Алан Фостер - Внутри себя

В номере были чистая кровать, вездесущий телеэкран, приличная ванная и полное отсутствие вида из окна. Это Эрика не беспокоило. Он был не на отдыхе. Остаток дня Эббот провел, разъезжая на такси по улицам, слушая ровный синтезированный голос, рассказывающий ему о местных достопримечательностях, и даже не остановился около Восьмого Комплекса.

Он великолепно пообедал, поел соленого печенья в Центральном Парке, провел половину следующего дня в Музее Естественной Истории. Прошло три милых, безмятежных дня. Потом Эрик почистил костюм и приготовился.

В этот раз он отпустил такси около Гарлема-Восемь. Восьмидесятиэтажный шестиугольник являлся частью комплекса из восьми одинаковых башен, стоящих на площадке, похожей на парк. Это был дорогой, престижный, коммерческий район.

Агентство «Магдалена» занимало весь семидесятый этаж. Даже вестибюль свидетельствовал о хороших средствах. Кафель блестел позолотой, все сверкало обилием стекла, а двери, ведущие в приемную, были выгравированы репродукциями работ Муча и Эрте.

Эрик чувствовал себя не в своей тарелке. Офисы «Селверна» были комфортабельными, но предназначались, чтобы производить другое впечатление. Он привык к рациональной, деловой обстановке, а не к показному великолепию ради самого великолепия.

Кожа у девушки в приемной была такого же цвета, как стол из орехового дерева. Она выглядела стройной и красивой, но, мысленно высказал догадку Эрик, не достаточно стройной и красивой. Разумеется, девушка и рядом не стояла с тем волшебным образом, который он видел в Кадоте и лелеял в памяти.

— Чем я могу вам помочь, сэр? — она оглядела лучший костюм Эрика. Или, может быть, она оценивала его. Эббот не был похож на тех, с кем ей приходилось иметь дело каждый день: недостаточно красивый, чтобы искать представительства, недостаточно нелепый, чтобы работать агентом. В любой момент, подумал он, девушка могла спросить, не посыльный ли перед ней.

Не выйдет, сердито сказал себе Эрик. Действуй так, как будто ты знаешь, что делаешь, даже если не знаешь.

— Я здесь, чтобы узнать, нельзя ли занять одну из ваших моделей. Для серии телевизионных рекламных роликов, — он улыбнулся ей лучшей улыбкой, какую смог изобразить.

Его оценка в ее глазах поднялась на несколько пунктов.

— Понимаю.

Эббот не был уверен, что девушка поверила ему, но не сомневался, что она не собирается ошибаться.

— Могу я спросить ваше имя и какую компанию вы представляете?

— Джон Фразьер, — сказал он без колебания. — Я от «Селверна».

Еще на один пункт выше.

— Одну минуточку, пожалуйста, мистер Фразьер, — она показала рукой в сторону золотистого диванчика конца девятнадцатого века.

Эрик принял приглашение присесть и стал листать журналы, лежавшие на столике. Они не заставляли думать, в них было больше снимков, чем слов. Фотографии при ярком солнечном свете, фотографии при свечах, фотографии при звездах. Его изумляло, каким разным бывает человеческое тело и как оно может застывать во времени при сотрудничестве глаза и машины.

Эббот приятно проводил время, когда появилась женщина и приветствовала его. Ее волосы были серебряными с белокурыми прядями, и он не мог сказать, какие натуральные, а какие крашеные. То же самое можно было сказать о выражении лица. Женщина выглядела очень милой, утонченной. Эльф, выкованный из нержавеющей стали. Эрик сразу же насторожился, когда она пожала его руку.

— Мистер Фразьер? Меня зовут Джоан Кэндлвейф. Пройдемся со мной, пожалуйста.

Он отложил журналы и последовал за ней.

Окна ее кабинета выходили на парк внизу и на третью башню Гарлема. Женщина непринужденно села за рабочий стол. Скорее даже не села в него, так как вход за ней закрылся, а оказалась в пластиковом пончике с плоским верхом.

— Чего-нибудь выпьете, мистер Фразьер? Фруктовый сок, кофе, чай, цикорий, минеральная вода, безалкогольные напитки, вино?

— Спасибо, нет.

— Хелейн сказала, что вы представитель «Селверна».

— Да, это так.

— В Нуэво-Йорке их представляют Теркел и Брайтон.

— Я с побережья. Так сказать, из дома, — Эрик заговорил конспираторским тоном. Он был благодарен общению с Чарли за свои познания в рекламе, и он продумал свою речь во время идиллической поездки вокруг Манхэттена.

— Мы ищем кого-то с особенной внешностью, с исключительной внешностью, для серии реклам новой партии потребительской электронной продукции на мультиканале. Предварительные обсуждения уже начались и в Гонконге, и в Финиксе. Нам нужен кто-то с воздушной, далекой красотой, очень футуристичной.

Эббот продолжал раскрывать долгий список других воображаемых требований к воображаемому открытию. Тем временем Кэндлвейф внимательно слушала.

Упомянув «Селверна», он пошел на риск, но ему нужно было представлять что-нибудь. Что ж, лучше, чем его родная компания? Эрик знал ее и, благодаря Чарли, кое-что о работе агентств. Если дама захочет проверить его, она обнаружит, что Джон Фразьер действительно работает на Селверн Финикс. Фразьер был начальником Чарли. Пока женщина не требовала фотографий, Эрик должен был постараться обмануть ее, по крайней мере, в течение нескольких дней.

Его хорошо отрепетированная речь, очевидно, подействовала на нее. Перед ней сидел человек, который знал, чего хочет он и его компания.

— Все ищут исключительного, кого-то с особенной «внешностью», мистер Фразьер. Мне не нужно этого вам говорить. Находить такие лица — вот что делает наш бизнес таким интересным. У нас есть несколько леди, которые могут подойти под ваше описание, — она дотронулась до скрытых выключателей.

На противоположной стене открылся видео-экран, а из стола появился компактный проектор. Женщина стала просматривать голограммы в коробке.

— Это необязательно, — сказал Эрик. У него не было намерения провести остаток дня в этом кабинете, рассматривая изображения прекрасных женщин, которые для него ничего не значили. — Мы уже провели тщательные поиски и остановились на одной многообещающей модели. Я знаю, что ее представляет «Магдалена». Извините меня. Вероятно, я должен был упомянуть об этом раньше.

— Ничего, — Кэндлвейф удалось хорошо скрыть свое удивление. — Это делает мою работу гораздо проще, не правда ли? Я рада, что вы выбрали нашу модель. Конечно, пока мы не обсудим детали ее найма, я не могу гарантировать, что она будет с вами работать. О ком вы подумали? О Веронике? Сента Кросс?

— Лайза Тембор. — Эрик сделал вид, что сверяется с записной книжкой.

Женщина нахмурилась.

— Тембор? Я не… ах, да, конечно, я помню ее. Она работала с нами, но очень недолго. Сожалею. Она была очень популярна, но у меня сложилось такое впечатление, что девушка без души относилась к работе, рассматривала ее как развлечение, что-то вроде отдыха. Странная. Жаль, она могла бы стать одной из лучших.