Мария Симонова - Воины Тьмы

— Есть у кого-нибудь длинный шнур? — обратился я к команде. Команда притормозила и затопталась на месте, растерянно переглядываясь.

— Веревка, нитка, что-нибудь? — взывал я.

Команда безмолвствовала. Только стоящий напротив меня Сфит начал торопливо шарить по своей набедренной юбке и вскоре протянул мне клубок толстых ниток.

— Вернись и привяжи конец к входной двери, — велел я. Сфит пошел назад, аккуратно протискиваясь между столпившимися в коридоре пиратами. Пока он выполнял роль Ариадны, мы пооткрывали все двери во втором коридоре. За всеми оказались одинаковые белые комнаты.

Сфит вернулся с клубком, следом за ним за поворот тянулась нитка.

Следующий коридор разветвлялся, в левом его конце виднелась лестница наверх, в правом — вниз. По стенам опять же располагались двери. Птеродактиль с ревом:

— Дьявол меня раздери, если я буду еще открывать эти двери! — ринулся направо, хотя я лично сомневался, что трюмы здесь расположены именно внизу. Тем не менее для своих поисков я бы предпочел пойти наверх — почему-то казалось, что именно наверху я могу найти если не кого-то из Эйвов, то хотя бы легендарного капитана, наверняка знавшего, где находится мой побратим. Но поскольку нить у нас имелась одна, а разделяться в лабиринте коридоров явно не стоило, то я скрепя сердце двинулся за командором, по временам открывая встречные двери. Ничем новым ни одна из них меня не порадовала.

Мы спустились по лестнице, прошли еще пару коридоров, опять спустились — снова коридоры с дверями. Птеродактиль, не унывая, несся вперед — он, видимо, был оптимистом и чистосердечно считал, что космический корабль не может состоять из одних коридоров. Мне в голову уже робко стучалась мысль: а не вернуться ли нам назад, чтобы опробовать вторую дверь в ангаре, пока мы не слишком далеко забрались в недра «Скитальца»? Но пока что пираты позади не роптали, и я решил обождать с этим предложением; к тому же я вовсе не был уверен, что за второй дверью нас ожидает что-то сильно иное. Так что мы продолжали движение вперед и вниз, а я продолжал по временам заглядывать в те двери, что в изобилии украшали наш путь.

— Зачем ты их открываешь? — спросила, наверное, на четвертом десятке идущая позади Ильес. — Ясно же, что там ничего нет.

— Мне нужны люди, — довольно абстрактно ответил я, открывая очередную дверь.

За этой дверью были люди. Много людей.

Я разом остановился, схватив за рукав командора. Сзади тут же подперли и чуть было не оттеснили нас от двери шедшие по стопам пираты. Все мы столпились перед дверью и первые несколько мгновений просто обалдело пялились внутрь.

Внутри находился громадный зал с колоннами и стрельчатыми сводами, полный народу. Причем — что характерно — смешение рас в зале наблюдалось еще более крутое, чем в команде Птеродактиля. По залу в беспорядке стояли столы, и часть народа сидела за ними, занятая, насколько я понял, — а ошибиться здесь было невозможно, — азартными играми. За некоторыми столами компании что-то (я надеюсь, что не кого-то) поедали. Те, кто не поместился за столами, сидели и лежали на полу на подстеленных одеялах, отдельные личности слонялись по залу от стола к столу. На нас, стоящих за открытой дверью, обитатели зала не обращали ни малейшего внимания.

Мы с Птеродактилем переглянулись и решительно вступили в зал. Несколько человек из находящихся поблизости обернулись в нашу сторону, но большого интереса к вторжению не проявили. Поглядев равнодушно на нас, они как ни в чем не бывало вернулись к своим занятиям.

Птеродактиля такое пренебрежение ничуть не смутило — смущение, судя по всему, вообще не входило в область его понятий, тем более когда он был на деле. Командор направился к ближайшему обитателю зала — здоровенному бугаю с багровой бородавчатой физиономией, сидящему на полу по-турецки. Мощным пинком в копчик Птеродактиль заставил бородавчатого вскочить с пола, после чего, взяв чернеющего от ярости бугая за шкирку и зубодробительно встряхнув, рявкнул:

— Ты! Проведешь нас к сокровищам!

В зале мгновенно воцарилась тишина. Побросав свои занятия, все обернулись к нам, между тем как бугай, вытаращив девственно-голубые глаза из лишенных ресниц век, постепенно возвращался к своему естественному бордовому колеру. Немая сцена. Спустя несколько немых мгновений бугай, обнажив ряд крупных бурых зубов, раскатисто загоготал.

Загоготал он не в одиночестве. Вместе с ним весь огромный зал содрогнулся от хохота. Народ ржал самозабвенно — сгибаясь пополам, трясясь, закатываясь и падая со стульев. Причем дикий гвалт вовсе не производил впечатления веселья; скорее происходящее смахивало на общую истерику в — блаженной памяти — психбольнице.

Птеродактиль выпустил изнемогающую уже в беззвучном смехе багровую тушу и в недоумении посмотрел на свой «Щекотун». Волновой поток дестабилизирующего излучения, испускаемого «Клатом», оказывал на людей именно такое воздействие — отсюда пошло и прозвище. Но к повальному веселью в зале «Щекотун» был явно непричастен.

Отпущенный багроволицый, немного успокоившись и отдышавшись, неожиданно обратился к командору.

— Пошли! — обронил он и прошел мимо нас к двери, распихивая по пути членов команды Птеродактиля, загораживающих выход в коридор.

Стараясь не показать своей озадаченности, Птеродактиль пошел за багровым рылом, но как-то без энтузиазма. По ропоту пиратской команды нетрудно было догадаться, что им тоже не пришлось по душе поведение красномордого: не сомневаюсь, что они предпочли бы отчаянное сопротивление последнего с последующей всеобщей кровопролитной дракой. Впрочем, устроить мордобой было никогда не поздно, тем паче что красномордый, вопреки моим ожиданиям, далеко нас не увел. Выйдя в коридор, он со словами:

— Гости требуют сокровищ! — распахнул дверь напротив. Я не успел опомниться, как Птеродактиль прянул в сторону от двери, с силой оттолкнув в другую сторону меня. Остальные пираты в мгновение ока прыснули под защиту стен. Космические волки были готовы к любым провокациям со стороны хозяев. Единственным, кто остался спокойно стоять перед открытой дверью, был Багровое Рыло. Кстати — кроме него и нас никто из зала не вышел. Рыло, ухмыляясь, взирало на нас, потом развернулось и, посмеиваясь, проплыло обратно в зал, захлопнув за собой дверь.

Мы с Птеродактилем осторожно заглянули с двух сторон в открытую дверь.

Зрелище за дверью открылось не для слабонервных. Огромное помещение было до потолка заставлено стоящими друг на друге сундуками; среди сундуков высилась гора золотых слитков; несколько сундуков стояли на полу открытыми, до краев набитые драгоценными камнями, золотыми украшениями и предметами культов. Часть драгоценностей была рассыпана по полу, а у штабелей сундуков стояли прислоненные к ним золотые изваяния богов, наверняка не уместившиеся бы ни в один сундук.