Джулия Чернеда - Тысяча имен для странника

Я была ошеломлена до такой степени, что на моем лице, должно быть, отразилось все то, что я была намерена скрывать, потому что глаза Роракка сверкнули злорадством. Отбросив всякую осторожность, я процедила сквозь зубы:

— Тронь его хоть пальцем — и тебе не жить. Звездоплаватели не бросают своих в беде, пират. Тебе придется скрываться от сотни кораблей.

Рептилия от души расхохоталась, и внутри у меня все похолодело.

— Но Морган утратил право на такую помощщь — и ты тоже. На Плекс-ссисс вашшего «Лисса» занес-ссли в с-ссписсок пропавшших без вес-сети. Как думаешшь, на него не могли напас-ссть какие-нибудь ужас-ссные пираты? Прелес-сстно! — трещал он, брызгая мне в лицо горячей зловонной слюной. — Я с-ссам вряд ли бы с-ссмог придумать ччто-то лучшшее!

Я ненавидела сам звук его голоса, ненавидела с такой силой, какой никогда в себе не подозревала. У меня даже затряслись руки, и я сжала их перед собой.

— Капитан…

Веселье пирата нарушил прихвостень Роракка, Корт.

— У нас неприятности, — начал он, после чего умолк, бросив на меня выразительный взгляд.

— Не с-сстесняйсся моей Кис-ссью, Корт, — сказал Роракк. — У меня нет от нее с-ссекретов.

Белесые брови Корта недовольно сошлись на переносице, но он послушно продолжил:

— Я дал экипажу сигнал к сбору, как вы приказали, и тем, кого послали искать ее, тоже. Их арестовали. Что-то не так с воздушными бирками.

Стоявшая рядом со мной Гистрис выругалась себе под нос, но недостаточно тихо. Желтые глаза рептилии зловеще остановились на ней.

— Что тебе об этом извес-сстно?

— На пропускном пункте была очередь, — ответила она без заминки, но довольно настороженно. — Но ничего необычного я не заметила.

— Г-сс-сст! — в бешенстве прошипел Роракк. Глаза пирата расширились, в центре проступили темно-оранжевые крапинки. Его двойные гребни вздулись, пульсируя красным и пурпурным. — Как обычно, тупица! На с-сстанции Блюс-сстители! Один их корабль с-сстоит весего в ччетырех рядах от насс! Эти неприятнос-ссти затеяны нарочно, чтобы задержать меня. — Он стремительно развернулся и схватил Корта за грудки когтистой рукой. — Живо вызови мне Плекс-ссисс на с-ссвязь!

Гистрис сорвала на мне злость, пихнув так, что я отлетела на скамью.

— Сиди здесь.

Она прислонилась к переборке и принялась наблюдать одновременно за мной и за спинами Роракка и Корта, склоненными над панелью переговорника.

Я сидела, внешне спокойная, но внутренне куда как далекая от этого состояния. Должен же быть хоть какой-то выход! Как заставить их понять, что я никакая не Сийра ди Сарк? Что я Сийра Морган, личность без прошлого и без врагов? Ну… если не считать пары-тройки ядовитых жаб с Рета-VIII.

Я была совершенно согласна с Гистрис. Я не стоила всех этих усилий. Жаль только, Роракк вовсе не был склонен отпустить меня с «Торквада» на этом основании.

Скамья была жесткой и не очень-то рассчитанной на гуманоидов. Я заерзала, и достойная дама тут же предостерегающе сощурилась.

Меня вдруг охватила безумная тоска по «Лису». Мне отчаянно хотелось домой, к Джейсону. «Джейсон».

В каком-то смысле я оглохла, всецело поглощенная мыслью о нем. Внезапно что-то словно оторвалось от меня. Я вдруг почувствовала себя беззаботной, как будто моя просьба вдруг исполнилась каким-то образом, который какая-то часть меня почти понимала. Что же все-таки Морган сделал со мной? В измученной пустоте моего разума вдруг прозвучало одно слово, настолько естественно, что я даже не сразу осознала, что оно проникло туда извне. «Здесь».

Подавив изумленный вскрик, я бросила быстрый взгляд на Гистрис, чтобы убедиться, что та ничего не заметила. Она смотрела на Роракка, который что-то яростно шипел в микрофон. Его когти судорожно сжимались, как будто искали, кого бы растерзать.

Неужели я действительно что-то услышала в своих мыслях?

И снова я принялась думать о Моргане, о том, как сильно он нужен мне, уткнувшись, чтобы лучше сосредоточиться, взглядом в пол. И снова его имя вырвалось куда-то за пределы моего разума.

«Джейсон».

«Сийра?»

Это было не просто мое имя, сейчас оно вмещало в себя нечто гораздо большее, огромную массу различных оттенков. Все мои сомнения развеялись — пусть даже смятение не покинуло меня полностью. На этот раз мое «Джейсон!» прозвучало трелью безудержного ликования.

«Полегче! Моей голове и так сегодня уже досталось… но как?»

Привкус легкого раздражения, примешивающегося к недоумению Моргана, был таким отчетливым и узнаваемым, что меня переполнило безумное облегчение. Значит, это не игра моего воображения, возликовала я, хотя будь у меня сейчас время на переживания, я непременно бы этим встревожилась.

«Сийра?» — послышалось снова, на этот раз более слабо, и мне пришлось напрячься, чтобы отличить мысленный голос Моргана от взволнованного шума моих собственных мыслей. Я уловила смутный отзвук боли.

«Джейсон!»

В этой странной среде я никак не могла скрыть свою тревогу.

«Я здесь».

Молчание.

«Где ты? Скорее…»

Первым мне в голову пришел образ капитанского мостика. Без толку. Что еще я могу представить? Вот оно. Я без труда вообразила выдающуюся челюсть, серую чешую и разноцветный гребень, а потом злобный взгляд желтых глаз под нависающим безволосым, шишковатым лбом.

В мой разум хлынула ответная волна затмевающей зрение ярости — и ненависти столь глубокой, что я содрогнулась, уловив даже тысячную ее долю. И под всем этим крылся страх, который Морган никак не мог перенять от меня.

Сквозь черноту проступило имя:

«Роракк».

Потом пауза, в течение которой я ничего не чувствовала и с трудом заставляла себя ждать.

Потом:

«Мы идем. Не давай им повода думать, что ты — нечто большее, чем они считают».

«Но кто я такая, Джейсон?» — вопросила я безмолвно. Этот невероятный разговор внезапно начал меня страшить.

В ответ я почувствовала ласковое мысленное прикосновение — как лучик весеннего солнышка на обнаженной коже. Ощущение ослабело, начало рассеиваться, потом окончательно исчезло. Цепляясь за это странное утешение, как утопающий за соломинку, я старалась взять себя в руки. Очень важно, что я достучалась до Моргана — я легко согласилась с этим допущением и даже не стала пытаться проникнуть глубже. Что же до нашей мысленной связи — когда мы увидимся, ему придется все объяснить.

Если мы увидимся, поправила я саму себя угрюмо. Это тебе не кассета с мыльной оперой, где всех вовремя спасают, а потом каждому воздается по заслугам.

Я вся извелась на своей скамье: прошло уже никак не меньше часа с тех пор, как Роракк вышел из командной рубки «Торквад», и даже недовольный взгляд Гистрис уже не мог заставить меня прекратить ерзать.