Юрий Брайдер - Миры под лезвием секиры

Толгай попробовал было сунуться назад, но, обменявшись со Смыковым взглядом, убрал газ и воткнул нейтральную передачу. Непосредственная угроза для жизни отсутствовала – горцы могли убить путников только в случае их ожесточенного сопротивления. Как правило, от хозяев перевала можно было откупиться подарками, вся беда заключалась лишь в том, что они сами выбирали для себя эти подарки, не сообразуясь с мнением дарителей. Остаться после такой встречи без штанов было очень даже просто. И все же другого выхода, кроме переговоров, не предвиделось. К тому же горцы были хоть и свирепы, но отходчивы, как дети. А в самое ближайшее время сюда мог наведаться кто-нибудь из миссии, расположенной неподалеку.

Смыков во весь рост встал на переднем сиденье и страстно заговорил на пиджике, прижимая правую руку к сердцу и все время упоминая имя Сквотала Лютого. Паче чаяния это не успокоило, а, наоборот, еще больше взбудоражило горцев. Пики и ножи, казалось, уже готовы были пойти в дело, но, к счастью, на сцене появилось новое действующее лицо – тот самый одноглазый тип, который на памятной встрече в Подсосонье клял пропавшего в Эдеме болтуна и авантюриста Сарычева.

– Ну привет, – не очень дружелюбно буркнул он. – Что надо в наших краях?

– Проехать надо! – взбеленился Смыков. – Вы, братец мой, глаз-то свой протрите, протрите! Или не узнаете нас?

– Узнаю, почему же… Только следует предупреждать заранее. У нас тут неспокойно последнее время. Зачем зря народ мутить?

– Да мы к вам не по своей воле, – сказал Смыков примирительно. – Мы через Гиблую Дыру хотели пробраться, да чуть не утопли. Наводнение там со всеми вытекающими последствиями.

– В Эдем, значит, намылились, – одноглазый неодобрительно покачал головой. – Ну дело ваше… Попробуйте…

Затем он обернулся к продолжающим возмущенно галдеть горцам и что-то сказал на их отрывистом, тявкающем языке. Те неохотно отступили и расселись на корточках – кто под стенами ущелья, кто прямо на дороге.

– Барахло какое-нибудь есть для подарков? – поинтересовался одноглазый.

– А то как же! И не только барахло.

– Валите прямо на землю. Они после сами все поделят.

Смыков швырнул на обочину пару горстей серебра, выставил кувшин вина похуже сортом, а уж потом, очень гордясь собой, запустил руку в насквозь промокший мешок. Продемонстрировав публике здоровенную снулую рыбину, он, шутки ради, шлепнул ее хвостом ближайшего горца по роже.

– Жрите на здоровье, братцы. Любимое ваше блюдо.

Шутка, надо сказать, не удалась.

Вся шайка дружно взвыла и, как по команде, вскочила на ноги. Горец, получивший рыбьим хвостом по физиономии, едва не проткнул Смыкова пикой, и того спасло лишь собственное проворство и та самая рыбина, использованная теперь вместо щита.

Одноглазый вскочил на подножку драндулета и страдальчески заорал:

– Гони назад на всю катушку!

Смыкова втащили в машину уже на ходу. Вслед им летели дротики, ножи, пики и даже камни, но драндулет успел нырнуть во мглу ущелья. Цыпф заметил, что горцы, шустрые и настырные, как сперматозоиды, бросились в погоню, и с ненавистью подумал о козах, закупоривших узкое «дефиле». Услужливое воображение тут же нарисовало ему картину кровавой схватки в самом центре блеющего, обезумевшего от страха стада. Неужели им суждено умереть в этой мрачной щели, на камнях, загаженных козьим пометом?

К счастью, козлы и козы уже одолели перевал и сейчас, белыми пушинками рассеявшись по кручам, уничтожали все виды растительности подряд.

На выезде из ущелья Толгай развернулся и глубокомысленно заметил:

– Козел такой дурной – понятно. Человек такой дурной – непонятно.

– В общем, так,– сказал одноглазый, спрыгнув на землю. – Дали вы, конечно, копоти… Я этих головорезов постараюсь угомонить, но чтобы вашего духа здесь и в помине не было… И так все наперекос идет, а тут еще вас нелегкая принесла…

– Что мы, интересно, такого плохого сделали? – возмутился Смыков. – Нет, вы скажите – что? Привет Сквоталу Лютому передали. Деньгами людей одарили, вином, рыбой деликатесной.

– Так вы, значит, еще и Сквотала припомнили? – понимающе кивнул одноглазый. – А клану Орла, случайно, не пожелали удачи на войне и охоте?

– Конечно, пожелали, – подтвердил Смыков. – Уж это как водится. Я местный этикет хорошо знаю.

– Этикет вы, может, и знаете… А того, что вашему Сквоталу еще три дня назад рыбку заделали, узнать не удосужились?

– Какую рыбку? – удивился Смыков.

– Самую обыкновенную, – одноглазый сплюнул в сторону. – А говорили, этикет знаете… Клан Орла из пленников птичек делает, а клан Форели – рыбок. Засовывают тебе в задний проход специальный крюк и вытаскивают весь кишечник наружу. Можете мне не верить, но некоторое сходство с рыбьим хвостом имеется.

– Вы хотите сказать… что перевалом сейчас владеет не клан Орла, а клан Форели? – дошло наконец до Смыкова.

– А вы не поняли сразу? Те, которые за Орла, ромбиками разрисованы, а те, которые за Форель, – кружочками. Они к рыбе, хоть сырой, хоть жареной, и пальцем не притронутся. Птица всякая или там омлет – другое дело.

Зяблик не преминул поддеть Смыкова:

– Мы с Левкой козу с собакой спутали, да и то в темноте, а ты рыбу за птицу принял. Это уж, научно говоря, маразм.

Раздосадованный Смыков на это замечание никак не отреагировал, а продолжал наседать на одноглазого:

– Хорошо. А как нам теперь быть?

– Езжайте туда, откуда приехали, да побыстрее.

– А договориться с этими дикарями никак нельзя?

– Как вы, чудаки, с ними договоритесь после такого. Это же смертельное оскорбление… И не думайте даже… На части разорвут…

– Разжиться бы десятком гранат, – мечтательно произнес Зяблик. – Тогда прорвались бы.

– Вы мне такие намеки не делайте, – нахмурился одноглазый. – Я лицо нейтральное… По статусу… Мне здесь еще жить да жить… Я вам даже спичку не дам…

– А если переждать? – не отставал от него Смыков. – Вдруг все само собой уладится?

– Тут и через сто лет ничего не уладится. Не такой народ… А вот хозяин у перевала поменяться может. Ходит слух, что клан Змеи на него зарится. Вот с этими и договаривайтесь. Они и рыбу, и птицу лопают.

– А из пленников змею делают? – догадалась Верка.

– Запросто. Руки-ноги долой, вот и змея.

– Скоро этот переворот намечается? – поинтересовался Смыков.

– Дней через двадцать, не раньше…

– Нет, это нам не подходит! – заявил Смыков таким тоном, словно торговался на рынке.

– Как хотите, – одноглазый пожал плечами. – Помочь вам не имею возможности… Если только советом…

– Совет задаром?

– За пару рыбок.

– Ну?

– Говорят, в те края, куда вы нацелились, через Хохму пробраться можно.