебя как ни будь достанем.

-Не пытайтесь... не надо, - сказал Поляков, придвигаясь поближе к решетке, - я ведь специально сюда пришел. Знал, что рано или поздно вы здесь объявитесь. Поэтому я хочу с вами поговорить.

-О чем? - спросил Ткачев, - что ты можешь нам сказать?

Почтальон покачал головой:

-Так получилось, что я знаю немного больше, о том, что здесь происходит. Я здесь с утра, и успел успокоиться и все обдумать. Как вы думаете, где мы сейчас находимся?

-В бреду... - фыркнул Александр, - в каком-то кошмарном сне.

-Это довольно близко к истине, - сказал Поляков, - это кажется дурным сном, но в отличии от бреда у этого места есть свои законы. Своя система.

-Нет тут системы, - пробурчал Красноцветов, - безумие одно. Ну чего, спрашивается, может быть общего у моих собак, наносистем Ткачева и... морских свинок, кажется? Крыс...

-Да вы ведь и сами заметили, - улыбнулся почтальон, - Общего нет ничего, но вспомните, что было с вами до того, как этот безумный день начался? Где были крысы, электроника, собаки и... и мои степи, полные демонов?

Соседи молчали. Смутные, нервные обрывки, приходившие им в головы в течение всего дня, неожиданно складывались, сливались, обрисовывая нечто единое. Единое, и темное, как грозовые тучи у низкого горизонта.

-Я помню... - неохотно нарушил тишину Ткачев, - помню Кусаку и Бутчера, помню, как мы ломали... там была крыса, да... Но это всего лишь сны!

-Не всего лишь... - сказал, улыбнувшись, Поляков, - Это Сны. Вы ведь заходили в двери? Заметили связь?

-Я тоже помню, - сказал Красноцветов, - А связь... мы ведь как-то влияем на двери?

-Мы тут на все влияем! - Поляков стукнул по толстому пруту решетки, - это все, вокруг, построено на нас! Это мы и есть! Еще одно замечание - вы смогли добраться из одного подъезда в другой. Без сомнения это было трудно, но вы смогли! А это значит, что несмотря на выверты пространства по дому МОЖНО передвигаться! Достаточно выучить правила.

-Звучит пугающе, - произнес Александр, - наверное, потому что этим мы признаем реальность происходящего.

-Это и есть реальность, - сказал курьер, - в той или иной степени... Главное, я могу сделать два вывода - первый: кроме нас, наверняка есть еще живые, второй: также есть выход и я, наверное, единственный знаю каким он должен быть.

-Каким же? - спросил Красноцветов, - лестница обрывается.

-В четвертом подъезде выхода нет. Во втором тоже - я смотрел, пробовал. Но вы сейчас в третьем. Вспомните еще один объединяющий факт. То, что мы видели незадолго до Снов? Ну, посмотрите на меня - я почтальон.

-Письмо, - сказал Александр, - я видел письмо, оно валялось возле подъезда. Я еще подумал, подобрать его, но решил не трогать... вы тоже его видели? - он обернулся к соседям.

-Как же, лежало справа от ступенек, долго лежало, - произнес Красноцветов, - белый конверт, синий штемпель.

Поляков негодующе качнул головой, словно у него с этим письмом были связанны некие тяжелые воспоминания: