Кристофер Сташеф - Чародей поневоле

Род потер подбородок.

— Похоже, мы попали в какой-то ранний геологический период.

— Каменноугольная эра, — уточнил робот.

— Что там есть насчет большого острова? Ведь именно на нем, я полагаю, мы и приземлились?

— Верно. Туземная флора и фауна отсутствуют. Все формы жизни типичны для позднего земного плейстоцена* [1].

— Насколько позднего, Векс?

— Периода появления человека.

Род кивнул.

— Иными словами, прилетела горстка колонистов, выбрала себе остров по вкусу, уничтожила на нем всю туземную флору и фауну и засеяла его земными культурами. Как ты думаешь, почему они выбрали именно этот остров?

— Он достаточно велик, чтобы прокормить колонистов, и в то же время его размеры позволяют свести к минимуму последствия замены биосферы. К тому же, остров омывает холодное океанское течение, поддерживающее температуру воздухи на уровне чуть ниже нормальной земной.

— Им повезло: не пришлось возиться с изменением климата. Есть что-нибудь похожее на развалины городов времен Галактического Союза?

— Ничего, Род.

— Как ничего? — Род удивленно раскрыл глаза. — Это не укладывается в общепринятую схему. Ты уверен, Векс?

Согласно признанной теории, в истории каждой затерянной колонии, на тысячелетия или более отрезанной от Галактической цивилизации, можно выделить три основных периода: во-первых, основание колонии, ядром которой служит современный город, располагающий передовой технологией. Во-вторых, обрыв связей с галактической культурой. За этим следует перенаселение города, что приводит к массовому оттоку людей в сельскую местность. Во главу угла ставится обеспечение колонии продовольствием и предметами первой необходимости. В-третьих, постепенно утрачиваются научные знания предков, и одновременно растут суеверия. Этот процесс приводит к упадку и, в конечном итоге, к полному запрету технологии даже на уровне угля и пара. Общественные отношения становятся все менее гибкими, и в конце концов берет верх кастовая система.

Архитектура и стиль одежды обычно слепо копируют реликты Галактического Союза. Например, маленькие деревянные хижины с круглыми крышами являются жалким подобием геодезических куполов Галактического Союза.

Но всегда остаются развалины города, служащие благодатной почвой для мифологии. Всегда!

— Ты уверен, Векс? Неужели здесь действительно нет никаких развалин?

— Я всегда уверен, Род.

— Верно... — Род задумчиво подергал нижнюю губу. — Ты никогда не сомневаешься, хотя порой и совершаешь ошибки. Ладно, отложим пока вопрос о городе. Может, он погрузился на дно морское. Давай-ка лучше еще разок убедимся в том, что биологические виды завезены с Земли.

Род нырнул в отверстие люка, приземлился с кувырком вперед и встал на колени. Отстегнув от пояса кинжал, тщательно сработанный так, чтобы его нельзя было отнести ни к одной из известных культур, он вытащил лезвие из ножен.

Ножны представляли собой тонкий конус из светлого мегалла с маленькой шишечкой на конце. Род сорвал несколько стебельков травы, бросил их в ножны и повернул шишечку. Встроенный в стенки ножен датчик прозондировал траву ультразвуком, проанализировал ее молекулярную структуру и передал данные Вексу. который должен был определить, все ли элементы совместимы с метаболизмом человека. По результатам анализа Векс передавал в ножны соответствующий сигнал и, если трава оказывалась ядовитой, металл приобретал пурпурный оттенок. Но на этот раз ножны остались серебристыми.

— Все сходится, — сказал Род. — Это земная трава, которую скорее всего посеяли колонисты с Земли. Но где же тогда город?

— Тут есть довольно крупный городишко, Род, — примерно, тысяч на тридцать душ — у подножия горною хребта на севере острова.

— М-да... — Род в задумчивости потер подбородок. Не совсем то, что я ожидал, но все же лучше, чем ничего. Что он из себя представляет?

— Расположен на склонах большого холма, вершину которого венчает каменное строение, смахивающее на земной средневековый замок.

— Средневековый!? — нахмурился Род.

— Сам город состоит из оштукатуренных деревянных зданий, вторые этажи нависают над узкими улицами или, скорее, улочками.

— Деревянных! — Род вскочил на ноги. — Послушай-ка, Векс, тебе это ничего не напоминает?

Робот с секунду молчал.

— Северно-европейский Ренессанс* [2].

— Все это, — заметил Род, — совсем нетипично для подобных колоний. Насколько велико сходство этих зданий с земными образцами времени Ренессанса?

— До последней детали, Род.

— Значит, оно не случайно. А что насчет замка? Та же эпоха?

Робот помолчал, затем сказал:

— Нет, Род. Он, похоже, является точной копией германского замка тринадцатого века нашей эры.

Род кивнул.

— Что ты можешь сказать о стиле одежды?

— Мы приземлились ночью, и рассвет еще не наступил. Хотя света от трех спутников планеты вполне достаточно, людей на улицах почти нет... Впрочем, вот скачет на земных лошадях небольшой отряд солдат. Их мундиры... похоже, это копии мундиров британских бифитеров* [3].

— Отлично! Еще кого-нибудь видишь?

— Гм... Двое мужчин в плащах, э... камзолах и, кажется, в рейтузах... Несколько крестьян в холщовых рубахах и штанах из оленьей кожи с помочами крест-накрест...

— Довольно, — оборвал его Род. — Это окрошка, мешанина различных стилей. Кто-то попытался воплотить здесь в жизнь свое представление об идеальном мире. Ты когда-нибудь слышал об Эмигрантах, Векс?

Робот на мгновение замолк, перебирая ячейки памяти, потом процитировал:

— В конце 22-го века н. э. на Земле было множество недовольных существующим положением вещей. Разочаровавшись в «жизни на пороге отчаяния», одни ударились в мистицизм, другие — в развлечения и эскапистскую* [4]литературу. Со временем самым модным стилем стало псевдо-средневековье...

Наконец, группка богачей, объединив средства, приобрела подержанный сверхсветовой звездолет и объявила всему миру, что они — эмигранты-романтики и намерены восстановить благословенный средневековый образ жизни на девственной планете. Еще, мол, они готовы взять на борт ограниченное число поселенцев в качестве крепостных и ремесленников. Количество желающих, конечно же, намного превысило число вакансий. Брали только тех, в ком нашли «поэтичность души», хотя, одному богу известно, что это такое.

— Вероятно, они любили слушать байки о привидениях, — вставил Род. — И что же было дальше?

— Требуемое количество пассажиров набрали очень быстро. Тринадцать магнатов, организовавших эту экспедицию, заявили, что они отказываются от своих фамилий и принимают родовые имена знаменитых средневековых династий — Бурбон, Медичи и т. п. Затем корабль отбыл, причем конечный пункт путешествия тщательно скрывался, дабы «исключить всякое влияние со стороны цивилизованного мира». С тех пор о них никто ничего не слышал.