Владимир Лещенко - Идущие сквозь миры

У Орминиса имелся вечный электрический фонарик с атомной батарейкой, маленький транзисторный приемник — вещь на базе бесполезная, но могущая помочь при определении характера посещаемого мира. Кроме того, он прихватил целую сумку лекарств, благо наш аптечный склад почти не охранялся.

Так что, в придачу к моему эликсиру, мы могли располагать менее сильнодействующими средствами.

Порошки, щепотка которых прекращала простуду и даже начавшееся воспаление легких, мазь, незаменимая для гноящихся ран и язв, и многое другое.

Были тут и «иглы» — тонкие твердые заостренные стерженьки, которые загонялись под кожу, где за пару минут начисто растворялись. Антибиотики совершенно убойного действия, в основном использовавшиеся у нас для исцеления болезней, полученных при нарушении заповеди «не прелюбодействуй».

Ингольф мог похвастаться своей любимой снайперской винтовкой, которую умудрился вынести с корабля в разобранном виде под одеждой, вместе с неимоверным количеством патронов. Впрочем, при его габаритах это было несложно.

Некоторое время мы стояли молча, словно не зная, что делать дальше.

Потом Мидара вновь сжала кристалл в ладони, поднесла к глазам.

Текли секунды, а ничего не происходило. А потом вдруг что-то словно сорвалось с ее ладоней — как будто дрожание воздуха над раскаленными камнями пустыни, — и метрах в пяти перед ней возник бледный, переливающийся дымчатым опалом овал высотой чуть больше человеческого роста и шириной — в три.

На секунду мне показалось, что там, в глубине, возник рисунок спирали с широкими витками. Потом пространство в глубине его налилось багряным и спустя мгновение засветилось так хорошо знакомым мне радужным перламутром межпространственного барьера. Сердце мое сжало вдруг необыкновенное чувство: впервые на моих глазах это сотворил человек. Такой же, как и я.

Мидара сделала первый шаг, бесследно пропав в туманном зеркале.

За ней шагнул Дмитрий, следующей порывисто скользнула Тая, крепко зажмурившись. В колеблющейся пустоте исчезли Мустафа, Орминис, Секер.

Ингольф и я переглянулись.

— Давай, пошел, — он пихнул меня вперед, — я буду последним.

И вот сделал шаг я, ощутив, как на краткий миг замерло сердце.

Первый шаг на пути, который, как хотелось верить, вернет меня домой…

И который пока привел лишь сюда — в этот город и мир, где я задержался почти на полтора месяца и который совсем скоро без сожаления оставлю.

От размышлений и воспоминаний меня отвлекла Мидара.

Подойдя неслышно сзади, положила мне руку на плечо. Лицо ее было осунувшимся и озабоченным.

— Пойдем, кое-что покажу.

Следом за ней я спустился в трюм, где под сбитыми из кедровых реек пайолами плескалась вода.

Присев, она подняла решетку:

— Смотри.

— Куда?

Пожав плечами, Мидара вытащила нож и ткнула его в просмоленное днище.

Острие ушло в смолу пальца на два. Затем слегка постучала по тому месту, где откос борта загибался к днищу, и звук получился чуть-чуть отличающийся от того, какой бывает, когда по другую сторону — вода.

— Тебе это ничего не напоминает?

— Ты хочешь сказать, что это хэоликийский корабль… — начал было я и тут понял, что именно она имела в виду.

Одновременно я понял, что как бы там ни было, а Мидара Акар не зря ела свой хлеб в йооранской секретной службе.

— Может быть, они не знали?.. — начал было я.

Мидара помотала головой:

— Он говорил, что корабль чинили год назад, а при ремонте это в любом случае выплыло бы…

Пока Мидара побежала оповещать остальных членов экипажа, я принялся обдумывать наше положение.

Итак, внутри, скорее всего, спрятаны люди, и намерения их насчет нас вряд ли доброжелательные.

Похоже, это был специальный корабль-ловушка, который хозяева время от времени подсовывали чужакам, у которых нет заступников и при исчезновении которых никто не хватится. Да уж, повезло так повезло!

Что за сюрприз они нам приготовили? Может быть, в назначенное время спрятавшиеся за двойным дном откроют незаметное отверстие и подожгут курильницу с хуаком — местной смертоносной смесью из дюжины листьев и трав? Нет, это вряд ли. От их дыма не существует противоядия, и он погубит прежде всего самих убийц. Или все-таки существует?

А может, они каким-то образом ухитрились подсунуть нам отравленные припасы?

Последняя мысль показалась мне наиболее вероятной.

Спустя минут пять все мы собрались в кружок возле анкерка с питьевой водой, глядя, как прозрачная струйка наполняет оловянную кружку в руке Орминиса — обладателя самого тонкого вкуса, способного обнаружить лишнюю столовую ложку воды в бутылке вина.

Орминис недоверчиво обнюхал воду в кружке, попробовал на язык. Зло сморщился:

— Не пойму, то ли есть чего-то, то ли нет… А вроде есть…

«Хреново, — подумал я. — До ближайшего острова миль триста, двое суток, а в Утаоран не вернешься».

— Ладно, что будем делать, братья? — спросил Ингольф, поправляя кобуру на поясе.

Все время, пока мы грузились на нашу скорлупку и торопливо отплывали, меня не покидало чувство, что что-то не так. Что-то фальшивое было в их поведении, в том, как они преувеличенно-вежливо кланялись, в приклеенных улыбках…

И еще те взгляды, которые почтенный Красо на меня бросал, — не обычные похотливые, которые уже давно меня не раздражают, а другие — так смотрят на уже купленную вещь. Несколько раз я даже ловила себя на том, что выражение его хари напоминает мне лица, которые я видела у клиентов нашего гарнизонного борделя.

Наверное, если бы я не знала про двойное дно наших кораблей, я бы не догадалась, где искать. А может быть, пробудились кое-какие мои старые навыки — времен, когда я была Стражем. Или — как знать? — может быть, общение с колдунами не проходит бесследно?

Мои товарищи смотрели на меня с безоговорочным доверием, ожидая приказаний. Так же смотрели на меня мои подчиненные — те, кто умер на моих глазах в тот проклятый день, когда наш штаб был окружен войсками Броуга.

А я напряженно думала, как оправдать их доверие.

Что делать? Рубить второе днище? А если у них в запасе «колотушка»? Или хотя бы местные револьверы, после выстрела которых остаются раны, в которые можно просунуть кулак?

— Ложимся в дрейф, — скомандовала я.

Они решили начать, когда солнце уже коснулось горизонта.

Сперва мы услышали негромкий скрежет петель отпираемого люка и топот грубых башмаков — судя по нему, врагов было не больше пяти-шести.

Затем послышалась негромкая перебранка — видимо, бандиты выясняли, кому из них идти первым. Хотя чего им опасаться: мы ведь уже должны были валяться без сознания.